Наталья Александрова - Зеркало Вельзевула Страница 7

– Если бы… – вздохнула Надежда.

– Тогда слушай. Как я и думала, Варвара Дмитриевна дала мне телефон Ольги Царевой, но у той, к сожалению, не было телефона Веснушкиной, зато был телефон Люси Звонаревой, которая знакома с Лерой Васиной…

Через минуту Надежда окончательно запуталась в незнакомых именах и перестала слушать.

– Ты меня не слушаешь! – громко проговорила Милка.

– Что? Да… извини… я действительно отвлеклась… так ты узнала номер ее телефона?

– Конечно, узнала, но только домашний. Ты записываешь?

Надежда протянула руку за карандашом, но оказалось, что, пока она разговаривала, Бейсик сбросил его на пол и теперь в упоении катал по коридору.

– Скотина! – в сердцах воскликнула Надежда.

– Что?! – возмутилась Милка. – Это вместо благодарности? Удивительное дело!

– Да нет, что ты, это я не тебе, это я коту! – Надежда отняла у Бейсика карандаш и наконец записала номер.

Мила продиктовала не только номер телефона, но и домашний адрес – и Надежда осознала, что Лена Коробкова живет совсем рядом с ней, буквально в соседнем доме. Надо же, и как они раньше ни разу не встречались?

– Только помни, – напутствовала ее Милка, – если нарвешься на ее невестку – лучше сразу вешай трубку… кстати, ты помнишь Веру Барсукову из конструкторского отдела? Вот у нее тоже отношения с невесткой не сложились, так ей даже пришлось из-за этого за границу уехать, сейчас, правда, у нее все хорошо, она живет в Мексике и разводит чихуахуа…

– Извини, Мила, у меня суп выкипает! – Надежда еще раз поблагодарила Милку и прервала разговор.

Если дело коснется собак, Милка может говорить часами, у нее самой собака – красавица овчарка Сандра, так что собачья тема Милке очень близка.

Не откладывая дело в долгий ящик, Надежда тут же набрала номер Лены Коробковой.

Ответил ей совсем юный голос.

– Могу я попросить Лену? – проговорила Надежда серьезным официальным голосом. – Лену Коробкову?

– А ее нет, – ответила девочка. – А кто ее спрашивает?

Надежда не успела ответить, как в трубке раздался громкий недовольный голос:

– Лиза, опять ты по телефону болтаешь? Я же тебя просила сходить за сметаной!

– Да, мам, я уже иду… видишь, я одеваюсь!.. – проворчала девчонка.

– В «Звездочку» иди, там сметана свежее!

– Да, мама, в «Звездочку»…

И тут же из трубки понеслись короткие сигналы отбоя. Девочка – судя по всему, племянница Лены Коробковой – повесила трубку, не закончив разговор.

Надежда мрачно взглянула на телефон. Все ее усилия ни к чему не привели. Лены нет дома, и звонить еще раз, чтобы найти ее, нет смысла. Милка Родионова однозначно сказала, что с невесткой у Лены очень плохие отношения, а племянница ушла в магазин за сметаной…

И тут у Надежды созрел план.

Она знает, куда пошла Лиза – в супермаркет «Звездочка», до которого и самой Надежде рукой подать. И, кстати, ей тоже нужна сметана. Так отчего бы не соединить приятное с полезным? Точнее, полезное с полезным – купить к ужину свежей сметаны и поговорить с Лениной племянницей, хоть что-то у нее узнать…

Она быстро собралась и отправилась в магазин.

Только на полпути к магазину Надежда Николаевна осознала, что никогда не видела Ленину племянницу.

К счастью, в магазине было немного народу, да и среди этих немногочисленных покупателей девочки подросткового возраста составляли ничтожное меньшинство. Люди с работы заходили в супермаркет у метро, а старушки и домохозяйки отоварились утром. Надежда прямиком направилась к стойке со сметаной, выбрала баночку с небольшой жирностью и внимательно огляделась.

В это время к стойке, разговаривая по розовому мобильному телефону, подошла полноватая девчонка лет четырнадцати с оранжевыми волосами.

– Козел он, твой Филимонов! – говорила она в трубку. – Настоящий винторогий козел! Ну, ладно, насчет винторогого я не настаиваю, но козел – точно!

– Лиза! – окликнула девочку Надежда.

Та удивленно взглянула на нее, прикрыла трубку ладонью и спросила:

– Вы кто?

– Я с тобой только что по телефону говорила, про Лену спрашивала, твою тетю…

– Ладно, я тебе потом перезвоню! – Девочка спрятала телефон и уставилась на Надежду: – А как вы меня здесь нашли?

– Долго объяснять!

– Странно как-то… – протянула девочка, подозрительно разглядывая Надежду. – А все же, вы кто?

