Татьяна Полякова - Вся правда, вся ложь Страница 8

– Он вроде бы признался в убийстве…

– Да, признался. Но потом заявил, что сделал это под давлением. Дверь на веранду была взломана, возле нее обнаружили следы ботинок дворника, но в доме ни его следов, ни отпечатков пальцев… Недалеко от поселка нашли его куртку, всю в крови.

– У дворника нашелся влиятельный покровитель? – осторожно спросила я.

– Я ничего об этом не знаю. Мне сказали, что у него есть алиби, вот и все.

– Но вы продолжаете считать: убийца – он?

Геннадий повертел чашку в руках, вздохнул:

– Другого подозреваемого нет.

– Зачем дворнику убивать вашу жену? Вы ведь думали над этим?

– Конечно. В доме была довольно крупная сумма: восемьдесят тысяч. Для дворника-таджика огромные деньги. Конечно, он не мог знать о них. С другой стороны, логично предположить, что в доме есть чем поживиться. Наши соседи состоятельные люди. Я, конечно, не богат, но и не беден. Вы понимаете?

– Да, понимаю. Но насколько я знаю, из дома ничего не пропало? Предположим, что дворник был напуган тем, что совершил, и сбежал, не обыскав комнаты. По-моему, неосмотрительно вламываться в дом, зная, что там хозяйка. Или, с вашей точки зрения, он с самого начала планировал убийство?

– Я не знаю, о чем он думал. В то утро Ира должна была быть в бассейне, но, когда я позвонил, изменила свои планы. Он мог изучить ее расписание и рассчитывал, что в доме никого не будет.

– Ира часто отлучалась по делам?

– Домоседкой не была. Ездила по магазинам… бассейн, парикмахер… все, как у обычной женщины.

– Работу Ира оставила после замужества?

– Да. По образованию она библиотекарь, платят там копейки. Я не видел смысла в ее работе, она, признаться, тоже. Одно время она работала у меня, но потом мы решили… в общем, меня вполне устраивало, что она не работает, и ее тоже.

– Ольга Валерьяновна сказала, Ира была очень деятельной девушкой.

– Когда мы познакомились, работала по пятнадцать часов, сразу в трех местах, а что ей оставалось? Слава богу, я зарабатываю достаточно, чтобы моя жена ни в чем не нуждалась.

– Вы вместе пять лет, но детей у вас не было…

– Я не очень понимаю, какое это имеет отношение… – начал он, но тут же кивнул: – Хотелось немного пожить для себя. Ире в юности пришлось нелегко, да и я долгое время вкалывал как проклятый… все так хорошо складывалось… Мы купили дом, правда, пришлось брать ссуду, которую я еще не выплатил, мы много путешествовали, в общем, с детьми мы не торопились. Нам было очень хорошо вдвоем, ничего не хотелось менять…

– Ольга Валерьяновна продала кольцо и серьги, доставшиеся ей по наследству, чтобы купить внучке квартиру. Может, были еще драгоценности, о которых кто-то знал?

– Нет. Ничего подобного. Украшения Ира не любила. Носила только обручальное кольцо.

– Вы уверены, что не было никакого наследства?

– Абсолютно. Мы выплачиваем ссуду, Ира бы непременно мне сказала… и Ольга Валерьяновна тоже.

– У меня вот еще какой вопрос, – подумав, сказала я. – Ирина ждала вас и после вашего звонка должна была находиться на кухне, готовить обед…

Одинцов нахмурился, внимательно глядя на меня, кивнул.

– Накануне у нас были гости, Ира такой ужин закатила, в общем, хватило бы на роту солдат. Готовить необходимости не было. Она могла отдыхать в своей комнате, ожидая меня, или заглянула туда, услышала шум, ведь входная дверь была заперта, а дверь веранды взломали, значит, убийца проник в дом через эту дверь…

– У вашей жены не было врагов? – задала я очередной вопрос.

– Врагов? – поднял он брови и усмехнулся. – Вы шутите? Какие враги? У нас общие знакомые, все к ней прекрасно относились, да по-другому и быть не могло. Ира очень добрый, светлый человек… она умела окружить друзей ненавязчивой заботой, они прекрасно чувствовали ее отношение.

– Допустим, кто-то завидовал вам…

– И поэтому ее убили? Чушь… к тому же я затрудняюсь сказать, кто из друзей мог бы нам завидовать. Все люди состоявшиеся. Большинство куда богаче, чем я. Нет, такой мысли я не допускаю.

– А у вас как обстоят дела с врагами? Я ведь предупреждала, что буду задавать вопросы, на которые вам уже не раз приходилось отвечать.

– Никаких врагов.

– Вы занимаетесь бизнесом… – не отставала я.

– Бизнес у меня весьма скромный: рекламное агентство. Не подумайте, что я жалуюсь, дела идут хорошо. К тому же, если допустить, что враги все же существуют, какой смысл убивать мою жену, логичнее со мной разделаться.

