Чингиз Абдуллаев - После заката Страница 8

– Не терпится работать? – добродушно спросил полковник.

– Вы тоже в воскресенье пришли на работу, – заметил Сафаров.

– Я начальник, мне положено за все отвечать. Нужно еще два дела завтра утром сдавать, а утром у нас будет большое совещание часов на пять или шесть. Поэтому я должен просмотреть все документы уже сегодня, – пояснил Тарасов.

– Я здесь нашел одну бумагу, под полкой в столе, – вспомнил Эльдар, протягивая полковнику листок с рисунком детей погибшего офицера. Тот взял бумагу, нахмурился, посмотрел на Сафарова.

– Хорошо, что ты отдал его мне, – негромко произнес он. – Это рисунок его младшего сына. Он хорошо рисует. Старшему уже шестнадцать, он школу оканчивает в следующем году, а младшему пока только девять. Жена его, конечно, пенсию получает, но что можно купить сейчас на пенсию погибшего сотрудника милиции? Десять килограммов картошки и пару коробков спичек... Хорошо, что она работает врачом, хоть там что-то получает... Хотя им все равно трудно.

Он еще раз посмотрел на рисунок, тяжело вздохнул и вышел из кабинета.

На следующий день Эльдар приехал к девяти часам утра. Совещание у руководителя ГУВД началось ровно в десять, и Тарасов ушел туда, успев только собрать всех следователей у себя в приемной и представить им своего нового заместителя.

В понедельник вернулся и первый заместитель – полковник Саранчев. Это был высокий мужчина с приятной внешностью, зачесанными назад волосами, крупными зубами, постоянно шутивший и сам первый громко смеявшийся над собственными шутками. Саранчеву шел сорок первый год, он считался реальным кандидатом на должность Тарасова.

Полковник весело предложил Сафарову обмыть его назначение.

– Мне еще не присвоили звания, – пожал плечами Эльдар.

– Хочешь зажать назначение? Так у нас не полагается. Вечером поедем куда-нибудь вместе. Возьмем нашего строгого полковника Алана и еще несколько ребят. Я знаю хорошие места, где еще можно спокойно посидеть.

– А почему вы зовете его Аланом?

– Александр Андреевич, – улыбнулся Саранчев, – или АлАн. Так удобнее и проще. Как тебя по отчеству?

– Эльдар Кулиевич.

– Элкул, – сразу сказал Саранчев. – Нет, не очень звучит... Может, лучше назовем тебя Элсафом, по имени и фамилии? Нужно подумать. Кличка – вещь серьезная, дается не на один год... – Он расхохотался.

– А вас тогда как называют? – спросил Эльдар.

– Давай сразу договоримся: переходим на «ты». Никаких «вы» здесь говорить не полагается. Только Тарасову, который по возрасту годится тебе в отцы. Так что давай «тыкай». А меня называют Шуриком. Хотя на самом деле я Евгений Константинович. Но Евка не прижилось, а Шурик остался. В молодости я был похож на молодого актера Демьяненко, только без очков. А сейчас располнел и стал похож уже на его папу... – И он снова расхохотался.

Они вышли в коридор, и Эльдар увидел идущего к ним Тарасова, рядом с которым вышагивал одетый в форменный мундир генерал. Что-то знакомое мелькнуло в его лице. Тот тоже заметил Сафарова, остановился. Эльдар вежливо поздоровался, Саранчев весело кивнул. Было ясно, что он хорошо его знает. Сафаров вспомнил, что видел этого генерала, а тот, в свою очередь, вспомнил Эльдара.

– А этот тип что здесь делает? – громко спросил он у Тарасова, кивая на бакинца.

– Это мой новый заместитель, – пояснил полковник, – Эльдар Кулиевич Сафаров.

– Я знаю, как его зовут, – поморщился генерал, – кто разрешил? Сделали из милиции прибежище бывших партократов... Или он скрыл от вас, что раньше работал в ЦК КПСС?

Саранчев изумленно взглянул на молча стоявшего Сафарова. Эльдар почувствовал, как кровь приливает к голове.

– Ничего он не скрыл, – возразил Тарасов, – в его личном деле все написано. И в своей автобиографии он тоже все указал. Он ведь раньше работал в прокуратуре, был следователем, профессиональный юрист. Вот мы и приняли решение взять его к нам.

– И сразу заместителем начальника управления? – разозлился генерал. – Это настоящий бардак! Поэтому у нас никогда порядка и не будет... Я его знаю. Этого человека и на пушечный выстрел нельзя подпускать к милиции. Он всю жизнь ненавидел всех наших сотрудников! – Он говорил громко, чтобы его услышали не только Сафаров или Саранчев, но и остальные следователи, которые начали выглядывать в коридор.

– Решение о его назначение принимал не я, – сказал Тарасов. Было заметно, что ему не нравится эта публичная дискуссия в коридоре.

– Я сам замолвлю словцо, чтобы этого типчика убрали, – заявил генерал. – А ты, Сафаров, и не думай, что сможешь здесь остаться. У тебя нет ни одного шанса. Уже сегодня вечером тебя отсюда уберут; это я тебе гарантирую, партийный стукач...

