Джеймс Чейз - Том 23. Только за наличные. Ты найди, а я расправлюсь Страница 7

— О’кей, о’кей, не наезжай на меня, — сказал я, забираясь на массажный стол. — И запри дверь, чтобы нам не мешали.

Закрыв дверь, он начал работать и через пару минут спросил:

— Решили выиграть?

— Откуда мне знать? Разве это можно предвидеть?

— Я так не думаю, — некоторое время он ожесточенно массировал мои мышцы, затем сказал: — Мистер Петелли причинил много вреда боксу в нашем городе. Разве исход матча не предрешен?

— Тебе это прекрасно известно. И, думаю, половине города тоже. А чего еще ждать, если Петелли поставил на Кида десять грандов? Тебе сказали, что я должен лечь в третьем раунде?

Уоллер хмыкнул. Мы не смотрели друг на друга.

— Не сердитесь на мистера Бранта, — сказал Уоллер. — Он неплохой парень, но что он может против Петелли? Стоит ему только вякнуть, и Петелли моментально заткнет ему рот. А ведь у него жена и детишки. Он должен думать об их будущем.

— Не будем об этом, Генри. Может быть, Брант и не виноват, но мне не хочется видеть его рядом с собой. Ведь ты вполне можешь быть моим секундантом.

— Если вы намерены лечь в третьем раунде, вам не нужен секундант, — грустно сказал Уоллер.

Где-то он был прав.

— Предположим, я не буду соблюдать правила игры. Предположим, я измотаю Кида и нокаутирую его. Какие у меня шансы уцелеть?

Уоллер оглянулся, словно опасался, что нас подслушивают.

— У вас что, крыша поехала? — сказал он, округлив глаза. — Выбросьте это из головы.

— Меня просто интересовало твое мнение. Куда выходит это окно?

— Успокойтесь. Нет смысла говорить о подобных вещах.

Я спрыгнул со стола, подошел к окну и посмотрел вниз. Метрах в десяти под нами находилась стоянка машин. Под окном шел узкий карниз, по которому можно было добраться до водосточной трубы. Но до этого карниза нужно было еще добраться.

Уоллер едва ли не силой оттащил меня от окна.

— Ложитесь на стол. Перед боем нельзя так заводить себя.

Я послушно улегся на стол.

— Так ты думаешь, эти гориллы без раздумий пристрелят меня или это блеф?

— Они действительно не шутят. Они пристрелили Боя О’Брайана за двойную игру пару лет назад. Они же раздробили пальцы Бенни Масону, когда тот отказался выполнить приказ Петелли. Из-за того что Тайгер Фриман победил в седьмом раунде, ему плеснули в лицо кислотой. Уверен, они без раздумий пристрелят тебя, если на то будет приказ мистера Петелли.

Я все еще был погружен в раздумья, когда Брант крикнул из-за двери, что пора идти на ринг.

Генри помог накинуть мне голубой халат, который прислал мне Петелли. На спине были вышиты большие белые буквы «Джонни Фаррар». В другое время я гордился бы таким халатом, но теперь мне было противно надевать его. Когда мы вошли в зал, зрители встретили нас ревом. Кида приветствовали звуки фанфар. Толпа взвыла, когда он, подняв канаты, вышел на ринг.

Брант подошел ко мне. На его лице было озабоченное выражение, на лбу выступили бисеринки пота.

— О’кей, вперед, парень, — сказал он. — Ты первый, мы за тобой.

Он намекал на себя, Уоллера, Бенно и Пепи. Я невозмутимо направился к рингу. Это был долгий путь. Рев стоял неимоверный, и я задал себе вопрос, как они отреагируют, если я сейчас поверну назад.

Подняв канаты, я поднялся на ринг и прошел в свой угол. На Киде был желтый халат. Чтобы как-то развлечь публику, он боксировал со своим секундантом. Зрителей это интересовало больше, чем я — его противник.

Я уселся, и Генри начал бинтовать мне руки. Рядом стоял толстый менеджер Кида и обдавал меня запахом виски и сигарным дымом. Задержав дыхание, я отвернулся и принялся рассматривать толпу зрителей внизу. И в этот момент я увидел ее.

Глава 6

Комментатор, лысый коротышка, что-то невнятно вякнул в микрофон. По крайней мере я не сумел понять и слова из его вступления. Когда он представил меня, Уоллеру пришлось толкнуть меня, заставив подняться с табурета и поклониться публике.

Я не мог отвести взгляд от женщины, которая сидела рядом с моим углом — так близко, что я мог, наклонившись, коснуться ее рукой. Безразлично помахав зрителям, я вновь уставился на нее. И смотреть было на что.

За свою жизнь я видел немало красивых женщин, но такой — никогда. У нее были длинные волосы цвета воронова крыла, разделенные прямым пробором, мраморно-белая кожа, чувственный алый рот и блестящие карие глаза. Взгляд выдавал любительницу рискованных приключений, если не сказать больше.

