Татьяна Луганцева - Наследство Страница 8

Люся замолчала. Все переваривали услышанное.

— Пойдемте внутрь, а то я замерзла, — предложила гримерша, и все дружно двинулись в помещение театра. — А вот Петр тоже до сих пор не женат! Он, наверное, пошел в своего отчима, тоже ждет свою декабристку. Все партнерши всегда в него влюблялись, много красивых романов, женщин, но не более того.

— А сколько ему лет? — уточнила Лариса Ивановна, словно сама примеряясь к заморскому красавцу.

— Тридцать семь или тридцать восемь, — ответила Люся, что-то просчитав в уме.

— Молодой еще, — вздохнула Лариса Ивановна и хохотнула: — Ну, может, наша Яна зажжет.

— Про него странные истории ходят, — загадочно произнесла Люся.

— Опять истории? Нет, я больше не выдержу, — закатила глаза Лариса Ивановна.

— А мне интересно, — призналась Яна.

— Конечно! Тебе с ним пробоваться! Человек он очень холодный, отстраненный, закрытый. Даже в одежде предпочитает только черный цвет. И еще очень болезненный. Мало что известно, интервью, которые он дал фактически по пальцам, пересчитать можно. То ли это отголоски его болезненного детства и перенесенного смертельного заболевания, то ли излишки опеки родителей. Таких детей, которых вырвали из лап смерти, часто балуют, сильно изнеживают, сажают под колпак. Но у него свое меню, своя вода, очень много ограничений. Определенный этаж, обязательно рядом пожарная лестница, полное обследование организма чуть ли не каждый месяц.

— Да, по ходу, он псих! — воскликнула Цветкова. — Псих с кучей фобий. Хватит уже о нем! Давайте примерять костюмы, я остро чувствую себя Снегурочкой!

Глава 4

«Я универсальный солдат… Нет, первая в мире женщина-робот из живого материала», — думала Яна, лежа с закрытыми глазами неизвестно где. По тому, как у нее болели руки и ноги, Яна понимала, что их ей оставили, только прошили железными штырями и латами, как положено. А вот мозги, похоже, из головы вынули полностью. Голова была такая пустая-пустая, и в ней только что-то тикало. «Точно! В меня вмонтировали бомбу! Я очень опасный солдат, — поняла Цветкова, — прошла апгрейд полностью».

— Яна! Ты как? — вывел ее из фантастических мыслей знакомый голос Степана Сергеевича.

Яна сначала повернула голову на его голос, а затем открыла глаза и тут же зажмурилась от того, что в лицо ей ударил яркий свет.

— Что, началось? — зажмурилась она.

— Чего началось? — тяжело дышал рядом ведущий артист ТЮЗа.

— Съемки? Как это… Проба? — прищурилась Яна.

— Во дает! — хохотнул Степан Сергеевич. — Мы в полицейском участке! Ты чего, ничего не помнишь?

Яна закатила глаза и постучалась в дверь своей памяти. Дверь была не заперта, но что-то удерживало Яну от того, чтобы заглянуть внутрь. Наверное, мешали стыд, совесть и еще что-то…

Проблемы в тот вечер начались еще при выборе костюмов. Костюм Деда Мороза был найден Люсей только один, и он был очень маленького размера.

— Что же это такое? — суетилась Люся. — Много же было… Не могу ничего найти. А этот костюм безумно мал. Интересно, для чего и для кого он у нас здесь висит? На Деда Мороза карлика? Не было таких спектаклей. Что же делать? Что же делать?

А вот сарафанов для Снегурочки было очень много на любой размер.

— Мы тут все на кастинг сможем пойти, — усмехнулась Лариса Ивановна.

В итоге они не придумали ничего лучше, как нарядить Яну в костюм Деда Мороза, а Степан Сергеевич влез в самый огромный сарафан Снегурочки. Выглядело это не очень, но ведущий артист ТЮЗа не разделял пессимизма остальных, пребывал в прекрасном состоянии, постоянно шутил, просто искрил юмором.

— А что? Так даже оригинальнее, не считаешь? — обратился он к гримерше.

— Считаю… — не очень уверенно ответила Люся.

— Не хочу быть старым, толстым дедом с бородой! Хочу быть Снегуркой! — пыталась сопротивляться Яна.

— А я вот как раз «на коне»! — радовался Степан Сергеевич. — Я и так старый, толстый, а здесь могу проявить мастерство, творческую смекалку! — Я — молоденькая девушка, внучка Деда Мороза!

— Ага! Роль на сопротивление! Я понимаю тебя, Степа! — хохотала Лариса Ивановна. — А вот Яне не повезло! Ей же надо было порепетировать, вжиться в образ — и вот тебе!

