Алексей Макеев - Рублевый передоз Страница 7

Рука полковника непроизвольно потянулась к чистому листу бумаги.

– Вот как?

– Да. Я могу вам помочь… Вы отпустите меня? Ведь отпустите? Правда? Если я поделюсь с вами тем, что знаю сам?..

– Давайте сначала посмотрим, насколько важна ваша информация, – ушел от прямого ответа Гуров. – И если она действительно поможет нам выйти на крупного поставщика метамфетамина, то можно будет обсуждать какие-то условия.

– О! Она поможет! – Хаджарат закивал головой как китайский болванчик. – Очень поможет. Клянусь!

– Я слушаю, – сдержанно произнес сыщик.

– Дело было недели три назад, – спешно затараторил абхазец, – или около того. Группировка метамфетаминщиков только начала теснить бизнес Богдана. Появились первые трупы… И мы как раз объезжали точки в районе Кутузовской, проверяли, все ли в порядке… все ли наши «бегунки» на местах… А когда подъехали к точке в Раменском переулке, Руслан, бригадир одной из групп прикрытия, сказал, что на этой точке точно валить никого не будут, так что можно и не проверять… Я тогда очень удивился и спросил его: «Почему?» А он сказал, что старший брат местного «бегунка» работает на Блеклого. Большая шишка. И зовут его Даниил. А «бегунка» того я сам хорошо знаю. Его все знают. Он заметный…

– Что значит «заметный»?

– Как бы это сказать… Он – умственно отсталый. У него большая тыквообразная голова, проблемы с речью, и он подволакивает правую ногу при ходьбе. Я слышал, что он таким и родился… Но «травку» толкать может. Стоять на точке – ведь много ума не надо. Да… Но Даниил не станет валить брата. Это точно. Какой-никакой, а брат все-таки. Родная кровь. Да?

– Как его имя? Фамилия? – Полковник старательно зафиксировал показания абхазца, но последний вопрос поставил Хаджарата в тупик.

– Откуда мне знать? – ответил он, и в его глазах снова плеснулся страх. – У «бегунков» никто никогда паспортов не спрашивает. Клянусь! На то они и «бегунки»… Знаю только, что все зовут этого умственно отсталого Малюта Скуратов. Даже и не знаю, почему… Малюта – и Малюта. Скуратов – и Скуратов. Да его в Раменском переулке каждая блохастая собака знает. Он там уже много лет толкает. Любого спросите… Хотя чего спрашивать? Если товар у него на руках, он и сам там будет. А узнать его несложно. Да…

– Дима, – повернулся к напарнику Гуров. – Созвонись с капитаном Алябьевым, и возьмите этот вопрос на контроль. Хоть посменно в переулке дежурьте, но Скуратова этого отыщите.

– Понял, Лев Иванович, – кивнул майор. – Сделаем.

– А кучеряво нынче живут рядовые наркодилеры! – восхищенно присвистнул Кол, паркуя автомобиль напротив добротного двухэтажного особняка с красной куполообразной крышей таким образом, чтобы «Ниссан» нельзя было заметить с расположенных по периметру видеокамер. – Скажи, Шершень?

– Да, недурно.

– Труба тоже построит себе такой домишко, как только мы поднимемся, – сообщил Труба, выуживая из целлофанового пакета огромных размеров шаурму со свининой.

Промасленная салфетка упала ему на колени, но он тут же сбросил ее на пол. Впился зубами в край тонкого лаваша, добавил еще что-то, но слов уже разобрать было невозможно. Сидящий рядом с Трубой маленький толстенький человечек с короткими кучерявыми волосами прижал к груди перепачканный грязью пиджак и с опаской покосился на здоровяка.

– Теперь вы меня отпустите? – тихим прокуренным голосом поинтересовался он.

Шершень ответил не сразу. Достав из бардачка бинокль, он навел его на особняк и, не поворачивая головы, спросил:

– Охрана есть?

– Два человека на воротах должны быть. И один в доме, – ответил толстяк. – Папа-Джанго нехило трясется за свою шкуру. Причем он «очкует» и в отношении Гремлина, и в отношении конкурентов. Ну а уж про ментов и вовсе говорить нечего. Уверен, Папа-Джанго обделается сразу, едва увидит человека в форме. Даже издалека.

В отношении охраны у ворот «бегунок» не соврал. Шершень сразу заметил в бинокль две фигуры. Мужчины, облаченные во все черное, мирно покуривали с внешней стороны приоткрытой металлической створки. На поясе одного из них виднелась кобура с торчащей из нее компактной рукояткой. Момент для атаки был самым подходящим.

– Вали! – опустил он бинокль на приборную панель. – Но учти, если вздумаешь позвонить своему дилеру и предупредить о нашем визите, больше суток не проживешь. Поверь мне на слово. Не мы, так наши братья по оружию отыщут тебя.

– Я понял, понял, – поспешно замотал круглой головой толстяк. – Че я – враг себе? Я еще жить хочу. А Папа-Джанго мне кто? Кум, сват, брат? Да никто. Не буду я ему звонить.

– Правильно мыслишь, – одобрительно хмыкнул Шершень. – Отчаливай давай!

