Леонид Словин - Ночь, прожитая трижды Страница 8

— Будете понятыми!..

Игумнов вышел из-за стола. Металлические фиксы в верхней челюсти поблатному блеснули. Они стояли друг против друга под люстрой, в центре кабинета.

— Я предложил этому гражданину показать, что у него при себе… Он отказался…

Носильщики отводили глаза. Положение выглядело щекотливым. Одно начальство хотело силой обыскать другое. Им не хотелось встревать. Заявитель отстраняюще выставил вперед руку.

— Только посмей! Я помощник депутата Государственной Думы… — Он уже грозил прямым текстом. — не думай! Я все о тебе знаю. Ты — Игумнов, начальник розыска. Дежурный сегодня — майор Масловский. Если посмеешь поднять на меня руку — вас просто уберут отсюда!

— Я хочу посмотреть, что у тебя в том кармане…

Это будет твой самый гибельный шаг, капитан. — Заявитель все еще держал правую руку выставленной, как бы отстраняя его. — Не ухудшай положения, в которое ты попал. Вылетите оба! Без пенсии!

— Ты еще будешь меня лечить?!

Игумнов прихватил вытянутую руку, подал на себя и тут же привычно завел назад. Перегиб в локте был из самых простых и наиболее болезненных приемов. Менты на земле пользовались им по десятку раз на день.

Заявитель сделал попытку вырваться.

— Не дергайся. Могу нечаянно сломать… — Игумнов был не из боязливых.

Свободной рукой он огладил куртку потерпевшего на груди — под ладонью знакомо возник прямоугольный объем.

— Бумажник, выходит, на месте?.. — Рука его нырнула в верхний карман пиджака. — А что это?!

Он отпустил заявителя. В руке он держал удостоверение.

— «Министерство внутренних дел Российской Федерации…»Понятно… А это? — Вместе с удостоверением лежал сложенный несколько раз листок папиросной бумаги. — «Для служебного пользования»….

Игумнов раскрыл корочки.

«Черных… Старший инспектор, подполковник милиции…»Ясно! — Он обернулся к понятым. — Все свободны. Спасибо.

Носильщики вышли.

Игумнов развернул напечатанный на тонкой папиросной бумаге документ:

— «План-задание»… «С целью проверки выполнения „Инструкции о регистрации преступлений…“» «Сохранность табельного оружия на момент проверки…» Так вот как вы нас проверяете, козлы!..

Все укладывалось в одну понятную схему: в ближайшую неделю предполагалось заслушивание на Коллегии МВД. Проверяющие приступили к работе…

Игумнов вернулся к столу, открыл сейф. Заявление о разбое вместе со служебным удостоверением старшего инспектора и «Планзадание» легло на полку. Игумнов запер сейф, сунул ключи в кариман.

— Все, подполковник, свободен!

— Послушай…

— Бай!

Маски были сорваны.

Черных тоже возвратился на место, ногой подтащил стул.

— Верни удостоверение, Игумнов! — Он сел. — Мне теперь и в министерство не войти!

— Твои проблемы.

Старший инспектор полностью сменил тон.

— Завтра тебе прикажут и ты тоже пойдешь! Ты ведь понимаешь, это не моя инициатива…

Причина была не в нем. И даже не в том, кто его послал. Все начиналось выше. Внизу это знали.

— А как насчет твоего ложного заявления?! — Игумнов кивнул на сейф. Это уголовное преступление. Закон, он для всех. В курсе?

Черных заговорил почеловечески:

— Ты режешь меня…

— А что бы со мной было, если бы я тебя, суку, не поймал! Если бы бросил в корзину то, что ты там намарал?! Что бы со мной сделали?! Думал об этом?!

Прости! Я понимаю.

— Ни хера ты не понимаешь…

— Я тебе клянусь…

Черных открыто унижался.

Мы пригодимся друг другу! Тебе когда майора получать?

Звания старших офицеров, начиная с майорских, раньше присваивались приказами по министерству. Там все еще этим козыряли.

— Я по корешам с вашим кадровиком…

Старший инспектор был прохиндей и не собирался это скрывать.

— И с обоими замминистрами. Вместе охотимся, поддаем…

«Крутит всеми, хитрец. Привык — все сходило с рук…»

— Ладно! — Игумнов швырнул чистый лист. — Пиши. «Рапорт…»То да се… «Сего числа я согласно вашему указанию, подал ложное заявление о разбое…»И — так далее…

Черных опешил:

— Ты чего?! Думаешь, я это напишу?! — Оба подбородка его затряслись. — На себя?!

— А ты как хотел?!

— Мне же уберут сразу!

— Не уберут! Я буду держать бумагу у себя. Никто и знать ничего не будет.

