Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом Страница 8

Я решил позвонить дяде Леше Долгову и сообщить, где нахожусь. Куда же запропастился мой сотовый? Я обыскал свои карманы, сумку и все вокруг… телефон исчез. Неужели Джо стащил? Мелко и подло с его стороны. Отвел глаза карточными трюками, а сам…

— Растяпа, блин! — пробурчал я, укладываясь обратно в постель. — Телефон уже проморгал. Теперь хоть рот не разевай!

Ладно. Сотовый — не проблема. Даже в этом городишке можно его купить без труда. Завтра же займусь.

Злой на Анну, на Джо, на покойного отца и больше всех на себя, я под утро все-таки уснул. Мне снились карты, развалины мечетей… родинка на лице Анны и бубновый туз, которым разухабистый ковбой, отвратительно хихикая, размахивал перед моим носом…

На следующий день тучи рассеялись и показалось солнце. Гора Агармыш вдали была розовой от рассветных лучей. Во дворе весело щебетали пташки.

За завтраком Анна казалась задумчивой. Она сбегала за молоком, пока я спал, и в кухне стоял запах подгоревшей манной каши.

— Почему не ешь? — спросила сестра, глядя, как я размазываю ложкой кашу по тарелке. — Невкусно?

— Честно говоря, это несъедобно, — заявил я.

— У тебя нет аппетита после вчерашней попойки. Вы с Джо перебрали виски. С твоей подачи, между прочим.

— Пусть так…

Я выпил чаю, молча поднялся и отправился приводить себя в порядок. Вместо нормальной ванной у Анны в доме была оборудована примитивная душевая. Воду для мытья грел котел из разряда раритетов. Удивительно, что он еще работал, а не развалился на части. За неимением лучшего я принял этот, с позволения сказать, душ, вытерся насухо и пригладил перед зеркалом свой русый ежик. Не знаю, как кому, а себе я нравился. Из подпорченного влагой зеркала на меня смотрел мужчина с правильными чертами лица, серыми глазами и ямочкой на подбородке, покрытом легкой модно подбритой щетиной. Писаный красавец, сказала бы любая барышня.

От этого зрелища у меня сразу поднялось настроение. Я прошел в гостиную и застал там Анну. Она сидела в кресле и ждала меня.

— Может, выйдешь?

— Мы же брат и сестра, — с кривой улыбкой заметила она.

— Я не привык переодеваться при дамах.

— Ты куда-то собрался?

Я чуть не брякнул про пропавший мобильник, но вовремя прикусил язык. Если они с Джо сообщники, пусть думают, что я болван, который ни черта не смыслит и не замечает их козней.

— У вас тут есть сауна? Или на худой конец паровая баня с этими… цветочными ароматами? Хочу развлечься, вкусить местной экзотики, — выкручивался я. — Девочку снять. Зря, что ли, тащился в этакую глушь? В глуши, говорят, самые пикантные девицы попадаются.

Анна брезгливо поморщилась.

— Ну ты и фрукт!

— Меня растлили столичные проститутки, до которых я большой охотник. Благодаря папиным денежкам я могу себе позволить любые удовольствия. Периодически меня тянет на свежину.

Она не понимала, шучу я или говорю серьезно, и смешалась. Моя скабрезность покоробила ее. Этого я и добивался.

— Хорошо, иди… — выдавила Анна, как будто я спрашивал у нее разрешения.

— Можно я переоденусь?

Она поднялась и вышла, хлопнув дверью. Интересно, что ее возмутило, мои слова или намерение выйти из-под контроля?..

Анна все-таки проводила меня до калитки с напутствием:

— Будь осторожен, Николай.

— У вас среди бела дня нападают на прохожих?

— Нет, но…

— Адью, крошка! — я фривольно подмигнул ей и потянулся чмокнуть ее в щеку.

Она отстранилась. Я засмеялся и помахал ей рукой.

Машину я оставил во дворе, она обременяла бы меня. Куда проще бродить пешком по маленькому городку, где в разгаре курортный сезон.

За поворотом я замедлил шаг и посмотрел на часы. До вечера еще куча времени, и я решил прогуляться. Пообедать по-людски, заодно и телефон купить.

Должно быть, в центре Старого Крыма веселее. Но окраины здесь выглядят тоскливо. Корявые деревья на фоне грязно-белых заборов, старые орехи, нависшие над черепичными крышами, огромные лужи на дорогах.

На воздухе я почувствовал голод и заглянул в ближайшее кафе «Олеандр». Сумрачный зал и прогорклый запах кухни не вызывали доверия, но я надеялся расспросить завсегдатаев о Джо. Такого ловкача местные должны знать.

Посетителей в «Олеандре» было не густо. Бармен в бордовой жилетке поверх белой рубашки о чем-то переговаривался с длинноногой официанткой. Двое мужчин пили пиво за угловым столиком и закусывали мясной нарезкой.

