Марина Серова - Не люби красивого Страница 8

— Нет, никакой компании на лавочке не наблюдалось, а вот барышня на лавочке сидела. Хотя вряд ли ей было дело до вашей двери. У нее, похоже, у самой были серьезные проблемы. Мне показалось, что лицо у нее было заплаканное.

«Ленка», — подумала я, а вслух сказала:

— И то верно. Тем более что фанаток «Спартака» среди, как вы говорите, барышень единицы.

В дверь позвонили. Ирина Александровна извинилась и пошла открывать. Это оказалась Галина Ивановна. В руках у нее был пакет с продуктами.

— Ирина Александровна, все, как вы просили: творожок, кефирчик, огурчики, помидорчики, зелень.

Увидев меня, Галина Ивановна всплеснула руками:

— Танюша, какое безобразие! Мне Гена все рассказал. Вы так ничего и не выяснили?

— Нет, пока нет. Но я обязательно доберусь до этих хулиганов.

«И до тех, других, тоже доберусь», — добавила я про себя.

— Не буду вам мешать, — я поспешила откланяться, не желая продолжать разговор на эту тему.

И вовремя, потому что не успела я оказаться в своей квартире, как зазвонил мобильный, и ставший уже знакомым голос менеджера мебельного магазина радостно сообщил, что мне везут диван.

На этот раз все прошло без сучка и без задоринки, бурое чудище вынесли, и белый диван-гиневан наконец-то занял свое законное место.

«Жизнь потихоньку налаживается, — говорила я себе, развалившись на мягких подушках гиневана. — И прожить ее надо так… Да просто надо ее прожить. И умереть своей смертью в сто лет. А не так, как Алекс, — в самом расцвете. Поэтому думай, Танюха, думай. Итак, Алекс. В Тарасов он приехал явно не к Ленке, и планы у него были далеко не матримониальные. Какой же мужик сбежит в первую ночь от женщины, на которой собирается жениться? Да еще так поспешно, без объяснения и без благовидного предлога. Значит, Алексу надо было попасть в Тарасов, но окольными путями, чтобы кого-то не спугнуть или что-то разведать, не вызывая подозрения, на вполне легальном основании. Ленка с ее легкомыслием и бесшабашностью была для этого идеальным вариантом. А жаль, красивая могла бы получиться пара! Стоп! Не отвлекаться! Генеральная линия у нас не любовная. Генеральная линия у нас — выяснить, к кому на самом деле приехал Алекс в Тарасов. А приехал он к кому-то, кто живет в моем доме, более того, в моем подъезде. Вот почему он так встрепенулся, когда я назвала свой адрес в разговоре с менеджером. И по той же самой причине он начал расспрашивать Ленку обо мне. Видимо, теми же окольными путями хотел выудить у нее какую-то информацию. А может, он ко мне приехал? Да нет! Размечталась! Алекс, хоть и сказочно красив, совсем не похож на принца на белом коне, который явился, чтобы поцелуем разбудить спящую красавицу, которую никогда в жизни не видел, но точный адрес, куда надо ехать, знал. Да еще по пути мертвую царевну поцеловал для верности эксперимента. Нет, не любовная у нас история, не любовная. Поэтому никаких красавиц, принцесс и царевен. Есть некто, кто живет в моем подъезде и кого Алекс хотел застать врасплох. Иначе зачем же он отправился к нему на ночь глядя? А может быть, у него с этим некто была договоренность? Вряд ли. Если Алекс мог открыто явиться к этому некто, зачем же тогда забор городить с женитьбой, брачным агентством и прочими заморочками? Но что-то у Алекса пошло не так. Что? И при чем тут я? А то, что и меня этот некто захотел втянуть в эту историю, ежику понятно. Только где тот понятливый ежик, который растолковал бы мне смысл немой сцены у меня в квартире».

Поскольку ежик, видимо, затерялся в тумане и разгадок на тарелочке с голубой каемочкой не предвиделось, я решила получить подсказку старым, не раз испытанным способом. Я взяла с полки мешочек и бросила кости. «34+9+18» — вы вспомните о том, что у вас есть старый верный друг, способный поддержать вас и даже преподнести сюрприз.

Я знала только одного старого и верного друга, который мог бы мне сейчас помочь, но Кирьянов был далеко, и беспокоить его прекрасное далеко мне не хотелось. Я вздохнула и потянулась к банке с кофе. «Гарик! — воскликнула я, как только банка оказалась у меня в руках. — До старого и верного друга он слегка не дотягивает, но и милый друг может на что-нибудь сгодиться».

Глава 7

Наутро, наведя неземную красоту — Гарика надо было убить сразу и наповал, я отправилась в отделение полиции, находящееся в центре Трубного района, где тянул лямку честный мент Гарик Папазян (душа Гарика не принимала слова «полицейский», а уж тем более входившего в обиход «понта»).

Когда он увидел меня в маленьком — ну, очень маленьком — белом платье на бретельках, в золотых босоножках на высоченных каблуках и с распущенными волосами, в груди Гарика забили барабаны ярхушты, и он встал в стойку.

— Танюша-джан, какими судьбами?