— А я считаю, что очень даже повезло, потому что внешний вид сейчас у Яны не очень, гримироваться некогда, а тут — борода, усы и все! Дело в шляпе! — высказала свое мнение Люся, чем снова порадовала Цветкову.

Она и так понимала, что выглядит ужасно, а уж после таких наблюдений гримера… Но в любом случае ехать им пришлось именно так, потому что Степан Сергеевич больше ни во что не влезал. Ему удалось убедить всех, что именно в таком виде их представление будет еще более запоминающимся и загадочным.

— Детишки оценят юмор! Это же клоунада!

— Многие дети искренне верят в Деда Мороза! А тут такое… — очень и очень сомневалась Яна.

А дальше они поехали на такси. Сотрудники театра провожали их словно в последний путь. Лариса Ивановна даже махала вслед каким-то платочком.

— Новогодние праздники? Корпоративы? — усмехнулся водитель.

— Скорее, водевиль, — ответила Цветкова.

Ее несколько мутило от съеденной еды и выпитого вина. А вот Степан Сергеевич и съел больше, и выпил намного больше, но чувствовал себя очень хорошо. Мало того, из необъятных недр сарафана Снегурочки появилась бутылка коньяка, и он снова принялся пить.

— Может, не надо? — спросила Цветкова.

— Нормально все! Это — маленькая толика, что может раствориться в недрах моего организма. Все знают, сколько может выпить артист Илюшин, но это нисколько не скажется на его игре.

— Поздно, господа артисты, для детского утренника, — отметил водитель.

— А это не ваше дело! Мы готовы играть спектакли утром, днем и вечером! Мы — профессионалы! — пафосно ответил Степан Сергеевич. — А ваше дело доставить нас по адресу.

По адресу их и доставили. Яна вздрогнула. Это оказалась ближайшая к городу турбаза. Ворота открыл старый и явно нетрезвый сторож.

— Чего надо? Ой…

— Это мы — Дед Мороз и Снегурочка, — представила их Яна. — Нас вот заказывали, то есть вызывали.

— Заказывали? Так это… сабантуйчик у них в аквазоне, — почесал затылок дед.

— Чего? — икнул Степан Сергеевич.

— В бассейне! — пояснил сторож. — Идите прямо — и в конце большое здание справа.

Новогодние персонажи двинулись в указанном направлении.

— Не нравится мне что-то, — оглянулась по сторонам Яна, — бассейн…

— А нам и не должно нравиться. Мне деньги нравятся, а их отработать надо.

Дальше Яне совершенно не хотелось вспоминать, но без этого не было возможности восстановить весь ход событий, которые привели их в конечном итоге в полицию. Они попали в самый разгар «детского утренника». Толпа голых мужиков бесновалась вдоль бассейна, обставленного фуршетными столиками, которые ломились от еды. Фрукты, овощи, мясо, рульки, колбаса, сыры, салаты и бесчисленное количество бутылок со спиртным всех мастей — от крепкого алкоголя до пива.

Яна, державшая под руки не очень твердо стоящую на ногах Снегурочку, конечно, сразу поняла, что они «попали». Но уйти по-английски или сказать, что они ошиблись, не получилось. В первую очередь из-за самолюбия артиста больших и малых сцен Степана Сергеевича. Он сразу же вжился в образ и понес всякую чепуху как на детском утреннике. Мужчины восприняли это сначала недоуменно, затем на «ура». Как прикол.

— Мы вообще-то для наших иностранных гостей путан приглашали, — затем сообщил один из мужчин, — и непонятно, почему Снегурочка мужик? А вот, может, Дед Мороз покажет личико и удовлетворит нашу взыскательную публику?

Яна впала просто в шоковое состояние, потому что оказалось — тот водитель, который вез Цветкову с вокзала, принял ее за девицу легкого поведения, за «Снегурочку по вызову». И вот она уже «репетирует роль». Один самый толстый и духаристый мужик, который в основном с ними и разговаривал, все апеллировал к каким-то иностранным гостям и явно в этой компании был главный. Яна приметила темноволосого мужчину с бледным лицом и мускулистыми руками поверх простыни, которой был замотан, словно египетская мумия.

В его глазах читался ужас, страх, полное непонимание ситуации и явное желание свалить. Почему-то Яна сразу поняла, что он точно иностранный гость. Этот мужчина как-то выделялся на фоне остальных.

А Илюшин уже танцевал стриптиз, но его голый живот не впечатлял мужчин, и они все активнее стали приставать к Яне. Сорвали с нее бороду, усы и шапку.

— Вот она — Снегурочка! Скидывай кафтанчик! Старовата и худовата, но потянет еще! Ха-ха-ха!

— Отпустите меня! Оставьте меня в покое! — сопротивлялась Цветкова, извиваясь ужом.

Ее крики подействовали отрезвляюще только на мужчину в простыне и собственно «Снегурочку».