Ирина Лобусова - Без суда и следствия Страница 67

— Значит, именно от Максима Игнатьева вы впервые узнали о ее смерти?

— Как только Нина умерла, шизик Максим первым делом мне сообщил — раньше, чем в милицию. Он позвонил мне на мобильный, ведь он знал, что Нина была моей сестрой — я ему об этом сообщил. Он сказал, что Нина покончила с собой из-за тайной несчастной любви. К кому — он понятия не имеет. И спросил, что должен делать. Я посоветовал ему тоже самое рассказать в милиции, что он и сделал. А я принялся выдумывать план мести. Я не сомневался в том, из-за какой любви она умерла. Конечно, мне было очень легко пристрелить Каюнова, устроить с ним несчастный случай. Но я не хотел, чтобы он отделался так просто. Я хотел уничтожить его, сломать всю его жизнь, провести сквозь самые страшные муки ада… А что на свете может быть страшнее тюрьмы? И вот однажды представился подходящий случай. Какой-то маньяк убил ребенка из класса Андрея — Диму Морозова. Потом — еще двух детей. На месте преступления нашли записную книжку Андрея — об этом рассказал по телефону мой давний знакомый — следователь, которому поручили вести это дело, Ивицын. Кроме того, именно Каюнов первым опознал труп. И тогда я решил за это ухватиться. Что можно было придумать лучше? Каюнова должны были обвинить в трех убийствах и посадить в тюрьму. Он потеряет все и его расстреляют как убийцу. Он будет убит по закону, и неважно, что совсем не за то преступление, которое он совершил. Главное, что в глазах всех он будет убийцей. Я бросил все свои силы и средства на то, чтобы направить следствие в нужное мне русло. И мой план удался. Андрея Каюнова осудили. Но так как следователь Ивицын был моим давним хорошим знакомым, то в разговоре с ним я признался, почему так ненавижу Каюнова. Я рассказал, что Каюнов убил мою сестру и что я очень долго мечтал отомстить. Я рассказал якобы затем, чтобы облегчить совесть Ивицына. Но на самом деле для того, чтобы похвастаться удачно придуманным планом мести. И еще потому, что не мог молчать.

— Не мог молчать? Это лучший способ — заговорить свою совесть? А вам не приходило в голову, что во всем происшедшем Нина виновата сама?

— Приходило. Но Нина всегда была избалованным ребенком. И за это ее любили.

— На самом деле никто ее не любил.

— Что вы можете знать! Хотите, я вам расскажу, как все это было на самом деле?

— Нет.

— А я все-таки расскажу! И вам придется меня слушать — у вас все равно другого выбора нет! Я всегда помню историю ее любви… И вот как обстояло все на самом деле. Нина часто ездила сюда, где у нее было много знакомых художников. С одним из них она даже встречалась некоторое время. И однажды на вечеринке она познакомилась с Андреем Каюновым. Она безумно в него влюбилась, и он ей тоже ответил взаимностью. Он уже был женат, но для Нины это не было преградой, тем более что Каюнов пообещал ей развестись со своей женой и жениться на ней. Он поехал в Крым с Ниной. А потом писал трогательные любовные письма. Но Андрей не собирался разводиться, и вскоре это выяснилось. На самом деле он всегда любил только свою жену. Нина настаивала, пыталась устраивать скандалы. Он отговаривался тем, что Татьяну, его жену, выгнали из института, она осталась без работы, без денег, и если он, Андрей, сейчас ее оставит, то она без него совсем пропадет. Нина жаловалась, плакала. И тогда я придумал, что делать. Я пообещал устроить Татьяну, жену Андрея, на работу. Может, когда она будет обеспечена и устроена, он сумеет легче от нее уйти. Нина пришла в восторг от моего плана.

В это время я как раз открывал новый телеканал, и мне требовались люди. Я хотел устроить ее на какую-нибудь незначительную должность. Я рассказал об этом Юле, и она прислала сестру ко мне. Помнится, тогда я впервые вас увидел. Знаете, я просто поразился! Я смотрел на вас и не мог понять — как можно, имея такую женщину, как вы, крутить что-то с таким внешне непривлекательным существом, как моя сестра? Вы были настолько обворожительны и красивы… И тогда я передумал давать вам незначительную должность. Обрамлением вашему красивому лицу мог служить только телевизионный экран. Я был прав, как выяснилось в дальнейшем. Помимо красивой внешности у вас проявились способности, и женщина, рекомендованная мной, стала просто блестящей телеведущей. Вы стали звездой. Для всех это было полной неожиданностью. Именно это и привело в небывалое восхищение Андрея, вашего мужа. Влюбившись второй раз в собственную жену, он окончательно раздумал от нее уходить. Супруги помирились, Андрей послал Нину к черту. Нина была в истерике. Но выгнать вас с телеканала я уже не мог. Во-первых, был подписан контракт, во-вторых, именно вы приносили популярность и деньги. Получился парадокс. Я был вынужден смириться, но в своей памяти я записал Андрею еще один счет. Который рано или поздно ему все-таки пришлось бы оплатить. Если б я знал, чем все это закончится… Но тогда я даже не мог представить, что эти отношения могут послужить причиной трагической смерти Нины…

Следующий вопрос вырвался помимо моей воли. Снова возникла неловкая пауза, и я сразу же поспешила ее разбить — первым, что пришло в голову… Тем самым, что пришло в мою голову гораздо раньше.

