Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг - Линвуд Баркли Страница 6

Все равно, что просидеть совершенно без пищи около трех недель.

Но это не единственный шаг, который он собирался предпринять. Он решил исключить из меню десерт. Хотя формулировка не совсем точна. Он вознамерился обходиться без второй порции десерта. Если Морин пекла пирог – особенно если это была лимонная меренга, – он не ограничивался одним куском. Съев после обеда свою порцию, он выравнивал ножом срез пирога, а отрезанную полоску проглатывал. Ну сколько калорий может быть в узенькой полоске? И он отрезал вторую.

Теперь, не жалея сил, себя ломал – больше никаких полосок.

До пирожковой оставался один квартал.

«Не поеду!» – твердо решил он.

Дакуэрту ужасно хотелось кофе, но ведь можно остановиться на секунду, выпить и поехать дальше. Это-то можно? От кофе никакого вреда – он закажет черный, без сахара, без сливок. Вопрос в другом: если он встанет в очередь за кофе, то сумеет ли удержаться от…

Зазвонил мобильный телефон.

Машина была оборудована устройством беспроводной связи, и ему не пришлось лезть за аппаратом в карман пиджака. Всего-то потребовалось нажать на «торпеде» кнопку. Еще один плюс: на экране высветилось имя звонившего. Рэндал Финли.

«Черт!» – ругнулся про себя Дакуэрт.

Бывший мэр Промис-Фоллс. Добавим: опозоренный бывший мэр. Несколько лет назад, когда Финли решил побороться за кресло в Сенате, обнаружилось, что он, по крайней мере однажды, воспользовался услугами несовершеннолетней проститутки.

Такие подвиги не вызывают у электората восторга.

Он не только лишился шанса встроиться в большую политику. Его еще прокатили на очередных выборах на пост мэра. Это не пошло ему на пользу. В речи о признании поражения, с которой выступил, пропустив добрую часть бутылки «Дьюарза», Финли назвал всех, кто от него отвернулся, «кликой мудаков». Местные средства массовой информации его слов по понятным причинам процитировать не могли. Но неподконтрольный цензуре Ю-Тьюб пошел вразнос.

На какое-то время Финли исчез из общественного поля зрения и зализывал раны. Но после того как обнаружил источник на принадлежащей ему земле к северу от Промис-Фоллс, открыл фирму по бутилированию ключевой воды. Пусть не такую крупную, как «Эвиан» – свою он назвал с присущей ему скромностью «Источником Финли», – но одну из немногих, которая давала рабочие места, главным образом потому, что гнала свою продукцию на экспорт. Город в последнее время вошел в экономический штопор. Прекратила существование «Стандард», и около пятидесяти человек оказались на улице. Обанкротился парк развлечений «Пять вершин» – колесо обозрения и американские горки замерли, словно воспоминание о странной, исчезнувшей цивилизации.

От падения набора пострадал Теккерей-колледж и стал сокращать молодых преподавателей, которым не хватало стажа, чтобы получить постоянную должность. Выпускники школ уезжали на поиски работы. А те, кто оставался, большую часть вечеров шатались по барам, устраивали драки и развлекались тем, что пачкали краской почтовые ящики и переворачивали надгробия.

Владельцы местной достопримечательности – кинотеатра под открытым небом, куда можно заезжать на машинах, – пять десятилетий боровшиеся с пленочными и дивиди-проигрывателями и компанией «Нетфликс», все-таки выбросили белый флаг. Еще несколько недель – и с малой толикой местной истории будет покончено. Ходили слухи, что экран демонтируют и на месте кинотеатра застройщик Фрэнк Манчини начнет строить новое жилье. Но зачем нужны новые дома в городе, откуда все стремятся уехать, – это было выше понимания Дакуэрта.

Да, он вырос в Промис-Фоллс, но город его детства, как костюм, некогда новый, стал лоснящимся и потрепанным.

По иронии судьбы с тех пор, как с поста мэра ушел этот кретин Финли, положение только ухудшилось. Несмотря на свои постыдные интрижки, бывший мэр рьяно боролся за свой сорокатысячный город (в котором, по последней переписи, осталось всего тридцать шесть тысяч жителей) и продолжал бы так же упорно сражаться, чтобы удержать на плаву разваливающуюся промышленность, как цеплялся мертвой хваткой в ту злополучную бутылку виски.

Поэтому, когда Дакуэрт увидел, кто ему звонит, он с некоторым сожалением принял вызов:

– Привет.

– Барри!

– Здорово, Рэнди.

Если заезжать в пирожковую, пора включать поворотник и крутить руль. Но если он туда попадет, не удержится и закажет нежный кусочек божественного наслаждения. Тогда Финли услышит его переговоры с официантом. И хотя бывший мэр был не в курсе намерения Дакуэрта сесть на диету, детективу будет неприятно, если этот фанфарон узнает, что он дал слабину.

Поэтому он продолжал ехать вперед.

– Ты где, в машине? – спросил Финли.

– Еду на службу.

– Приезжай к Клампетт-парку, сверни на дорожку с южной стороны.

– С какой стати?

– Есть кое-что, что тебе надо увидеть.

– Рэнди, будь ты мэром, может, я бы и носился у тебя на побегушках и не возражал, что ты звонишь на мой личный мобильник. Но ты больше не мэр. И давно уже не мэр. Поэтому, если что-то стряслось, звони, как все, в установленном порядке.

– Тебя все равно сюда пришлют. Сэкономишь время на дорогу до управления и обратно.

Барри Дакуэрт вздохнул.

– Хорошо.

– Встречу тебя у входа в парк. Со мной моя собака. Благодаря ей я и наткнулся на это. Прогуливал ее здесь.

– На что на это?

– Приезжай, увидишь все сам.

Пришлось ехать на другой конец города, где Финли по-прежнему жил со своей многострадальной женой Джейн. Бывший мэр стоял у входа с собакой, маленьким серым шнауцером. Пес натягивал поводок, понуждая хозяина вернуться в парк, граничивший с лесной зоной, а дальше к северу с Теккерей-колледжем.

– Ты не спешил, – заявил бывший мэр, когда Дакуэрт вылез