Андрей Кокотюха - Пророчество Страница 7

Освободившись из колонии, Сергей вернулся фактически в никуда. Он был родом из Конотопского района, и в родном селе, носившем красноречивое название Грузское, до сих пор жила его мать. В самом Конотопе проживал его младший брат, недолюбливавший старшего: сначала – потому что мент, а потом – потому что бомж с сомнительной репутацией. Как бы то ни было, но, перекантовавшись после освобождения несколько дней у матери, отъевшись, отпившись и отоспавшись, Горелый приехал в Конотоп и поселился у брата, у которого имелся в предместье неплохой домик, поскольку младший понемногу приторговывал стройматериалами.

Но зачем он поперся к Катерине, что собирался выяснить с ее любовником, Сергей так и не смог четко объяснить сам себе. В начале этой встречи все шло тихо-мирно, без скандала – вполне культурно выпивали. Может, без скандала бы и не обошлось, поскольку, опрокидывая рюмку за рюмкой, Горелый мало-помалу накалялся. Но в какой момент и из-за чего Катерина вдруг втихомолку вызвала полицию, он так и не понял. От ее сожителя вполне можно было ждать чего-то подобного, но вот от бывшей жены…

Ночевать Сергей остался у Шполы.

Лида, жена друга, относилась к нему нормально, даже с симпатией. Она вообще была на редкость терпеливой, не чета другим женам оперов-«убойников». Накрыла скромный стол, сама поставила в центре бутылку, даже выпила с мужчинами «за возвращение», после чего отправилась укладывать четырехлетнюю дочку – малышка родилась как раз в то время, когда Горелого судили.

Мужчины посидели еще часок, основательно добавили и тоже отправились спать.

Утром Сергей проснулся со свинцовой тяжестью в голове, которая стала уже привычной. Еще бы, какой день подряд он не просыхает! В квартире было пусто и тихо. Он неторопливо сполз с гостевого кресла-кровати, побрел в кухню. На столе лежала записка с подробными указаниями: чем позавтракать и где находится припасенное еще с вечера пиво.

Сергей начал с «лекарства». Откупорил бутылку, припал к горлышку. Содержимое убыло наполовину, когда в комнате зазвонил телефон.

Поколебавшись пару секунд, Сергей все же решил взять трубку. Мобильного у него пока еще не было, а это, скорее всего, звонил Андрей – поинтересоваться самочувствием и планами на сегодня. Наверняка знает, что гость уже очухался, а идти ему особо некуда.

– Слушаю! – произнес Сергей.

– У тебя все в норме? – послышался голос Шполы на том конце линии. В нем явно ощущалось напряжение, и это заставило напрячься и Сергея.

– Угу. Спасибо за пиво.

– Не за что. Слушай, помнишь вчерашнего чудика, этого, с бородкой? Которому смерть напророчили.

– А… И что там с ним?

– Умер сегодня ночью… – Пауза. – Убили его.

Часть 2

Невеселая вдова

Как выяснилось, накануне вечером Николай Коваленко так ни о чем в полицию и не заявил.

Дежурный капитан даже толком припомнить не мог прилично одетого человека с мушкетерской бородкой. Сперва его вниманием – да и вниманием всех, кто находился в тот момент в отделе, – завладела суматоха патрульных вокруг пьяного придурка. Потом – это видел и сам Шпола – приволокли агрессивного армянина, который размахивал ножом на стоянке такси рядом с торговым центром. Разумеется, дежурный капитан зацепился краем глаза за мужчину средних лет, беседовавшего со Шполой и Горелым, но не придал ни этой ситуации, ни самому посетителю никакого значения на фоне того, что началось, когда выручать земляка примчались с полдесятка его разгоряченных соплеменников.

Выходит, Николай Коваленко, напуганный пророчеством гадалки, сначала явился в полицию, а затем, потолковав со случайно встреченным сотрудником уголовного розыска, которого наверняка счел компетентным в таких вопросах, решил не писать заявление, не сетовать на предсказание, что, вообще-то, было бы странно, а просто развернулся и пошел своей дорогой.

Как выяснилось позже, навстречу собственной смерти.

Тело предпринимателя обнаружила его жена Галина, которая перед этим всю ночь ждала мужа и не могла с ним связаться по мобильному: начиная с половины одиннадцатого его телефон уныло бубнил одно и то же: «Абонент не может принять ваш звонок…» Так или иначе, но Галина Коваленко оказалась последней, кто говорил с Николаем.

Не считая, разумеется, убийцы.

А опер-«убойник» Андрей Шпола, выходит, оказался последним, кто видел Коваленко живым.