Долго упрашивать «бегунка» не пришлось. Он выбрался из салона и тут же кинулся наутек, даже не удосужившись прикрыть за собой дверцу. Ему понадобилось не больше десяти секунд на то, чтобы раствориться в наползающих на пригород сумерках.

– Пора и нам. – Шершень достал пистолет и ловко навинтил на дуло глушитель. – Я двину прямо к ним. Кол, ты меня прикроешь.

– А Труба? – Труба положил недоеденную шаурму прямо на сиденье и вытер ладонью перепачканный кетчупом подбородок. – Труба, типа, не в теме?

– Сиди пока, – осадил подельника Шершень. – Доедай свой ужин. Как только мы управимся с этой парочкой на воротах, я махну тебе. Внутрь пойдем все вместе. Лады?

– Лады!

Труба остался доволен таким решением. Однако возобновлять прерванную трапезу так и не стал. Выудил из-под куртки оружие, снабдил его по примеру Шершня глушителем, положил на правое колено и приготовился ждать сигнала…

Шершень, изображая из себя пьяного и держа «глок» за спиной, двинулся к воротам. Парни в черном заметили его приближение, и один из них, тот, у кого на поясе висела кобура, сделал пару шагов навстречу незваному гостю. Кол незамеченным скользнул к живой изгороди.

– Эй, алкаш! Чего надо? Заблудился?

– О! Парни! – Шершень изобразил на лице широкую добродушную улыбку. – Сорри! Не подскажете?.. Я тут ищу кое-кого…

– Кого бы ты ни искал, адресок у тебя явно не тот.

– А где же тот?.. Я щас скажу, какой мне нужен…

Они сблизились, и в ту же секунду дуло «глока» с глушителем ткнулось мужчине в черном под ребра. Он машинально потянулся к кобуре, но Шершень, характерно прищелкнув языком, отрицательно покачал головой. От образа подгулявшего пьянчуги не осталось и следа.

– Даже и не думай, братишка, – процедил он. – Одно неверное движение, и я гарантирую тебе пару лишних дырок в теле. Подумай об этом, прежде чем корчить из себя героя.

Рука охранника безвольно опустилась вдоль тела.

– Молодец, – похвалил его Шершень. – А теперь медленно поворачивайся и топай к воротам.

– Чего тебе надо?

– Поворачивайся и топай.

Парень повернулся, но так и не успел сделать ни единого шага. Шершень коротко взмахнул рукой, и тяжелая рукоятка прицельно обрушилась на темечко жертвы. Сознание покинуло охранника. Тело кулем осело на землю.

– Какого черта? – живо отреагировал второй мужчина в черном.

Он расстегнул «молнию» куртки и сунул руку за пазуху. Кол был готов к подобному повороту событий. Вынырнув из полумрака и оказавшись за спиной охранника, он резко рубанул ребром ладони по его шее. Пальцы второй руки сомкнулись в кулак. Новый удар пришелся по печени. Охранник глухо ойкнул и упал на колени. До оружия под курткой он так и не дотянулся. Остроносый ботинок, описав в воздухе плавную дугу, впечатался в голову, и мужчина рухнул лицом вниз. Кол продемонстрировал подельнику большой оттопыренный палец. Шершень опустил «глок».

– Красиво, – одобрительно протянул он. – Я бы даже сказал, эффектно. Где намастрячился?

– Нашлись добрые люди, – скромно ответил Кол. – Научили кое-каким приемчикам… Давно это было.

Шершень взмахнул рукой, подавая сигнал оставшемуся в машине Трубе. Приоткрытая металлическая створка позволяла беспрепятственно проникнуть на территорию. Шершень первым пересек зеленую лужайку перед домом и поднялся на крыльцо. «Глок» по-прежнему надежно покоился в его правой руке, готовый при необходимости изрыгнуть смертоносный заряд. Кол и Труба молча следовали за «бригадиром».

Шершень толкнул дверь и шагнул в слабо освещенный холл с высоким потолком. Слева с подоконника проворно соскочила крупногабаритная фигура. Шершень успел заметить в руках секьюрити короткоствольный автомат и услышать лязг затвора. Любое промедление могло стоить ему жизни, но он, не колеблясь ни минуты и чуть развернув свой «глок», дважды выстрелил. Первая пуля ушла в «молоко», а вот вторая благополучно нащупала жертву, с отвратительным хлюпающим звуком вонзившись в грудь пятью сантиметрами ниже сердца. Автомат выпал из ослабевших рук охранника и упал на кафельный пол. Двухметровый широкоплечий амбал накрыл его сверху своим телом.

В гостиной справа от Шершня вспыхнул свет. Он резко развернулся, держа оружие на изготовку, но необходимости вести огонь на поражение не возникло. Седовласый плешивый человечек в малиновом шелковом халате, внешне напоминающий грека, порывисто поднялся с дивана, взбудораженный звуками выстрелов. Чуть раскосые маленькие глазки испуганно уставились на человека с оружием. Огромный плазменный телевизор на противоположной стене транслировал старенький боевичок с участием еще молодого Арнольда Шварценеггера. Шершень коротко взмахнул «глоком» и проговорил: