Мария Павлович - Felix Страница 7

Она, конечно, не думала, что ее маленькая месть повлечет за собой шесть лет вынужденных каникул для ее оступившегося любовника, которого, к слову говоря, она любила.

Перед глазами Игоря еще долго стояли лица осужденных брокеров. Дорога от здания суда до парковки казалась вечностью. А как плакала Варя!

Игорь Георгиевич Адмони успел преобразиться. Он привел в порядок прическу, избавился от папки и значка с женьшенем.

— Наконец-то, я думал, ты совсем не приедешь! — чуть более возбужденно, чем требовала ситуация, вскрикнул Арнольд. — Разреши представить тебе Марка Аркадьевича, он…

— Я знаю, единственный в России обладатель кубка Линкольна. Очень приятно! Игорь. Готовитесь к Роял Аскот?

— А как же. — Ройтер широко улыбнулся. — Потом Дубай. Приглашение уже получили. Уедем в конце ноября, пробудем там до марта: международный скаковой фестиваль, скачки.

— Поздравляю! Сколько обложек в Англии у вас было?

— У меня ни одной, а Феликс блеснул.

— Настоящая сенсация! — Игорь с восхищением посмотрел на собеседника. — Такое случается раз в сто лет. Где вы его нашли?

— Только ленивый об этом не писал, — сказал Марк Аркадьевич с видом человека, уставшего повторять одно и то же бесчисленное количество раз. — Кстати, на следующей неделе он будет здесь, в городе.

Брови Игоря удивленно поползли вверх.

— До июня не так много времени, а вы его в такую дорогу.

— Знаю. Но они не оставили мне выбора. Ну, просто замучили. — Марк Аркадьевич закатил глаза. — «Достояние нации», «новые яйца Фаберже», «сборная России». Страна должна увидеть героя. Короче, мы принимаем участие в скачках на Кубок президента в июле, поэтому о мае он тренируется здесь, будет большая рекламная кампания, ассоциация хочет поднять престиж скачек. Возможно, Феликс — будущий победитель Аскота. Сами понимаете, это не сравнится даже с Кубком мира по футболу, там и то у нас было больше шансов. О нас ведь говорит весь мир, — добавил хозяин, — сравнивают с Фарлэпом. Последний такой жеребенок рождался в тридцатые годы в Новой Зеландии, взял все что можно и ушел непобежденным. Такого жеребца на «Кристи» не купишь, это тебе не Рубенс. Мне уже до Аскота предлагают два миллиона фунтов. Им будет трудно пережить, если их королевские скачки выиграет какой-то иностранец.

— А что их беспокоит? Чистокровная английская скаковая порода, — со знанием дела высказался Игорь.

— Не беспокоит, а бесит. Это же битва конезаводчиков. Все хотят произвести на свет чудо генетики, еще одного Тюдор Мелоди. Три сезона, восемьдесят восемь выигранных скачек в семидесятые годы. Феликс — прямое доказательство того, что природа все еще оставляет за собой последнее слово, деньги решают не все. — Ройтер наконец позволил себе отвлечься: — Чем вы занимаетесь, Игорь?

— Игорь — журналист, — Арнольд опередил друга. — Он много путешествует, пишет для «Нэшнл джиогрэфик», «Тревеллер».

— Похвально! — Марк Аркадьевич еще раз с любопытством осмотрел его с ног до головы.

— Саша преувеличивает мои заслуги, я просто помогал ему сделать несколько статей о Байкале. У меня есть еще пара публикаций на подобные темы.

— У него свой узнаваемый стиль. Он пишет как фотографирует, у него читаешь слова, а видишь образы.

— Перестань, — Игорь отмахнулся.

— Мы с Александром обсуждали, что в нашей стране мало журналистов, способных интересно написать на тему лошадей, например. — Ройтер бросил в его сторону пытливый взгляд.

— Это правда, большинство статей весьма непрофессиональны. — Игорь с готовностью кивнул. — Не говоря об иллюстрациях. Чистокровные скаковые — лошади от бога, а арабская порода?

— Английская скаковая крупнее, — оживился Ройтер, — но у арабов красивые глаза, а какие шелковистые гривы! Мне лично, — он издал короткий смешок, — очень нравится их маленький нос.

— У чистокровной верховой породы такая изящная шея, — вторил ему собеседник, — а ноги длинные, мускулистые.

Арнольд с глубоким удовлетворением поглядывал на друга, который еще три месяца назад не мог отличить лошадь от пони. Сейчас в его глазах теплилась любовь, он говорил негромко, вкрадчиво, как о любимой женщине.

Ройтер не выдержал:

— Что вы скажете, если я предложу вам написать цикл статей о Феликсе? Что-то типа дневника чемпиона.

