Михаил Март - Нечеткая грань Страница 7

— До завтра, Сережа. Ты мне нравишься, но тебе надо сменить имидж. Я помогу. Как говорят англичане: «У человека нет шанса во второй раз произвести первое впечатление».

— Ты редкая женщина, раз увидела что-то во мне.

— Я верю не глазам, я верю своему чутью. Оно меня никогда не подводило.

Кристина вышла из убогой комнаты, оставив после себя нежный аромат французских духов.

8

Новый день ничем не отличался от остальных и не предвещал ничего необычного. Завтракали на веранде, Кристина приготовила все сама, так как по средам у Розы был выходной.

— Я видел твою спальню. Работа подходит к концу. Сегодня Афанасий закончит? — спросил Дмитрий.

— Вряд ли. У него какие-то дела днем. Если заглянет к вечеру, спросишь его сам. И не лови много рыбы. Я еду в город. Началась распродажа, хочется взглянуть, что под этим подразумевают местные бутики.

— Если выловлю палтуса, приготовлю его сам.

— Не сомневаюсь, дорогой, ты все умеешь, даже вкусно готовить. Кстати, о художнике. Ты, будучи подшофе, обещал ему дать новое задание, роспись гостиной. Парень надеется, он привык верить обещанному.

— Гостиную? Что ж, я подумаю. Мне нравится его мазня, она веселит глаз. До вечера, любовь моя, не гоняй как сумасшедшая, я за тебя беспокоюсь.

Он чмокнул жену в лоб и направился к пристани, прихватив с собой ведро.

Кристина помыла посуду, поднялась в свою комнату, легла на кровать и долго о чем-то думала, глядя на потолок. Около часа дня встала, зашла к мужу в кабинет, достала из письменного стола лист бумаги и конверт. Сомневаясь, что застанет Афанасия дома, она решила на всякий случай написать ему записку.

«Любимый! С велосипедом мы проколемся, ты не сможешь его забрать. Придется тебе прийти пешком. Остальные договоренности остаются в силе. Будь мужиком, и все получится, как надо. На тебя вся надежда».

Кристина положила записку в конверт, заклеила его. Потом подумала и написала на конверте: «Прочти и сожги».

Предчувствие не обмануло ее, на дверях дома Афанасия висел замок. Она подсунула письмо под дверь и вернулась к машине, испачкав свои шикарные туфли на шпильках. Ночью прошел сильный дождь, глинистую лесную дорогу размыло. Достав из-под сиденья тряпку, Кристина протерла туфли, и только потом поехала в город. Ее ничто не тревожило, все шло, как и намечалось. В городе она появилась к двум часам. Глянув в зеркало заднего обзора, заметила черный «Форд». У нее не было возможности разглядеть, кто сидит за рулем и сколько человек в машине — «хвост» соблюдал приличную дистанцию. Когда она выходила из машины, «Форд» останавливался метрах в двадцати. Сейчас слежка была ей на руку. Пусть видят все, все, что должно сегодня случиться.

Помотавшейся по магазинам Кристине пришла мысль заехать в «Шоколадницу». Интуиция не подвела ее. В дальнем углу сидел Афанасий с обаятельной молодой красоткой, не похожей на шлюху. Она смотрела на него зачарованным взглядом, а он активно пудрил ей мозги. В Кристине проснулось чувство ревности, о котором раньше она лишь читала в книжках. А может, это было чувство собственника, на глазах которого расхищали его имущество. Сев за столик, она заказала кофе, пирожное и не сводила глаз с воркующей парочки. Афанасий ее не заметил, увлеченный симпатяшкой. Да, это не Митя, с таким мужем придется забыть о спокойной жизни. Он лакомый кусочек для девочек и вряд ли знает, что такое отказ. Нужна ли ей эта головная боль? При ее-то самолюбии? Черт с ним. Сделал бы дело, остальное не важно. Пачку денег в карман и пинка под зад! С него хватит! Она сможет себе купить тысячи таких красавчиков.

Кристина ушла из «Шоколадницы» с ухмылкой на лице. Время бежало быстро, и вот он настал, час «Ч».

Ее шикарная машина припарковалась напротив известного в городе бутика. Движение на проспекте было интенсивным. Машины шли в шесть рядов, по три в каждую сторону. Кристина смело ступила на проезжую часть дороги. Ее оранжевое платье служило для водителей светофором, такое яркое пятно невозможно не заметить. Они притормаживали, многие задерживались, глядя на шикарные ножки. Ни один не ругнулся и не крикнул гадость вслед фее, скользящей на каблучках по мостовой, словно по льду. Ветерок то и дело задирал подол легкого платьица, оголяя безупречные формы чуть ли не до трусиков.

Несколько мгновений, и бабочка упорхнула, скрывшись за дверьми модного магазина.