— Тогда зачем?!

Игумнов не унизился до вранья.

— Так будет спокойнее. Завтра тебе могут другое задание дать… Похлеще! Приходится быть на страже…

Черных упорствовал недолго. Он оказался авантюрного склада.

— А… Была- не была! Только смотри, капитан. Я ведь тоже непрост.

Черных со стулом придвинулся к столу, достал ручку. Начал писать. Ручка скользила легко. В министерстве своем они только и делали, что писали.

— Готово. Все?

— Теперь расписку. «Я такойто получил в линейном управлении удостоверение личности…»

Черных подумал, махнул рукой.

— Держи…

В расписке был с деся-ток слов.

— Еще номер удостоверения и твой номер телефона…

— Да он есть в справочнике! — Черных уже убрал ручку.

— Допиши домашний и сотовый. Вдруг придется…

— А… Семь бед — один ответ…

Черных дописал.

— Вот. Только сунь подальше…

— Это уже моя забота.

Игумнов снова прочитал расписку, остался удовлетворен.

— Держи… — Он достал из сейфа удостоверение. — Теперь свободен!

— Спасибо. — С документом к старшему инспектору вернулся привычный имидж. — У тебя где транспортный… — Он перегнулся через стол, подвинул телефонный аппарат. — Я должен доложить в Главк…

— Давай, не стесняйся…

— Чего уж… — Он вздохнул.

Предстоящий разговор с дежурным по Главку не сулил Черныху ничего приятного. Он набрал номер.

— Кузьмич! — Доклад был полуофициальный, полуприятельский. Все они там давно уже дружили — вместе пили и стучали друг на друга. — Черных докладает…

Черных! — Дежурный по Главку ждал его звонка. — Наконецто! Ты где? Как там, по Каширскому ходу? Был у них?

— Был. — Старший инспектор подмигнул Игумнову. — У них все в порядке. Молодцы. Приеду объясню…

— Ну, ты даешь, блин!.. — Дежурный даже выругался. — Я уже стружку снял с ответственного по московскому управлению, почему ему не доложили о разбое… Замминистра в курсе. А ты — «Молодцы!».. Ты чего должен был привезти, Черных?! Какой компромат!..

— Я знаю… Была причина, Кузьмич.

— Это ты сам ему объяснишь.

— О н звонил?!

— Тото…

Предстоявшее объяснение с руководством обещало быть серьезным. Дежурный по Главку все хорошо себе представлял, поэтому даже не позлорадствовал.

— Тебе куда машину?

— Подсылай прямо к вокзалу….

Разговор был закончен.

Черных положил трубку. Он выглядел попрежнему беспечным, хотя явно играл с огнем.

— Выкручиваться придется? — Игумнов взглянул на него не без любопытства.

— Отмажусь… — Старший инспектор кивнул на расписку и рапорт на столе. — Поосторожнее с этим…

— Не волнуйся. Вы нас к этому приучили…

Очень быстро, сразу после отъезда министерского проверяющего объявился неизвестно где обретавшийся все это время дежурный. Обостренное чувство самосохранения выручило и на этот раз. Без такового дежурные бы не продержались на этой работе и месяца.

Он позвонил Игумнову по прямому телефону.

— У нас все в порядке, Игумнов? — Майор уютно перекатывал во рту леденец.

— Вроде да.

— А то мне позвонили сверху. «У вас на вокзале тяжелый нераскрытый разбой. В электропоезде. „Двое под угрозой ножа отобрали документы и деньги…“»

Он выждал, но Игумнов не пожелал объяснить.

— Всето они знают и даже раньше нас! — Дежурный вздохнул.

Игумнов не поддался на провокацию. Сказал только:

— Нас проверяют. На регистрацию заявлений и на сохранность оружия. Качан не объявился?

— Не было. И, кстати, пистолет не сдал. Он на линии?

— В Домодедове. Подожди! Мне звонят!.. Может он?!

Телефонный звонок прошел на городской номер.

На другом конце провода был Никола.

— Ты где?

— В Домодедово. Тут, похоже, готовится разборка, Игумнов!..

— Качана встретил?

— Пока нет.

— Ладно. Объясни, что там…

Частные охранники, в которых Никола заподозрил бывших офицеров спецслужб, отдалялись от уснувшего на скамье мужчины. Потом оба спрыгнули с платформы, перебежали пути.

Никола не оставлял их без внимания.

Теперь они быстро уходили впереди к маневровому парку. В глубине станции разбегались по путям синие и красные сигнальные огни.

Никола двигался бешумно.

Это была его стихия — ночь, бесшумное скольжение силуэтов в перекрестках света. Две серые тени и крадущаяся за ними третья…