– Я с Лениной работы, – ляпнула Надежда, не придумав ничего более правдоподобного.

– Надо же! Ее вчера уже искали с работы… А что, она так и не появилась?

– Не появилась… – вздохнула Надежда. – Слушай, мы могли бы поговорить?

– О чем? – фыркнула девочка. – О чем нам разговаривать? И вообще, мне домой пора, мать ругаться будет!

Надежда Николаевна представила, какой видит ее эта девочка: странная немолодая тетка, которая лезет к ней с неуместными и глупыми вопросами… что у них общего? О чем им, действительно, разговаривать? Да у них просто нет общего языка. Они принадлежат не просто к разным поколениям, а к разным мирам, к разным цивилизациям! Может быть, даже к разным биологическим видам! Для Лизы она – что-то вроде инопланетянина…

И тут Надежда Николаевна перехватила взгляд, который Лиза бросила на соседнюю стойку, где были выставлены пирожные и торты. В этом взгляде было столько подавленного, загнанного в подсознание желания, что Надежда почувствовала острую жалость к этой девочке. Вот же то, что их объединяет!

Сама Надежда тоже временами мучительно хотела сладкого, но держала себя в руках, вспоминая о лишних килограммах и плохо сходящихся на талии юбках… Разумеется, до такого она давно уже не доходила – чтобы юбка не сходилась. Но весы, этот страшный враг каждой женщины, каждый день напоминали ей о ее слабоволии.

– Лиза, я бы сейчас чаю выпила, – проговорила Надежда нейтральным голосом, каким, наверное, соблазнял праматерь Еву змей-искуситель. – С пирожными… не хочешь ко мне присоединиться? Тут возле входа есть неплохое кафе…

– С пиро-ожными? – задумчиво переспросила Лиза, и глаза ее мечтательно затуманились.

– Я угощаю, – быстро добавила Надежда. – Ты какие пирожные больше любишь? Я – буше и эклеры…

– А я – наполеон! – оживилась Лиза. – И еще такое, знаете, с грибочком наверху…

– Аврора, – машинально проговорила Надежда Николаевна. – Хотя, кажется, оно теперь называется по-другому.

– И еще миндальный торт… – продолжала Лиза сонным мечтательным голосом. – И еще заварные булочки со сливками… и еще корзиночки, особенно если с вареной сгущенкой… и еще такое – половина черная, а половина белая… – Вдруг она вздрогнула и покосилась на Надежду: – Мать ругаться будет.

– А ты ей не говори. Скажи, в магазине была большая очередь.

Надежда понимала, что врать нехорошо, а учить врать ребенка – еще хуже, но перед ней стояла благая цель, а цель, как известно, оправдывает средства…

На миг мелькнула мысль бросить все и уйти. Ну, черт с ней, с косметичкой, купит Лена себе новую. Купила уже небось. Но Надежду терзало странное беспокойство. Она и сама не могла бы дать себе отчет, с чего она так волнуется. И дала себе слово поговорить с девочкой, и если ничего не выяснит насчет Лены, то отступиться.

– Ладно, пойдемте! – Лиза махнула рукой.

Возле входа в супермаркет действительно было небольшое, довольно уютное кафе.

Надежда Николаевна устроилась за угловым столиком, Лиза села напротив нее. Тут же к ним подошла официантка, положила на столик меню. Меню было особенно коварное – в нем были не только названия пирожных, но и их изображения, причем выглядели они ужасно соблазнительно. Надежда вспомнила очень нехорошую цифру, которую утром показали весы (вот они десертики-то), и тяжело вздохнула.

Однако на какие только жертвы не пойдешь ради дела!

– Мне вот это, – проговорила она, показав на безобидное с виду пирожное, что-то вроде сухой песочной полоски, – ну и еще вот это… а ты что будешь?

– Вот… вот… и еще вот это – можно? – Лиза просительно заглянула в глаза Надежде Николаевне.

– Можно! – та пренебрежительно махнула рукой. – Один раз живем! Нельзя же себе во всем отказывать! Постоянный стресс гораздо вреднее для молодого растущего организма, чем несколько лишних калорий! Или килокалорий…

– Вот бы вам с моей матерью поговорить! – вздохнула Лиза. – Она все время только и зудит – это нельзя, то нельзя… ее бы воля – она бы меня вообще голодом заморила!

– Ну, наверное, она тебе добра хочет… – проговорила Надежда, осознав, что ведет себя непедагогично.

– Может, и хочет, только мне от этого одни неприятности! Лучше бы она меня в покое оставила! Себя в пример ставит, а сама тощая, как жердь, и злая, как ведьма, не хочу быть на нее похожей!

В это время официантка принесла тарелку с заказанными пирожными. Глаза девочки загорелись, и она торопливо переложила к себе большой наполеон.