Анна Данилова - Черный пасодобль Страница 8

Женщины как-то быстро перешли на «ты», и общаться стало легче.

– Зоя, сколько лет было этому Колосову?

– Не знаю точно, думаю, он был примерно ровесник Андрея.

– Твой Андрей, он вообще из какой семьи?

– Его родители погибли в позапрошлом году в авиакатастрофе, я не застала их, но судя по тому, что мне рассказывал Андрей, это были образованные интеллигентные люди.

Мама – преподаватель в художественном училище, отец – бизнесмен.

– Он жил вместе с ними или отдельно?

– Пока они были живы, он жил отдельно, а потом перебрался в родительскую квартиру. Собственно говоря, туда я и предлагаю поехать.

– Скажи…

Подошла официантка, женщины заказали капучино.

– Скажи, пока велось следствие, кто-нибудь просил у тебя ключи от этой квартиры?

– Нет, там не проводили обыск, не работали эксперты, если ты это имеешь в виду. Говорю же, все закончилось очень быстро, даже не успев начаться. Просто кто-то кому-то очень хорошо заплатил…

– Значит, так. Сегодня я встречалась со следователем…

Рита рассказала Зое о своих утренних визитах к следователю, адвокату и к судмедэксперту.

– Я спрашиваю себя, ну на самом деле, что общего могло быть у потрепанного жизнью рано постаревшего алкоголика с беззубым ртом и больной печенью с твоим Андреем?

– Да уж, – покачала головой Зоя, отпивая маленькими глотками кофе. – К тому же Андрей никогда не был драчуном. Насколько мне известно, в его жизни не было ничего такого, что заставило бы его разбираться с человеком при помощи кулаков. А здесь – жестокое убийство. Хладнокровное убийство.

– Может, ты недостаточно хорошо знаешь своего молодого человека? Может, он временами бывает вспыльчив, неуправляем, не помнит себя?

– Нет-нет, в том-то и дело, что он не такой. Даже если представить, что он на самом деле решил каким-то образом проучить человека, который нанес ему оскорбление или обманул, или, к примеру, причинил боль близким, все равно он нашел бы более цивилизованный способ заставить его заплатить за этот проступок. Скорее обратился бы в прокуратуру или суд, но никогда не стал бы заниматься самосудом. Да и из равновесия его вывести не так-то легко. Вернее, почти невозможно. Вот и получается, что кто угодно мог избить Колосова, но только не мой Андрей. Вот, согласись, все указывает на то, что его кто-то крепко подставил.

– Хорошо, будем разбираться и искать этого «кого-то».

Квартира Андрея Татаринова выглядела так, словно он только что покинул ее. Чистая, уютная, живая. Рита поняла, что эту самую жизнь в ней всеми силами поддерживала Зоя. Возможно, она до последнего момента не верила в такое вот жестокое решение суда и надеялась, что Андрей вернется сюда уже совсем скоро, поэтому вычистила ковры и вымыла до блеска окна. Но Андрея посадили, и тогда она, словно вопреки случившемуся и понимая всю необратимость беды, тем не менее продолжала следить за квартирой, как если бы это было живое существо, которое нельзя бросать.

– Бизнес остался ему от отца, – рассказывала Зоя, в то время как Рита осматривала квартиру, – у него два магазина строительных материалов. Сейчас там за всем следит его доверенное лицо, друг-инвалид. Олег честный парень. Если бы дела шли хорошо, то можно было бы найти знающего, дорогого адвоката, а не обращаться к этому Полубояринову. Но случилось так, как случилось.

– Ничего, постараемся вытащить твоего Андрея.

В квартире Андрея интерес для Риты могли представлять исключительно его бумаги, но и они в большинстве своем касались его магазинов, в остальном же существовал набор необходимых каждому взрослому человеку документов: заграничный паспорт, свидетельство о рождении, диплом, грамоты…

– А где телефон Андрея? – спросила Рита.

– Мне его не дали. Я ведь не жена ему. Хотя я тоже думала о телефоне, может, Андрей звонил кому-то незадолго до того, как убили того мужчину, мало ли… А вдруг он разговаривал с кем-то, кто может подтвердить, что у Андрея были какие-то планы на тот вечер, или…

– Я понимаю тебя, Зоя. В этом деле, конечно, все важно. Но, увы, у нас его мобильника пока нет. Хотя я постараюсь сделать все возможное, чтобы его заполучить.

– Интересно, а у Колосова был телефон? Скорее всего, был… – размышляла Зоя. – Вот если бы, к примеру, Андрей разговаривал со своего мобильника с Колосовым, это явилось бы фактом, что они были знакомы, и тогда можно было бы предположить, что они договорились встретиться и из-за чего-то подрались… Но я больше чем уверена, что такого не было… Да и вообще, как они могли встретиться, когда в момент убийства Андрей был со мной?!