— Не помешаю? — спросил я.

— Садись, третьим будешь, — милостиво ответили они.

Я опустился на стул и подозвал официантку, которая подошла и сунула мне меню.

— Солянка вчерашняя, — лениво сообщила она. — Жаркого нет. Шашлык будет только вечером. Люля-кебаб нести?

— И салат, если есть, — кивнул я.

— Сделаем.

— Эй, парень, — оживились мужики за столиком. — Надо бы знакомство обмыть.

— Непременно. Бутылочку «Медовой с перцем» подайте, — улыбнулся я сонной девице.

— Меня Петром зовут, а его — Васькой, — представились мужики. — Мы опохмеляемся после вчерашнего. Башка трещит, мочи нет. На крестинах гуляли. Тебя как величать-то, друг?

— Володей, — зачем-то солгал я.

Они сразу признали во мне отдыхающего. Полюбопытствовали:

— Здоровье поправлять приехал?

— Ага. Скука тут у вас смертная, — подтвердил я. — Хоть бы в картишки с кем-нибудь перекинуться.

«Медовая с перцем» сблизила нас, и мужики начали наперебой давать мне советы, как развеять скуку. Лазать по горам я отказался, посещение музеев Грина и Паустовского отверг, сауну и турецкую баню тоже.

— Привередливый ты, Вован, — по-свойски подтрунивал надо мной Васька. — Тогда телку грудастую найди, покувыркайся с ней от души. Жену-то, поди, не взял с собой.

— Не взял, — признался я.

— Наш человек! — одобрил мое поведение Петр. — Сразу видно. И выпить не промах, и насчет баб. Любишь баб?

— Я играть люблю. Не составите компанию?

— В карты? Не-е-е! Мы не по этим делам.

— Я слышал, у вас местная знаменитость имеется, — гнул я свою линию. — Любого обыграть может, хоть в покер, хоть в преферанс, хоть в очко.

— Джо, что ли? — расплылся Васька. — Калиостро?

— Калиостро? — удивленно перепросил я.

— Кликуха у него такая. Его Иваном зовут. Он с детства ловкий на руку и черный, как итальянец. Вот и прозвали его Джованни, потом укоротили до Джо.

— А почему Калиостро?

— Потому! Играет нечисто. Плутует, блин, а не поймаешь. Он карты видит насквозь, будто рентген. Они его слушаются, как тигры дрессировщика. Щелкнет пальцами, они лягут, куда ему надо и как надо. Мастер! Был такой итальянский жулик, Калиостро, тоже гораздый дурить народ. Джо, когда выпьет лишку, хвалится, что он — тот самый итальяшка и есть. Он чуток того… с приветом. Любит всякую чушь болтать, язык-то без костей. Но карты — его стихия.

— Да ну? — засомневался я. — Разводите меня?

— Вот те крест! С Калиостро лучше не садиться играть. Продуешь все! Обдерет тебя как липку, и не подкопаешься.

«Калиостро… Калиостро, — торопливо рылся я в памяти. — Был такой известный авантюрист… давно, еще в восемнадцатом веке, если не ошибаюсь».

— Меня он не проведет. Я привык смотреть в оба.

— С ним смотри — не смотри, все одно, — поддержал приятеля Петр. — Жалко нам твоих денег, парень. Обчистит тебя Джо, моргнуть не успеешь. Даже на обратный билет не останется. У него глаз черный!

— Я не суеверный, — уперся я. — В сглаз не верю. Сам могу сглазить кого угодно. Сведете меня с этим вашим Калиостро?

Мне было интересно, что они ответят, как поведут себя. Мужики пригорюнились, одновременно покачали головами, словно китайские болванчики.

— Не сведем, и не проси! — отрезал Петр. — Нешто мы враги себе? Нам неприятности с ментами ни к чему. Ты, судя по говору, москвич?

Я не стал отпираться, и приятели мрачно переглянулись.

— Москвичи, они завзятые, — добавил Васька. — Сначала в азарт войдут, нипочем не остановишь, а потом проиграются в пух и прах, да к ментам бегут. Верните, мол, наши денежки!

— А что, был прецедент?

Васька с Петром, уже изрядно поддатые, мудреного слова не поняли, но смысл вопроса уловили.

— Джо не одного молодца обчистил до нитки, и с тобой управится. Если хочешь знать, его не раз побить пытались… да все без толку. Заляжет на дно, будто сквозь землю провалится, и сидит хорьком в норе.

Бутылку «Медовой» опустошили, а разговор еще не коснулся Анны Ремизовой, — крутился около Джо, который оказался темной лошадкой.

— Задумался? — обрадовался Петр. — То-то! Нам тебя подставлять неохота, Вован. Ты нас угощаешь, мы теперь друзья как-никак.

Он выразительно глянул на пустую бутылку. Я намек понял и подозвал официантку. Вторая порция водки подбодрила приятелей, они заметно оживились.