Я пожала плечами.

– Предположим, это месть. Зная, как вы любите жену, убийца решил отобрать у вас самое дорогое…

– И ему это удалось, – кивнул Одинцов. – Вот только в голову никто не приходит. Кому я мог досадить до такой степени.

– И все же подумайте. Если это не ограбление, остается только одно…

– Спасибо, что не спросили: не было ли у меня или моей жены любовников? Следователь задавал этот вопрос.

– Его можно понять, – дипломатично заметила я.

– Я любил свою жену, и другие женщины меня не интересовали. С того момента, как мы познакомились, я даже в шутку никогда ни с кем не флиртовал. А уж тем более не заводил интрижек. Ира была очень порядочным, честным человеком. Не терпела лжи в отношениях и никогда бы не простила мне… Я это прекрасно знал и не стал бы рисковать, даже если бы какая-то женщина мне понравилась. Исключено. Моя семейная жизнь меня вполне устраивала, Ирочку тоже. Если бы она кого-то встретила, уверен, не стала бы лгать и притворяться, а сказала бы мне об этом. Притворство не в ее характере. Мы по-настоящему любили друг друга. Понимаете?

– Понимаю. Тем более следует хорошо подумать, кому вы могли ненароком перейти дорогу. Конкуренты, обиженный клиент…

Одинцов уставился на меня, не моргая, мне показалось, он размышляет, стоит говорить или нет. Вздохнул и отвел глаза.

– Этот заказ в торговом центре «Заречный»… Сначала они обратились в другую рекламную фирму, но их не устроила цена. Я предложил свой проект, и мы смогли договориться. Черт… получается, я наговариваю на человека.

– Мы ведь хотим найти убийцу? – спокойно произнесла я. – Значит, должны проверить все возможные версии. Фамилия хозяина рекламного агентства?

– Миронов. Я едва с ним знаком, но он производит впечатление приличного человека, адекватного, уж точно. К тому же, если разобраться, дорогу я ему не перебегал. Это право клиента обратиться сразу в несколько фирм и выбрать ту, которая ему подходит.

– Насколько крупным был заказ?

Одинцов кашлянул, помялся, взял авторучку из моих рук и написал сумму на листе блокнота. Я тихонько присвистнула – сумма впечатляла.

– Условия сделки разглашать не принято, – сказал Одинцов виновато.

– О коммерческих тайнах я наслышана. Что ж, думаю, господин Миронов был весьма огорчен.

– Наверное. Тем более что был уверен: заказ достанется ему. Его двоюродная сестра работает ведущим экономистом в холдинге, которому принадлежит торговый центр.

– Он не угрожал вам?

– Нет. Мы с ним даже не встречались после этого. И, честно сказать, я и мысли не допускаю…

– Вам и не надо, – сказала я и улыбнулась. – Для подобных мыслей у вас теперь есть я.

– И вы всерьез думаете, что…

– Вам нужно напрячься и вспомнить, у кого еще в последнее время был повод вас недолюбливать.

Я передвинула к нему блокнот и авторучку, он взглянул растерянно, будто думал, что я его разыгрываю, но моя физиономия была предельно серьезна. Авторучку он взял и погрузился в размышления. Я сделала еще заказ, к тому моменту, когда принесенный кофе был выпит, в блокноте появилось пять фамилий.

– Вот, – сказал Одинцов, протягивая мне блокнот. – Но там речь шла о гораздо меньших суммах. Потапов, последний в списке, был недоволен тем, как мы выполнили заказ. Претензии абсолютно надуманные, он просто не хотел платить. Пришлось подавать на него в суд. Дело мы выиграли. Речь шла о сумме в двести пятьдесят тысяч.

– На мировую он, как я понимаю, не пошел?

– Нет.

– Учитывая, что ему пришлось заплатить судебные издержки… он потерял примерно полмиллиона.

– Примерно так.

– Чем не повод затаить обиду.

– Господи, Феня… ничего, что я вас так называю? – спохватился он.

– Очень вам за это признательна.

– Я хочу сказать… допустим, тот же Потапов здорово разозлился, но убийство… встретили бы меня в темном переулке и надавали по шее, это я еще худо-бедно могу понять…

– У вас-то с головой проблем нет, оттого убийство кажется вам чем-то исключительным. Далеко не все могут похвастать здравомыслием. Встречаются люди, для которых убийство дело привычное, совесть их не мучает, хотя наказание, конечно, страшит.

– Как-то скверно я себя чувствую… наверное, все-таки не стоило…

– От вашего Потапова не убудет… если он не виноват.

– Я хочу знать, как вы собираетесь действовать?

– Начну приставать с вопросами к разным людям. Расследование на девяносто процентов как раз из этого и состоит. Есть еще погони и перестрелки, но, я надеюсь, это не наш случай.