«Георгий Николаевич Ванилин, – вспомнил Эльдар, – конечно, это тот самый генерал. И даже не стесняется и ничего не боится. Теперь ничего не боится... Раньше он не осмеливался даже разговаривать в присутствии инструктора ЦК, который курировал милицию, а сейчас осмелел. Это ведь он прикрывал своего родственника, банкира Эпштейна, с его махинациями в банке «Эллада»...»

Эпштейн организовал убийство своего родственника, Вячеслава Томина, с которым они были женаты на родных сестрах. Томин случайно узнал о махинациях в банке и проговорился, после чего фактически подписал себе смертный приговор... Эльдар лично занимался этим делом – ведь погибший был братом Светланы Скороходовой, с которой он тогда познакомился. А Ванилин все время мешал, сумев дважды вытащить своего родственника из тюрьмы и дважды закрывая уголовное дело, возбужденное против руководства банка «Эллада». Тогда Ванилин еще был заместителем министра внутренних дел РФ. Сейчас он стал заместителем командующего внутренними войсками. И, конечно, не мог простить Эльдару его личное вмешательство в расследование тех дел. Сафаров был убежден, что Ванилиным двигали не родственные чувства – хоть банкир и убитый были мужьями его сестер, – а корыстные мотивы, которые тогда так и не удалось доказать. Прокурора, расследующего это дело, отправили в Херсон, и само дело было развалено.

– Господин генерал, – сдерживаясь, ответил Эльдар, – прошу меня не оскорблять.

– Он еще возмущается... – покачал головой Ванилин. – Ладно, посмотрим. Я тебе еще устрою вылет из этого здания. Кто подписал приказ о его назначении? Наверное, кому-то сунули деньги, и он подмахнул бумагу, даже не почитав биографии этого типа...

– Подполковник Сафаров прибыл к нам по личному распоряжению нового министра Баранникова, – сообщил Тарасов с невозмутимым выражением лица.

Ванилин нахмурился. Он хотел что-то добавить, но решил промолчать. Фамилия Баранникова произвела магическое действие. Поэтому генерал просто повернулся и пошел дальше по коридору в сопровождении Тарасова. Когда они завернули за угол, Саранчев обернулся к Эльдару:

– Нажил себе личного врага... Ты еще не в курсе, какой злопамятный наш Жора. Об этом у нас все знают – еще когда он был заместителем министра и курировал следствие... Как тебя угораздило на него нарваться?

– Так получилось.

– Будь осторожен, – посоветовал Саранчев. – А твой приказ действительно подписал сам Баранников?

– Да. Мы с ним знакомы, он работал в Баку...

– Тогда можешь ходить гоголем. Тебя никто даже пальцем тронуть не посмеет. Баранников сейчас у нас самый главный человек. Он подмял под себя сразу несколько министерств и теперь будет нашим главным силовиком. А этот Ванилин ничего с тобой не сделает, просто побоится.

Через двадцать минут вернулся Тарасов, который сразу позвал Эльдара в свой кабинет. Когда тот вошел, полковник показал ему на стул.

– Садись. Что у тебя с Ванилиным произошло? Только откровенно, чтобы я знал все обстоятельства дела.

Эльдар рассказал всю историю с убийством Томина и хищениями в банке «Эллада». Тарасов молча слушал, смоля одну сигарету за другой.

– Это все? – спросил он, когда Сафаров замолчал.

– Да, – кивнул Эльдар. – Я не думал, что снова с ним встречусь...

– Он у нас теперь стал заместителем командующего внутренними войсками, – сообщил Тарасов. – Должен тебе сказать, что я давно знаю Жору Ванилина – еще до того, как он уехал работать в Молдавию. Насколько мне известно, там он тоже оставил по себе недобрую память. Профессионал он неплохой, а вот человек не очень хороший. Ты всегда должен это помнить. А вообще я тебя поздравляю. Считаю, что прошел боевое крещение. Если такой человек, как Ванилин, тебя не любит, – значит, ты у нас приживешься. Он со мной тоже много скандалил, прежде чем привык к моей манере работы и понял, что давить на меня невозможно.

Эльдар вышел из кабинета Тарасова с гораздо лучшим настроением. Вернувшись к себе, сел за стол и глянул на телефон...

Он никак не мог забыть о Светлане Скороходовой, с которой познакомился ровно год назад. Они иногда перезванивались, иногда встречались, пока перед самым Новым годом она сама не приехала к нему домой. Это были самые волнующие минуты в его жизни... Она уехала, попросив его больше ей не звонить. И он ждал много дней, не решаясь набрать ее номер. Сегодняшнее неожиданное появление Ванилина словно разрушило их прежние договоренности. Эльдар подумал, что ведет себя не совсем правильно, выполняя пожелание женщины, для которой эта встреча была определенным испытанием. Женщинам вообще трудно бывает переступить барьер, отделяющий первого мужчину от второго. В случае с замужними женщинами это табу становится почти непреодолимым. Нужна очень большая сила воли и желание, чтобы его преодолеть, тем более в первый раз. Она была старше его на семь лет. Он снова посмотрел на телефон и, подняв трубку, решительно набрал ее номер.