— Но почему вы так уверены, что именно Андрей виновен в смерти Нины? Почему?

Филядин нахмурился:

— Потому что так было на самом деле. Иначе просто не могло быть. У меня есть все основания быть в этом твердо уверенным.

— Почему вы так твердо уверены, что Максим вам не солгал?

— Игнатьев работает на меня. Я уже, кажется, рассказывал об этом. Неужели вы меня не поняли? Лгать своему боссу он бы не посмел. А почему, собственно, это вас так интересует? Какое вам до всего этого дело?

— Не было бы никакого, если бы не Андрей, который, между прочим, мой муж. Знаете, я внимательно выслушала вашу трогательную историю. Местами мне было даже очень интересно. Конечно, я сама подала все это под несколько другим соусом, но… И я могу сказать вам только одно. И советую к моим словам прислушаться. Если я смогла выйти на вас, значит, я могла выйти и на все остальное. Я вышла на вас, но до этого, гораздо раньше, я уже была уверена, что каким-то образом в это грязное дело Юлю все-таки удалось замешать. Так вот, запомните, что я вам скажу напоследок. И мне плевать, даже если вы решите, что мне не нужно больше выходить из этой комнаты. Я все равно скажу. Андрей невиновен в смерти Нины точно так же, как и в трех убийствах, за которые его осудили. И если бы вы были немного умнее, то догадались бы сами: к смерти Нины совсем не причастен Андрей. Разгадку гибели вашей сестры следует искать в ночном клубе «Гватемала». И в поведении наркомана, неспособного отвечать за собственные поступки, например, за то, что кого-то убил… И в том, что для того, чтобы спасти собственную шею — в отличие от Андрея, другим людям очень нелегко признаться в убийстве, даже в том, которое они действительно совершили, — даже собственному боссу вполне можно страшно солгать… Не имея понятия о том, что за эту ложь придется заплатить чужой человеческой жизнью.

Филядин был мрачен, как грозовая туча, но все-таки внимательно прислушивался к моим словам.

— Я подумаю о том, что вы мне сказали. Но в принципе это уже не так важно.

— Вам неважно, кто убил вашу сестру?

— Я и так знаю, кто ее убил! А теперь знаете об этом и вы!

Я усмехнулась. Это его окончательно вывело из себя.

— Вы можете нагло ржать сколько угодно — это мне тоже все равно. Я недаром так с вами разоткровенничался. Вообще-то раскрывать карты не в моих правилах. Но я говорил с вами так откровенно потому, что скорей всего вы уже не сможете никому ничего рассказать.

Я продолжала усмехаться.

— И я вообще не выйду из этой комнаты? Я это предполагала. Мне на это, честное слово, плевать. Если вы думаете, что я так дорожу жизнью… Хм. Знаете, давайте откровенность за откровенность. Без потока слюней и соплей. Я выслушала вашу бредовую историю, и она меня совершенно не тронула. Наоборот, подсказала кое-что еще. Вы меня ни в чем не переубедили. Более того, я ясно вижу, что вы ненормальный. Вы одержимый. И такой псих, как вы, вполне мог придумать и другой план мести. Например, выследить, что именно к Диме Морозову Андрей испытывает дружеские чувства, и убить этих троих детей только для того, чтобы отомстить. Диму — чтобы отомстить Андрею, Алешу с Тимуром — чтобы они не проболтались. Убить, чтобы подставить Каюнова. Самому убить.

— Это просто смешно!

— Вы так думаете? Я еще разберусь в том, что произошло на самом деле. И если я выясню, что этих детей убили вы, то, запомните мои слова, я заставлю вас за это заплатить. Вы меня поняли? Я заставлю вас ответить за смерть этих ни в чем не виновных детей, которые по стечению обстоятельств замешались в больные амбиции — ваши и вашей сестры-шлюхи!

Я боялась, что он меня ударит. Сильно поддаваясь эмоциям, я практически не могла взять их под контроль. Все свои поступки я совершала, руководствуясь чувствами, а не разумом. Если б я прислушивалась к разуму и здравому смыслу, мне не удалось бы сделать ничего. Поэтому я выплеснула в лицо Филядину эту угрозу. Как, наверное, поступила бы и в том случае, если бы прямо мне в лицо смотрела своими пустыми глазницами смерть.