Эдогава Рампо - Современный японский детектив Страница 67

— И все же его взгляды должны были отличаться от взглядов тех военных, которые находились в самой Японии. Он служил за границей, причем в нейтральной стране, где особенно четко можно себе представить военную ситуацию. По своему положению он мог дать объективную оценку происходивших событий. Правда, в Японии существовала так называемая морская группировка, которая считала, что поражение Японии в войне неизбежно.

— Ито был не моряком, а армейским офицером.

— И поэтому верил в победу?

— В фанатичной вере в победу Японии как раз проявлялась его ограниченность, он служил в нейтральной стране, но вполне пришелся бы ко двору в нашем посольстве в Германии.

В голове Соэды что-то начало проясняться.

— Значит, в самом представительстве были противостоящие друг друг группировки?

— …

— Это так, господин Мурао?

— В точности я этого не знал. — Мурао попытался уклониться от прямого ответа.

— Неужели? В таком случае позвольте изложить свои соображения на этот счет. В ту пору в нейтральной стране активно действовали разведки как стран оси, так и союзных держав. Причем на морскую группировку в Японии рассчитывала Англия. Ведь японский военно-морской флот традиционно считался настроенным проанглийски… Будучи значительно ближе к морской группировке, чем к армейской, Ногами противостоял военному атташе Тадасукэ Ито. Верно ли мое предположение, господин Мурао?

Мурао вдруг повернулся спиной к Соэде.

— Я не вправе ограничивать твое воображение. Каждый волен предполагать все, что ему заблагорассудится. Но скажи мне все же, Соэда: почему ты так упорно копаешься в прошлом Ногами? Тебе кто-то это поручил? Если да, то кто?

— Господин Мурао, возможно, Кэнъитиро Ногами станет моим тестем.

— Что?! — Мурао даже приподнялся в кресле. — Как это понимать?

— У Ногами есть дочь по имени Кумико.

— Вот оно что! — воскликнул Мурао и растерянно умолк.

Соэда открыто встретил его взгляд. Мурао первым опустил глаза и откинулся на спинку кресла.

— Вот оно что, — повторил Мурао. — Я этого не знал, Соэда.

Тьма, скрывавшая подножия гор за окном, теперь окутала их до вершины.

— Послушай, если хочешь узнать что-нибудь о Ногами, поговори с Таки.

— С Таки? — Соэда поднялся со стула. — А где он сейчас находится?

— В Иокогаме, в Гранд-отеле.

— Вот как?

Почему-то Соэда сразу вспомнил о французах-супругах Бернард, которых он разыскивал по токийским гостиницам. Пожалуй, их следовало искать в Иокогаме, подумал он.

— Господин Мурао, а супруги Бернард тоже остановились в этом отеле?

Мурао вздрогнул, но голос его был неожиданно спокойным:

— Об иностранцах с такой фамилией я ничего не знаю… Спроси у Таки, может быть, он о них что-нибудь слышал.

В редакцию Соэда вернулся из поездки в Идзу вечером. Сотрудник отдела сразу же сообщил ему, что звонили по телефону от Асимуры. Должно быть, Сэцуко, решил Соэда.

— Просили, чтобы по возвращении ты позвонил — не позже шести часов.

Соэда взглянул на оставленный номер телефона. В скобках стояло: «Университет Т.» Значит, звонок был от самого Асимуры.

Это несколько удивило Соэду, поскольку до сих пор они, по существу, не общались.

За две или три короткие встречи у Соэды сложилось впечатление об Асимуре как о человеке серьезном, типичном ученом, который предпочитал скорее слушать других, чем активно участвовать в беседе. Впрочем, сухарем его назвать было нельзя.

Звонок Асимуры поверг Соэду в недоумение. Можно было еще понять, если бы Асимура попросил позвонить домой, но он ставил университетский номер телефона и, следовательно, не хотел, чтобы об их разговоре знала Сэцуко.

Соэда позвонил в университет.

Прошу извинить, что не предупредил вас заранее, не могли бы мы встретиться сегодня вечером? — спросил Асимура.

— Да, конечно, тем более что никаких особых дел у меня вечером нет, — ответил Соэда.

— Если вас не затруднит, приходите в ближайший к университету ресторан. Я буду вас там ждать.

— Хорошо, я сразу же выезжаю.

— Вы знаете, где он находится? Это напротив главного входа в университет.

— Более или менее представляю.

В такси Соэда никак не мог решить, зачем он понадобился Асимуре. Недавняя встреча с Мурао на курорте Фунабара подсказывала ему, что, видимо, речь пойдет о Ногами — никакую другую причину для столь неожиданного свидания Соэда представить себе не мог.

