Палачи - Олег Механик Страница 7

Очень часто, они являются криминальными гениями, способными водить правосудие за нос много лет. В какой-то момент ими начинает двигать не звериная похоть, а чувство неуязвимости, превосходства над другими, чувство исключительности. Обычно это их и губит. Их ловят, как правило, поздно, когда они оставляют вокруг сотни километров выжженной земли, горы трупов; ловят тогда, когда, казалось бы, уже нельзя не поймать. Иногда опьяневшая от крови кошка сама выходит на стаю мышей.

И когда их ловят, они испытывают второй звёздный час. Они кичатся своими преступлениями, и тем, как ловко и искусно уходили от правосудия. Они дают интервью журналистам, про них снимают фильмы и пишут книги. Таким образом, даже в конце жизни, или на пороге тяжёлой каторги, они всё таки возносятся на пьедестал славы, на тот пьедестал, о котором мечтает большая половина человечества; на который попадают только избранные.

– Какой дурак может хотеть такой славы? – В очередной раз воспламеняется Вера.

– Милая внученька, наше время красноречиво показывает, что дурной славы не бывает. Есть просто «слава» без знаков минус и плюс, и этой славой мечтают обладать все.

***

Вернёмся же к нашему хищнику. Совершив очередное убийство, он подкинул нам ещё один кусочек пазла, и теперь уже от нас зависело, сможем ли мы воспользоваться его подсказкой. Мы просиживали на работе сутками, ища хоть какую-то связь между преступлениями. Что касается, жертв, то между ними не было никаких точек соприкосновения, ни по полу, ни по возрасту, ни по социальному статусу, ни по роду занятий. В жизни они тоже не пересекались.

Первая жертва – молодой парень, без определённого места работы. Он хоть и вёл аморальный образ жизни и даже употреблял наркотики, но преступлений не совершал и по базам полиции не проходил. Да буянил да кричал, да громко слушал музыку, не давая соседям спать, да бил морды своим дружкам…но за это же не отрывают головы. Особых врагов у парня не было, он не состоял в преступных группировках и не занимался бизнесом, поэтому крупных неприятелей нажить просто не мог.

Вторая жертва – мужчина тридцати лет. Этот был женат, но детей пара не имела. Работал на стройке прорабом, получая неплохие деньги. Соседями и друзьями характеризовался, как вполне адекватный, местами спокойный, местами весёлый человек. Говорю «местами» потому что не всё было гладко. Иногда мужика заносило, иногда начинал пить запоем, жить с любовницей. Мы проверили любовницу, её друзей, но там было всё чисто. Не было таких, которые могли оторвать человеку голову. Ну это опять же на первый взгляд. Около года назад парень приобрёл мотоцикл, и тогда для него началась новая веха в жизни. Появились новые друзья, которые разодевшись в кожаные доспехи, ночи напролёт, гоняли на своих байках из одного конца города в другой, вызывая проклятия людей, дома которых стояли рядом с дорогой. Мы допросили всех его друзей мотоциклистов, но эти ночные хулиганы, прячущиеся под устрашающими косухами и рогатыми шлемами, отращивающие мышцы и бороды, пугающие окружающих ревом двигателей, на деле оказались безобиднее телят. Словом и в этой личности не наблюдалось явных мотивов, из-за которых её можно было покарать таким варварским способом.

Такие мотивы могли быть только по отношению к третей жертве, владелице клуба, про которую я уже рассказал. Она могла нажить врагов, как в сфере бизнеса, так и в кругу близких и дальних знакомых, где было много людей с криминальным прошлым. Но опять же, если эту властную даму убил, кто-то из заклятых друзей, где найти связь между её смертью и смертями безработного парня и байкера?

И, всё-таки, было между этими жертвами то, что их объединяло.

Старик хитро подмигивает Вере, демонстрируя свою хищную улыбку.

– А ты не догадалась, внучка? Сейчас, описывая эти личности, я указал на эту объёдиняющую их деталь.

Вера закрывает глаза. Под прозрачным пергаментом век шевелятся глазные яблоки, указывая на то, что девочка отчаянно думает. Там за кулисами век проплывают обрывки сказанных дедом фраз, бледнеют лица жертв, со скрученной петелькой струны багровой росой капает кровь. Глаза распахиваются внезапно, и чёрные зрачки начинают стремительно расширяться.

– Нашла! – Радостно вскрикивает девочка, но тут же прикрывает рот ладошкой. – Нашла! – повторяет она уже шёпотом.

– Ну? – обрадованный дед берёт девочку за предплечье.

– Соседи! Во всех трёх случаях, ты говорил про соседей!

– Та-ак!

Девочка вертит кистью руки, будто раскручивая центрифугу в своей голове.

– М-м-м…соседи…они жаловались на всех троих. Жаловались, потому что они шумели. Первый громко слушал музыку, второй будил всех, гоняя на мотоцикле, а эта…Тамара содержала ночной клуб, в котором до утра гремела музыка…

– Молодец! – Дед крепко сжимает плечики внучки. – Моя внучка! Моя! – Его улыбка становится широкой, обнажающей все , не погодам здоровые зубы. – Точно такая же мысль и пришла ко мне тогда. Я хотел её немного развить подкрепить какими-то фактами, чтобы снова не ударить в грязь лицом перед Рыминым но тут…

– Но тут случилась ещё одна удача! – заканчивает за деда сообразительная внучка. При этом она чуть прищуривается и кривит половину рта, показывая, что это был сарказм и такая формулировка ей вовсе не по душе.

– Да…произошло очередное убийство – кивает старик. – И при первом же беглом осмотре места происшествия я утвердился в своей версии. В этот раз преступник обнаглел настолько, что убил свою жертву прямо в полдень, практически на глазах у своей жены. Жертвой оказался мужчина средних лет, снова без постоянного места работы, снова не в меру любящий выпить. Но у этого мужичка было ещё одного хобби. Был ли он трезв, пьян или с похмелья, стояла ли на улице жара, лил ли дождь, почти в любое время, кроме того, когда на землю ложился снег, мужичок косил траву. У них с женой был частный дом, и места в периметре участка было очень мало, так, что и траве было негде расти, но его хватало за забором. Мужик выкосил всю траву вокруг забора и вдоль дороги. Он не давал никаких шансов бедной муравке подняться хотя бы на сантиметр, так как косил почти каждый день. Местность вокруг его дома была практически перепахана, но мужик исправно заводил свою косилку и перепахивал голую землю, поднимая вверх столбы пыли. Но самым страшным