Наталья Солнцева - Прыжок ягуара Страница 8

– Господи!.. – в исступлении повторял он, сжимая кулаки. – Господи!..

Отчаяние ослепило его, и он поклялся, что в случае смерти Умины примкнет к ее сородичам. Ведь их кровожадные боги взяли верх над его молитвами. Значит…

Тишину прорезал жалобный плач младенца. Слава Иисусу, все кончилось хорошо! Себастьян бросился к двери и чуть не сбил с ног повитуху. В руках у нее был красный комочек, завернутый в чистое покрывало.

– У тебя девочка, – сообщила она. – Я найду для нее здоровую молодую кормилицу.

– Кормилицу? – глядя на крохотное сморщенное личико, не понял Себастьян. – Зачем? Ведь у нее есть мать…

– У нее есть только отец.

Себастьян заглянул в комнату, где в мертвой темноте догорали свечи. Там пахло кровью и чадом. На кровати лежала та, которую он полюбил пылко и беззаветно. Всем сердцем. Навеки. Она была так прекрасна, так молода! Еще вчера утром она смеялась и целовала его, они обсуждали, какое имя дадут ребенку.

– Умина…

Жена не откликнулась. Ее профиль казался вырезанным из слоновой кости, а по волосам пробегали золотые блики. Бескровные губы искусаны, в ресницах застряли слезинки. Казалось, ее грудь все еще вздымается…

– Умина!.. – простонал Себастьян, падая на колени. – Умина-а-а-а-аааа-ааа!..

Глория проснулась в слезах, не понимая, где она. Что за женщина умерла в родах? Что за мужчина горько оплакивал ее?

– Что я видела? – спросила она и села на постели. – Что это было?

За окном спальни шумел сад. Светила луна. В саду протяжно, тоскливо выла собака.

Глория отодвинула штору и распахнула створку. В комнату хлынула ночная прохлада, шепот листьев и запах травы.

– Найда! – позвала она, и вой прекратился. – Найда, иди сюда!

Из-за деревьев вынырнула маленькая вислоухая дворняжка и завиляла хвостом. Глория бросила ей печенье. На подоконнике спальни всегда лежало какое-нибудь лакомство для новой обитательницы Черного Лога. Собака схватила угощение и захрустела.

– Что с тобой, Найда? Ты скучаешь по Лаврову?

Дворняжку привез бывший начальник охраны и оставил на попечение Санты.

– Вижу, что скучаешь.

Собака доела печенье и подняла лисью мордочку, сверкая в темноте глазами. Глория разговаривала с ней, как с человеком.

– Может, ты беспокоишься за него? У тебя хорошее чутье. Мне тоже не по себе. Еще эти сны! Ты видишь сны, Найда? Если видишь, то какие-нибудь собачьи. И не надо тебе других…

Дворняжка ждала еще печенья. Она любила сладкое. Глория кинула ей пару штук и затворила окно. Шепот листьев стих. А у нее в ушах стояли крики роженицы, и казалось, что в спальне пахнет кровью…

Глава 9

Лавров проследил за мужем щедрой заказчицы и убедился, что ее подозрения не беспочвенны. Господин Каретников действительно изменяет ей с официанткой из бара «Краб». Они встречаются не в гостинице, а в квартире, снятой Каретниковым специально для этой цели. Он поселил любовницу в дорогих апартаментах и наведывается к ней каждый раз, когда улучает время.

Сыщик заметил, что Каретников постоянно на взводе, – дергается, оглядывается по сторонам, словно чувствует, что за ним наблюдают, или боится чего-то.

Заказчица потребовала, чтобы слежка велась незаметно, ведь ее супруг «не болван какой-нибудь, которого ничего не стоит провести».

«Не волнуйтесь, все пройдет как по маслу, – заверил ее Зорин. – Ваш муж ни о чем не догадается».

«Надеюсь, – кивнула дама. – Если Игорь заметит слежку, он все поймет, и тогда мне несдобровать. Он поймет, что я… в общем, моя затея провалится. Он подаст на развод!»

«Мы понимаем, какая на нас лежит ответственность».

«Надеюсь, – нервно повторила заказчица. – Я плачу вам немалые деньги. Вы уж постарайтесь!»

Лавров не мог взять в толк, зачем она так тщательно скрывала свою внешность, если ей все равно пришлось представиться и сообщить прочие необходимые данные: адрес городской квартиры, где они проживают с мужем, адрес его офиса, название клуба, где он чаще всего проводит досуг.

«Боится, наверное, – рассудил Зорин. – Если муж собирается подать на развод, то может в свою очередь установить за ней слежку. Должно быть, у нее тоже есть молодой любовник. Знаю я этих пресыщенных бабенок. Рано или поздно скука толкает их на сомнительные приключения».

«Она сказала, что родила Каретникову двоих детей и беспокоится за их будущее, – возразил Лавров. – В случае развода они могут остаться ни с чем».