Сергей сидел в машине и внимательно наблюдал. Он уже все рассчитал. Скорость, поток транспорта, время на перестройку в левый ряд. Как только она выйдет, он тронется с места. Позвонил Кристине на мобильный телефон и попросил после выхода на улицу задержаться у витрины на пятнадцать секунд. Она так и сделала. На старт! Пуск!

И тут мир перевернулся и в прямом, и в переносном смысле. Расчеты были сделаны точно, но у Кристины неожиданно сломался каблук. Черт бы с ним! Зачем она нагнулась, чтобы снять туфли? Водитель «Волги» не увидел перед собой яркого пятна и врезался в нее. Слава богу, скорость была невысока. Кристину отшвырнуло, как теннисный мячик, и она ударилась о заднее крыло другой машины. Завизжали тормоза. Движение застопорилось, водители повыскакивали из машин. На проезжей части дороги без признаков жизни лежала женщина в неестественной позе…

Девушка вырубилась после второго бокала шампанского, до утра она не очнется. Афанасий достал из кармана конверт, распечатал его, вынул записку, а конверт сунул в карман. Прочитав послание Кристины, он в очередной раз понял, что она продумывает каждую деталь. Велосипед — серьезная улика, окажись он у дома Дмитрия. Художник взял со стола зажигалку, поджег записку и бросил догорать в пепельницу.

Настенные часы отстучали семь раз. Пора. Дорога займет минут сорок, не меньше. Он нежно раздел девушку догола, поднял ее на руки и отнес в свою постель, снял с нее все украшения и сложил на тумбочку возле кровати.

— Жди меня, крошка, я скоро. Очень не хочется покидать тебя, но миллионы на дороге не валяются.

Афанасий запер дверь и скорым шагом направился к шоссе.

Старый почтальон Петрович раскочегарил свой «москвичонок» до предельной скорости. Он понимал, с кем имеет дело. Если не доставит телеграмму вовремя, то его вышибут с работы. Телеграмму он прочел, оттого и гнал изо всех сил. Свернув на проселочную дорогу, ведущую к вилле олигарха, заметил поваленное дерево. Теперь ему стало ясно, почему он не смог дозвониться по телефону. «Воздушка» проходила вдоль обочины, и провод оборвало ветвями свалившегося ясеня.

Почтовый микрофургончик подкатил прямо к веранде.

Петрович выскочил из машины. Слава богу, хозяин дома. В центре газона стоял мангал, на решетке что-то жарилось, распространяя аппетитный аромат. Хозяин любовался процессом со стаканом виски в руках, рядом в плетеном кресле сидел молодой красивый парень и, судя по всему, они обсуждали что-то очень интересное.

— Что случилось, Петрович? Война началась? У тебя бешеные глаза. — Петляр засмеялся.

— У вас телефонная линия повреждена. Я всегда говорил, «воздушка» — вещь ненадежная, а вашего мобильника я не знаю.

— Толку в нем мало. Сигнал очень слабый, в доме и вовсе не берет. Что случилось?

— Телеграмма. Важная. Я прочел. Хотел вам по телефону ее продиктовать, но не дозвонился.

— Пустяки какие-нибудь? Важные дела в прошлом, Петрович.

— Дочь ваша прилетает сегодня. Рейс из Москвы в двадцать один ноль-ноль. Она же сама вас не найдет, надо встретить.

— Который час?

— Восемь. Надо поторопиться.

— Брось свою колымагу здесь. Сядешь за руль моей машины. Я уже принял на грудь, мне нельзя управлять даже велосипедом.

— Может, мне вас довезти? — спросил молодой человек.

— Нет, Афоня, оставайся за хозяина, следи за палтусом, мы скоро вернемся. Познакомлю тебя с моей дочерью. Красавица! Хотя сам я видел ее только на фотографиях.

Дмитрий с почтальоном направились к гаражу, и через несколько минут из него выехал шикарный лимузин.

— Садись за руль, Петрович, и не дрейфь, этой штукой управлять легче, чем твоей колымагой. Привезешь нас из аэропорта и свободен. Три сотни долларов за услугу. Ну что стоишь как истукан! Мы опаздываем.

Петровичу подлили скипидару в одно место, и он занял место водителя.

— Удачи, Афанасий. До завтра.

Художник с тоской смотрел вслед автомобилю: дома его ждала спящая красавица.

Кристина открыла глаза. Она жива — это главное. Больничная обстановка ее не удивила, она к ней готовилась. Боль проявилась не сразу. Над ней склонилась женщина в белом чепчике.

— Вы меня слышите?

— Слышу. И очень хорошо. Что со мной?

— Рентген показал перелом локтевого сустава правой руки, ключицы и трех ребер. Есть подозрение на сотрясение мозга, но сейчас сказать трудно. О царапинах и ушибах говорить не приходится, их не пересчитать. Голова каким-то чудом уцелела. Могло быть хуже.