Игорь замолчал. Арнольд насторожился, невольно сжав кулаки: существовала опасность, что его партнер откажется — нет плана, нет схемы, опасно.

— Я думаю, мы можем попробовать, — наконец к облегчению всех присутствующих произнес он. — Мне это в принципе интересно. — Он задумался. — Оформите мне доступ в клуб, я похожу на его тренировки, понаблюдаю.

— Вы не поняли, — Марк Аркадьевич нетерпеливо перебил его, — Феликс будет жить и тренироваться на территории моего дома, это в четырехстах километрах от Москвы, там двадцать гектаров земли, скаковой круг, закрытый манеж, современная конюшня. Я хочу, чтобы вы провели у меня май, а затем поехали с нами в Англию и Дубай. Я дам вам возможность стоять у истоков становления чемпиона. С нового года он вступил в свою трехлетнюю фазу, перед нами блестящие перспективы, это будет лучший год в его карьере. Кто знает, может, за этим — книга. Судьба Феликса имеет право превратиться в занимательный роман. Заработаете миллионы, продадите права на экранизацию в Америке.

Они любят такие истории. Что-то типа американской мечты по-лошадиному. — Он громко засмеялся. — Решайтесь, я чувствую, что мы поладим. У вас хороший вкус, вы неравнодушны к лошадям. Притворяться в таких вопросах невозможно! Я сразу могу отличить тех, кто отдает дань моде, а кто является истинным ценителем этого вида спорта.

Игорь смущенно отвел глаза. Решение принималось там и тогда. Как рассуждал Арнольд: все взаимосвязано, эффект домино, каждый шаг меняет развитие сюжета? Выбора у Игоря не было. Впереди с обеих сторон маячила лишь неопределенность.

— Вы знаете, что означает Felix на латыни? — спросил Ройтер, устав ждать. Он обвел собеседников торжествующим взглядом. — Счастливчик!

— Красиво, — заметил Арнольд.

— Дело не в этом, — сказал Марк Аркадьевич. — Я дал ему это имя в шесть месяцев. Тогда еще никто не знал, что уготовила ему судьба!

Глава 4

Margarita

Подготовка к большому делу требовала от трех месяцев до полугода. Разрабатывались легенды, нанимались помощники, прорабатывались детали. И все это при наличии четких целей и конкретных задач. На сбор и анализ информации уходило много часов: документы, дипломы, сертификаты, рекомендации — всем этим нельзя было пренебрегать.

На сей раз все было совсем по-другому. Игорь чувствовал, что за этими действиями стоит возможный провал. Они должны были подстраховать легенду реальными публикациями или производством дубликатов известных журналов с его статьями и измененными телефонными номерами, по которым при звонке от клиента отвечали бы их люди.

Вместо этого они навели справки, нашли достойный прототип, проживающий в Канаде, и предоставили копии его статей, выдав их за материалы Игоря, написанные под псевдонимом. При первой же проверке история рассыпалась бы на части, но времени не оставалось.

Ройтера не интересовали рекомендации Игоря, его интересовали лошади, и если эта тема представляла интерес и для Игоря, то этого было достаточно, чтобы он получил эту работу.

«Я увижу, на что ты годишься, когда прочту то, что ты написал», — сказал миллионер, прощаясь с будущим работником у дверей ресторана. Игорь промолчал.

В их распоряжении была всего лишь одна неделя. У них не было плана, не было конечной цели, не было проработанной легенды, и они не владели информацией. У них не было ничего, кроме приглашения от хозяина дома. Он никогда бы не поехал туда, если бы не два решающих фактора. Ему нужны были деньги, и он действительно неплохо писал.

Он не собирался задерживаться надолго.

Игорь аккуратно защелкнул замок на чемодане и приподнял его с кровати, как бы пробуя на вес. Он, как всегда, оставлял свою спальню в идеальном порядке. Широкая кровать застелена покрывалом, оставшиеся в шкафу вещи разложены по коробкам и сумкам, на случай, если ему уже не придется возвращаться в эту квартиру.

В гостиной, как тигр в клетке, метался Арнольд, он был не в духе.

— Не забудь про книги! — Он в сердцах пнул ногой тяжелую картонную коробку, стоявшую прямо на проходе.

— Я не возьму все это. — Голос Игоря звучал слишком спокойно, что еще больше выводило его напарника из себя. Его можно было заподозрить в злом умысле, в намеренном желании спровоцировать Арнольда.

— Ты не можешь явиться без книг. Ты — журналист. Твой багаж должен произвести впечатление.

— Рони, — ласково обратился к нему Игорь, — не все журналисты любят читать, не все они возят с собой учебники и труды по философии. Успокойся!