«Не развешивай уши. Все они прикрываются интересами детей, а на самом деле пекутся о собственной выгоде. Привыкли к сладкой жизни!»

«Злой ты, Зорин».

«Я реалист, Рома. Поработаешь с этим контингентом, сам убедишься, что я прав».

После того, как Лавров выяснил, кого ему предстоит «соблазнить», он оставил Каретникова и переключился на девушку. Начал искать подходы.

Официантки в «Крабе» работали посменно. Неделю они с утра до позднего вечера обслуживали посетителей бара, а неделю отдыхали. Зарплату им платили скромную, но это компенсировалось чаевыми. Именно в свободную неделю Каретников и навещал любовницу.

Лавров приступил к наблюдению как раз в те дни, когда девушка была выходная, и неверный муж быстро вывел его на съемную квартиру, где они встречались. Однажды вечером Каретников возил свою любовницу в ресторан, и сыщику удалось рассмотреть ее. Последний день мая выдался прохладным. Девушка вышла к машине вместе с любовником. Поверх вечернего платья она надела шерстяное манто с норковой опушкой. Она была ниже Каретникова на голову, стройная и миловидная. Длинные темные волосы, тонкое лицо, изящная походка. Если она и провинциалка, то успела обтесаться. Любовник держал ее под руку и… оглядывался. Казалось, он чем-то сильно встревожен.

«Неужели догадывается о слежке? – подумал Роман. – Надо быть осторожнее».

Когда выходные закончились, и любовница Каретникова отправилась на работу, сыщик последовал за ней. Она вела себя беспечно, ничего не опасаясь и ни о чем не подозревая.

Лавров зашел в «Краб» перекусить, но знакомиться с Камиллой Савельевой, как было написано на бейджике официантки, не торопился. Присматривался, прислушивался, изучал обстановку. Камилла нравилась посетителям. Ей улыбались, делали комплименты, провожали восхищенными взглядами. Девушка улыбалась в ответ, но вела себя сдержанно и с достоинством. Бармен, который готовил коктейли, явно был не прочь приударить за ней. Когда Камилла подходила к стойке, он весь преображался.

Еду в «Крабе» подавали вкусную, и сыщик отдал должное запеченной рыбе и салату из морепродуктов. Он не выпускал из виду Камиллу. Вблизи девушка оказалась еще привлекательнее, чем издалека. Чистая кожа, нежный овал лица: крупные губы и нос с горбинкой не портили его, а придавали шарма. На шее – колье из дешевых камней, зато шея длинная, точеная. Легкий загар, скорее всего приобретенный в солярии. Даже не загар, а смуглый оттенок…

Лавров вышел из «Краба» странно взволнованным. Он понимал Каретникова, который увлекся Камиллой, и понимал его жену, которая чувствует угрозу, исходящую от этой девушки. Конечно, Каретников староват для нее, грузноват, обременен семьей, – однако у него есть деньги. Вряд ли он сразил Камиллу своей внешностью или сексуальными изысками. У девушки есть молодость и красота, а он – состоятельный мужчина, способный удовлетворить ее запросы. Он влюблен, а она позволяет себя любить. Работу не бросила. Значит, не хочет быть содержанкой. Вернее, делает вид, что не хочет. Пока у птички только клювик увяз, и Камилла ждет, чтобы всей птичке пропасть. Птичка – это, разумеется, Каретников.

«Молодец, – мысленно похвалил ее Роман, усаживаясь в машину. – Умная, что для красивых девушек редкость. Моя задача усложняется».

Он устроился поудобнее и приготовился ждать. Каждый час наблюдения оплачен, надо отрабатывать. После обильной еды клонило в дрему. Чтобы не уснуть, он принялся рассматривать все подряд – припаркованные у бара машины, посетителей, которые входили и выходили, прохожих, деревья и пестрые от тюльпанов клумбы.

Что-то в этом окружении, залитом солнечным светом, «зацепило» его. Что-то мелькнуло…

Он насторожился, сосредоточился. Справа от его «туарега» стоял потрепанный «фольксваген», слева – такси. Лавров присмотрелся. Таксист курил. Он опустил стекло и выдыхал дым в окошко, стряхивая пепел. В салоне на заднем сиденье затаилась пассажирка. Платок, темные очки. Почему она не выходит? Ждет кого-то?

«Она следит, – догадался сыщик. – Интересно, за кем?»

Он невольно вспомнил заказчицу Каретникову. Женщина в такси чем-то смахивала на нее. Тот же платок, очки. Впрочем, тысячи москвичек носят платки и защищают глаза от солнца. Каретникова была в красном платке, а пассажирка такси – в светлом.

В бесполезном ожидании прошел час. Лавров размышлял о превратностях жизни. Неужели женщина в такси тоже за кем-то наблюдает? Вот будет забавно, если за ним. Он следит за Камиллой, а заказчица – за детективом, которого наняла. Проверяет, не отлынивает ли он? Потрясающе…