Не считая, опять-таки, убийцы.

Память на любые мелочи, которые могли бы иметь отношение к совершенному преступлению, у Шполы была профессионально натренированной. Поэтому он не слишком напрягался, чтобы уточнить время, когда Коваленко явился в полицию: на стенных часах дежурной части было десять минут десятого. Обстоятельства сложились так, что Шпола мог точно сказать, сколько длилась их беседа и когда они расстались. Разговор с Коваленко был прерван звонком подполковника Зарудного, и мобильник зафиксировал точное время этого звонка – 21.16. Сразу после этого Горелый, а следом за ним и Шпола покинули дежурную часть, оставив Коваленко самостоятельно разбираться со своими проблемами.

Ну а тот спустя пару минут тоже ушел, очевидно, поняв, что полиции сейчас не до него и что его либо высмеют и не примут заявление, либо примут, но не высмеют, а обругают полоумного посетителя, которому явно нечем заняться, иначе зачем бы ему мешать работать серьезным людям. Поэтому Коваленко позвонил жене и предупредил, что отправляется по делам, возможно, задержится и вернется поздно. Пусть она его не ждет и ложится. Ничего странного в таком звонке не было. Бизнес Коваленко в последнее время пошатнулся, и он все чаще выбирался на работу ранним утром, а возвращался к полуночи. Жене он звонил также на сотовый, время разговора было известно – 22.14. Примерно через час Галина набрала его номер, чтобы поинтересоваться, как у него дела и где он сейчас. Абонент уже не отвечал.

Ночью женщина позвонила в полицию – пропал муж! – и получила прогнозируемый ответ: загулял, ждите. Не появится через двое суток – несите заявление, примем. Не зная, как быть, Галина позвонила другу семьи, некоему Олегу Познякову, чтобы тот приехал и хоть что-нибудь предпринял. Единственное, до чего додумался Позняков, – снова позвонить в полицию, где и получил аналогичную отповедь. Перед рассветом измученная Галина, выпив по настоянию Олега полстакана коньяка, уснула.

Примерно около шести под окнами дома послышался звук проезжающей машины.

Автомобиль остановился. Посигналил.

Коваленко жили в частном секторе, и, если машина останавливалась у их дома и тем более сигналила, это означало одно: приехали к ним. От резкого звука клаксона Галина в испуге вскочила. Позняков, прихватив зачем-то каминную кочергу, поспешил на улицу, но, пока бежал к калитке, машина отъехала.

На мокрой дорожке у калитки лежало мертвое тело Николая Коваленко.

Кто-то выстрелил ему в голову.

Вскрытие показало: смерть наступила между половиной двенадцатого и началом первого ночи. Если понадобится, можно уточнить. Но и этого пока было достаточно.

До утра тело жертвы пролежало на бетонном полу – эксперты обнаружили соответствующие частицы на одежде Коваленко. Следов насилия, не считая проникающего ранения в голову, на его теле не было. Он подпустил убийцу вплотную – следовательно, знал его и, вероятно, ему доверял. Наконец, его тело привезли непосредственно к дому, но не просто вышвырнули из машины, а предварительно предупредили обитателей дома, чтобы те вышли и забрали убитого. Это явно была какая-то демонстрация. И эти действия лишний раз подтверждали: убийца знал не только самого Коваленко, но и его домашний адрес, и, вполне вероятно, мог быть знаком с его женой. А может, и с другом семьи Олегом Позняковым.

И под конец – информация к размышлению. На встречу с убийцей Николай Коваленко поехал сразу после того, как, поговорив с опером Андреем Шполой, решил не писать заявление и не уведомлять органы внутренних дел о недавнем пророчестве по поводу близкой собственной смерти. Вместо этого он предупредил жену о каких-то неотложных делах, хотя всего пару часов назад звонил ей, спрашивая, что купить к ужину, следовательно, он уже направлялся в сторону дома.

Планы его резко изменились после визита в горотдел.

Либо Коваленко о чем-то внезапно догадался, либо…

Так или иначе, но странное предсказание неведомой гадалки подтвердилось с поразительной точностью.

Все это Андрей Шпола выложил вечером Горелому. А перед этим позвонил и попросился еще раз у них заночевать – если, конечно, у Сергея нет срочных дел.

Срочных дел у бывшего заключенного пока не имелось, как, впрочем, и любых других. У Горелого вообще пока не было никаких планов на ближайшее будущее. Не было и желания сходить к своей бывшей и как следует набить морду ее хахалю за вчерашнее. К брату тоже не тянуло, хотя там осталось все его немудреное имущество – сумка со сменой белья и чистым свитером.