Асимура, конечно, проявил трогательную заботу о Кумико, ведь это он настоял, чтобы во время ее поездки в Киото у нее был сопровождающий. Конечно, ему и во сне не снилось, что Ногами жив и даже находится в Японии. И вот он решил со мной посоветоваться — все-таки какие-то странные события происходят в последнее время, и в них невольно оказалась вовлеченной Кумико. Ну и, кроме того, ему должно быть известно о наших отношениях с Кумико. Вероятно, об этом он узнал от Сэцуко, думал Соэда.

Он остановил такси около ресторана и поднялся на второй этаж. На первом этаже было много посетителей, в большинстве студентов.

Асимура сидел у окна и читал газету. Заметив Соэду, он отложил газету и поздоровался.

Соэда, ответив на приветствие, занял место напротив.

— Извините за неожиданное приглашение, — сказал Асимура. — Вы, должно быть, очень заняты?

— Нет, сейчас как раз не очень.

— В отличие от ученых газетчики всегда спешат — ведь каждый день что-нибудь обязательно происходит. А мы заняты все время одним и тем же. В этом смысле ваша работа более живая.

Продолжая распространяться на тему, не имевшую, то всей видимости, никакого отношения к делу, ради которого он пригласил Соэду, Асимура внимательно изучил меню и сделал официантке заказ.

Во время ужина Асимура несколько раз поблагодарил Соэду за заботу, которую тот проявляет о Кумико, подробно расспрашивал о его службе в газете.

Соэда понимал, что Асимуру вряд ли интересует светская болтовня, которую они вели. Просто он, очевидно, никак не решается приступить к главному, ради чего пригласил его сюда.

— Недавно на Кюсю происходил медицинский конгресс, — неожиданно переменил тему Асимура. — Конгресс открылся в Фукуоке. Честно говоря, меня удивило, что в провинции есть такой большой город.

— Я был там однажды в командировке, — сказал Соэда, удивляясь, почему вдруг Асимура заговорил об этом городе.

— Как, и вы там были? — удивился Асимура.

Чему тут удивляться, подумал Соэда, видимо, все ученые не от мира сего, они считают, что, кроме них, никто нигде не бывает и ничего не видит.

— Я ходил там на прогулку в Восточный парк, — добавил Асимура.

— Знаю, это рядом с университетом. Но все же Западный парк мне нравится больше. Оттуда открывается прекрасный вид на море и на острова.

— Да? А я и не знал о его существовании, но вот Восточный…

С чего это он заговорил о парках, подумал Соэда, машинально поддакивая Асимуре.

Асимура поначалу намеревался рассказать Соэде о своей встрече с Ногами — собственно, для этого он и позвал его.

Сразу по приезде из Фукуоки он пригласил Такако и Кумико в ресторан, чтобы как-то передать им свое состояние, как-то, пусть косвенно, поделиться с ними теми чувствами, которые охватили его после неожиданной встречи с Ногами. Но его никто, в том числе и жена, не понял, и его попытка в конечном счете ни к чему не привела.

Асимура чувствовал, что не сможет успокоиться, пока кому-нибудь не расскажет о встрече с Ногами. Но кому? Такако и Кумико исключались, жена тоже была не тем собеседником. Все они были слишком близкие родственники Ногами. Но еще в большей степени для подобного разговора не подходил совершенно посторонний человек. Поэтому Асимура остановил свой выбор на Соэде. С одной стороны, Соэду, как будущего мужа Кумико, нельзя было считать совершенно посторонним, с другой — он не являлся и близким родственником, а значит, мог проявить достаточную выдержку. В этом смысле Асимура посчитал Соэду подходящим собеседником и пригласил его в ресторан.

Но когда наступил момент для откровенной беседы, Асимура пошел на попятную. Он испугался, что Соэда проговорится Кумико, даже если даст слово молчать. А Кумико в свою очередь передаст его матери. Последствия этого представлялись Асимуре настолько серьезными, что заставили его отказаться от первоначального намерения.

Соэда переживал примерно то же самое. Он считал, что Ногами жив и приехал Японию под фамилией француза Бернарда. Его уверенность окрепла после поездки в Идзу к Мурао.

Но Соэду больше всего сдерживало то, что француженка оказалась женой Ногами. Иначе он давно уже набрался бы мужества и поделился бы с Такако и Кумико своими догадками. Но имел ли он право говорить им о том, что у Ногами есть другая жена? Он не посмел бы сказать об этом не только Такако, но даже сидевшему перед ним Асимуре.