— Помощь мне нужна, Гарик, — взяла я быка за рога.

— Тебя кто-то обидел? Ты только скажи — я его из-под земли достану, шашлык из него сделаю и собакам скормлю.

— Со мной, Гарик, слава богу, все в порядке, а вот у подруги моей беда.

— У Ленки, что ли?

— Что ты! Ленка сидит у матери в Рябиновке, пьет молоко и хорошеет на глазах. Гарик, есть у меня еще одна подруга, Аня. Ты ее не знаешь. Она после академии в Питер укатила, а год назад вернулась. На работу устроилась, парня себе хорошего нашла, замуж за него собирается. Только дня четыре назад пропал ее кавалер. Аня в полицию обратилась, а там говорят, что заявление о розыске могут только родственники подать. А где те родственники. У него мать одна, и та в Мурманске живет. Анька все больницы обзвонила: ни живого, ни мертвого.

— Так сбежал, наверное, кавалер твоей подруги. Сама говоришь, что дело у них к свадьбе шло, вот парень и струхнул.

— Вот и я Ане говорю: ты погоди расстраиваться и горячку пороть, найдется твой Ромео. А она ничего слушать не хочет. Честно говоря, не похож Олежка на мерзавца. Видела я их вместе пару раз. Очень серьезный молодой человек.

— Так что ты, Танюша-джан, от меня хочешь?

— Гарик, солнце мое, посмотри сводки по городу за последние четыре дня. Может, что-то и прояснится.

— А что мне за это будет?

— Все, чего пожелаешь, дорогой. Очень мне Аньке помочь хочется. Мне почему-то кажется, что жив ее Олежка и скоро объявится. Но все-таки хочется быть уверенной.

— Значит, говоришь: все, чего пожелаю?

— В пределах разумного, конечно. Канкан на мосту в три часа ночи я танцевать не буду, и не надейся.

— Танюша-джан, канкан я тебе и сам станцую. Обещай, что придешь ко мне в гости.

Я многое бы отдала, чтобы увидеть Гарика, танцующего канкан, но только не то, чего он жаждал от меня получить.

— Хорошо, я согласна. В гости так в гости. Неси сводку.

— Лечу, радость моя.

Как ни странно, 90 килограммов Гарика действительно выпорхнули из кабинета и через пять минут впорхнули обратно.

Мы с приятелем склонились над листками сводки.

— Убийство в пьяной драке. Убитый — мужчина лет сорока, — начал читать Гарик. — Две машины столкнулись на перекрестке улиц Рабочей и Урожайной. Погибли водитель и женщина-пассажир. В районе Нового порта выловлен утопленник. Пожилой мужчина лет семидесяти. В парке Трубного района найден труп мужчины. Не он?

«Он», — чуть было не вырвалось у меня.

— Нет, — спохватившись, сказала я, — Олежка хоть и хорош собой, но до этого красавца ему далеко. А этого, похоже, подружки не поделили. Или чей-то ревнивый муж постарался.

— Все может быть, хотя из медицинского заключения следует, что смерть наступила в результате сердечного приступа. Ох, чувствую, глухарем пахнет этот красавчик. В розыск его никто не объявлял. Местная шпана, видать, постаралась — не только из карманов все выгребли, но даже ботинки сняли.

— Гарик, мне кажется, ты слишком увлекся этим красавчиком. А у меня Анька места себе не находит.

Просмотрев сводку до конца и не обнаружив в ней ничего, касающегося парня подруги (что неудивительно), я стала прощаться с Гариком.

— Танюша-джан, а когда тебя в гости ждать? Ты обещала!

— Гарик, ты же мне Олежку так и не нашел, поэтому и договор наш будем считать недействительным. Пока.

И, послав ему воздушный поцелуй, я скрылась за дверью.

«Значит, сердечный приступ. Я бы в эту сказочку поверила, если бы Алекс умер где-нибудь в другом месте, а не у меня в квартире, — рассуждала я, сидя за рулем «девятки» и направляясь к себе домой. — А что, Таня, не навестить ли тебе славный город Париж? И не попытаться ли распутать клубок с другой стороны?»

Глава 8

Когда я подъехала к своему дому, мысль о поездке в Париж из изначально бредовой превратилась в вполне осознанную необходимость. Чтобы распутать этот клубок, надо дернуть за другую ниточку. Та ниточка, которая была у меня в руках, только запутывала дело. Ждать, когда честный мент Гарик Папазян и его доблестные коллеги доберутся до разгадки смерти красавца-француза, бессмысленно. Скорее всего, чтобы не плодить глухарей, они примут ту версию, которая лежит на поверхности, — сердечный приступ. Оказывать помощь следствию я не собиралась. Это было мое дело. Мне самой надо было найти убийцу. И не только потому, что он поднял руку на потенциального мужа моей подруги, но и потому, что этот нахал посмел втянуть меня в эту мерзкую историю. Я ощущала себя графом Монте-Кристо, вынашивающим план мести. «Тем более надо ехать в Париж, — подвела я итог своим рассуждениям, выходя из машины во дворе своего дома, — но сначала мне надо поговорить с Ленкой».