– Зоя, у Андрея был портфель, борсетка, в чем он носил свои документы?

– Ну да… Да только ее здесь тоже нет.

– Андрея вообще где задержали?

– Да прямо сюда и пришли, говорю же! Подняли с постели! Ничего слышать не хотели.

– Это был сам следователь?

– Нет. Точно нет. Это были другие люди. Что-то подсказывает мне, что это были опера, которые, как собаки, рыщут в поисках улик, выполняют всю самую сложную и грязную работу. Но все это я знаю исключительно по сериалам.

– Вот ты все это рассказываешь, а мне эта история с задержанием кажется каким-то грубо поставленным спектаклем. Но, подожди, вот достанет мне Марк дело, я почитаю, тогда и видно будет, как и что… А пока я, как слепая, могу только догадываться… Стоп. А вот это что за документ? Договор купли-продажи квартиры… Что это за квартира?

Рита показала Зое документ. Та быстро пробежала его глазами.

– Этот адрес… Это же квартира Андрея! Однокомнатная, ну, та самая, в которой он жил, когда еще родители его были живы. Что же это получается… Он ее продал? Надо же, а я и не знала… Вот, здесь и фамилия покупателя имеется… Захаров Виктор Викторович.

– Тебе эта фамилия ни о чем не говорит?

– Нет… Никогда не слышала.

– Что ж, проверим этого человека, тем более здесь и адрес его есть… Ладно, пошли дальше. Вдруг еще что-нибудь найдем.

7

До разговора с судмедэкспертом Борисом Анджаном Марк вполне допускал версию о самоубийстве Маши Ивановой, хотя ее личностная характеристика, которую он сумел составить со слов соседей, указывала на то, что погибшая девушка совсем не походила на тонкую, сверхчувствительную натуру, способную в момент кризиса распрощаться с жизнью. Наоборот, простая и грубоватая, хроническая неудачница и выпивоха, она могла бы дожить до старости, даже и не подозревая о том, что несчастлива и что в том, какой жизнью она жила, виновна она сама, ее природная лень, не позволившая ей выучиться и устроиться в жизни более комфортно.

Борис же, озвучив некоторые подробности вскрытия, заставил Марка задуматься об истинной причине ее смерти.

– Девушка накануне смерти пила красное вино, – сказал он по телефону, чем удивил Марка, поскольку в квартире погибшей он не нашел ни одной бутылки из-под красного вина. Хотя, конечно, она могла выпить и в другом месте, как и съесть приличную порцию маслин (банки из-под которых также не было обнаружено). Хорошо, предположим, что все это она съела и выпила не в своей квартире, а у кого-нибудь в гостях или в кафе. Но как объяснить другой факт?

– Ты помнишь, я сказал тебе еще там, у нее дома, что от нее пахнет розой. Так вот, эта Иванова была просто умащена розовым маслом, настоящим дорогим розовым маслом. Согласись, трудно представить себе, чтобы девушка с зарплатой санитарки могла позволить себе такую роскошь.

Марк на это лишь пожал плечами. Он понятия не имел, насколько ценно розовое масло, чтобы им могла пользоваться санитарка.

– Что еще?

– Еще она где-то загорела, довольно прилично, и загар этот недавний. Либо она отдыхала где-то на пляже, поскольку загар равномерный, не такой, какой бывает, когда человек трудится у себя в огороде, пропалывая грядки, и его нещадно палит солнце… Либо – в солярии, что при ее-то доходах тоже невозможно. В целом же девушка была вполне здорова. Половых контактов у нее перед смертью не было. Остальное ты получишь в понедельник…

– Спасибо, Боря.

Марк позвонил Рите. Спросил про розовое масло.

– Знаешь, Марк, масло есть разное, дешевое, типа спиртового концентрата, которое в сувенирных лавках Болгарии выдают за натуральное розовое масло, а бывает и дорогое, настоящее, из долины Казанлык, оно и стоит дорого, и держится на коже долго… А что случилось? Почему тебя интересует розовое масло?

– Как ты думаешь, больничная санитарка в состоянии купить себе натуральное, как говорит Борис, розовое масло и вся облиться им с головы до ног?

– Знаешь, Марк, такие девушки предпочитают делать это чужим маслом. Предположим, она оказалась у кого-то в гостях, где и вылила на себя целый пузырек. Нет, санитарка не станет покупать себе такое драгоценное масло. К тому же его еще надо найти. Ты приготовил для меня не менее драгоценную папку с делом Татаринова?

– Да, Лева отправил ее мне с одним человеком, с минуты на минуту его должны принести.