В отличие от других женщин, сидящих вокруг ринга, она не была в вечернем платье. На ней был яблочно-зеленый костюм, белая шелковая блузка и никакой шапочки. Она смотрела на меня в упор. Наши взгляды встретились, и я вдруг почувствовал сухость во рту. Дюке идиот и тот понял бы значение этого взгляда.

— В чем дело? — спросил Уоллер, зашнуровывая мои перчатки. — У вас такой вид, словно вы уже в нокауте.

— Ты не далек от истины, — сказал я, улыбнувшись незнакомке.

Она улыбнулась мне в ответ, и в этой улыбке было неприкрытое обещание. Словно раскаленная стрела впилась в мое сердце.

Я перевел взгляд на ее спутника. По тому, как он вел себя, было видно, что он буквально набит деньгами. На нем был безупречный костюм. Заметив мой взгляд, он презрительно скривил губы.

— Вперед, — Уоллер буквально заставил меня подняться с табурета. — Да что это с тобой?

В центре ринга меня ждал не только судья, но и Кид. Я чуть не сбил его с ног.

— С тобой все в порядке, парень? — насмешливо спросил он. — Ты чего это прилип к табурету? Я же тебя не сразу начну бить, так что можешь не торопиться.

— О’кей, парни, — сухо сказал рефери. — Кончайте треп. Пора приступать к делу. Итак, слушайте меня…

Он начал монотонно зачитывать правила, которые я уже слышал сотни раз. Пока он бубнил, я в который раз спрашивал себя, почему эта женщина так смотрит на меня. Не могу сказать, что я пресыщен женским вниманием, но в ее взгляде читался откровенный призыв.

— Итак, — рефери наконец закончил свой монолог. — Разойдитесь по углами, и начнем.

— Ну, приятель, сейчас ты узнаешь, каково получать удары, — сказал Кид, толкая меня в угол.

«Так же, как и ты», — злобно подумал я, возвращаясь в угол.

Уоллер помог мне снять халат, и я повернулся, чтобы еще раз взглянуть на нее.

Она наклонилась вперед, ее глаза сверкали.

— Задай этому весельчаку хорошенькую трепку, гигант, — крикнула она. — Думаю, самое время для этого.

Ее спутник что-то негромко сказал и взял ее за руку, но она нетерпеливо отмахнулась.

— Удачи тебе…

— Благодарю, — сказал я.

Недоумевая, Уоллер заслонил ее от меня.

— Думай о предстоящем поединке, — пробурчал он и в этот момент ударил гонг.

Кид быстро двинулся вперед, прижав подбородок к левому плечу, на лице его играла улыбка победителя. Он сделал короткий выпад левой, который почти на фут не достиг цели, потом финт в сторону и удар правой с тем же успехом. Я танцевал вокруг него, поджидая, когда он допустит ошибку в защите и откроется. Мне хотелось нанести один точный удар, который бы сразу отрезвил его. Я сразу понял, что Кид намного подвижнее меня.

Он нанес мне несильный удар левой в лицо. Я парировал и быстро ударил правой и левой по корпусу. Кид попытался ответить крюком правой, но я нырнул под его руку и повис на нем. Рефери вынужден был нас развести. При этом я успел нанести К иду удар левой, и это ему не понравилось, чего я и добивался. Рыча, он ринулся в атаку, совершенно забыв о защите. Легко парировав его удар, я сделал обманный финт и тут же без замаха ударил в челюсть. Удар был хорош! Застонав, Кид опустился на четвереньки.

Толпа неистовствовала. Нокдаун уже на второй минуте первого раунда. Никто подобного не ожидал. Вскочив на ноги, зрители приветствовали меня и издевались над Кидом.

Я отошел в угол, давая рефери возможность начать отсчет. Это происшествие немного озадачило меня. Я не хотел так сильно бить противника. Остекленевшим взглядом он смотрел на судью, который медленно разжимал пальцы, ведя счет. При счете «семь» Кид все же поднялся и попятился в противоположный угол. Я тут же ринулся на него и осыпал градом ударов, но это была скорее их имитация, нежели удары. Нужно было поработать на публику. И зрители были благодарны за этот спектакль. Каждый мой удар встречался с таким восторгом, словно это был по крайней мере еще нокдаун.

К концу раунда Кид немного пришел в себя и вновь начал боксировать. Но дыхание его было сбито, и он откровенно боялся меня.

Раунд закончился тем, что мы, стоя друг против друга, обменивались ударами по ребрам. На ближней дистанции Кид был хорош и нанес мне несколько чувствительных ударов.

Прозвучал гонг, и я вернулся в свой угол. Пока Уоллер хлопотал надо мной, я бросил взгляд на женщину. Она сидела мрачная, а на губах играла презрительная усмешка. Очевидно, она достаточно хорошо разбиралась в боксе, так что сразу раскусила мощ игру. Уоллер протирал губкой мое лицо. Он наконец догадался, кто привлекает мое внимание, и стал так, чтобы закрыть ее от меня.