Олег Уланов - Москва – Филадельфия Страница 8

Мальцев подумал, что после такой встряски для Мэри с Олегом сегодняшний поход в ресторан вряд ли будет приятным продолжением дня. На всякий случай он все же решил поинтересоваться у друзей их планами на вечер.

Услышав про ресторан, Умелов сразу же отверг это предложение, сказав, что они поедут домой и вряд ли выйдут из квартиры вплоть до выезда на Казанский вокзал.

— Правильно, — согласился Игорь, — сидите дома. А мы завтра вечером заедем и вас проводим.

Посидев ещё немного, они, наконец, вышли на улицу. Темный декабрьский вечер встретил их промозглостью и мелким мокрым снегом, летевшим откуда-то сбоку. После нескольких минут пребывания на свежем воздухе, они прошли к служебной машине и, загрузившись в неё, поехали к дому Умелова.

Весь следующий день прошел в мелкой суете приготовлений к отъезду в Нижний Новгород. Там Мэри и Олега ждали его родители. Об этом городе Мэри знала только то, что стоял он где-то на берегу Волги и когда-то славился на весь мир своей Нижегородской ярмаркой.

В середине дня неожиданно раздался прерывистый междугородний звонок. Из Японии звонил Татцуо Нагаи, журналист газеты «Асахи симбун». Он сообщил Умелову, что получил визу и готов в ближайшие дни вылететь в Москву.

Олег очень обрадовался этому известию. Ему не терпелось продемонстрировать японскому гостю российское радушие и гостеприимство в ответ на теплый прием, который Татцуо устроил им с Мэри неделю назад в Саппоро.

Договорившись о дате прибытия японского журналиста в Москву, Олег созвонился со своей редакцией и проинформировал их о скором прибытии коллеги из страны Восходящего солнца.

После звонка из Японии сборы в дорогу пошли веселее. Часов в семь вечера приехали Мальцевы.

— Ну как она? — отозвав Олега в сторону, негромко спросил Игорь.

— Вроде, нормально, — так же, почти шепотом, ответил Умелов.

Судя по веселому женскому щебетанию, доносившемуся из кухни, все было именно так, как сказал Олег.

— Ты на сколько уезжаешь?

— На три дня. Мне во вторник уже в Москве надо быть. Ко мне мой коллега из Саппоро прилетает. Я тебе о нем говорил. Это журналист из японской газеты. Он нам сильно с Марией помог там и я его в Москву, в гости позвал, — ответил Умелов.

— Понятно. Привет родителям от нас не забудь передать. А я тут пока твоим «хвостом» займусь. Думаю, что на следующей неделе я уже вычислю этих ребят.

Умелов пожал плечами, давая понять, что абсолютно не знает, из-за чего его сейчас могли «пасти».

— Игорь, ты не сможешь мне на следующей неделе кого-нибудь из своих выделить? А то, сам понимаешь, мне с двумя иностранцами опять по Москве много ездить придется. Мало ли что.

— Не переживай. К твоему возвращению что-нибудь придумаем, — подмигнул другу Мальцев.

В это время в комнату с кухни вернулись Мэри с Наташей.

— Мы все приготовили. Чай и кофе на столе, — сказала Мэри, жестом пригласив мужчин присоединиться к ним.

Легкий ужин перед выездом на вокзал был весьма, кстати, поскольку кушать в вагоне-ресторане, или, не дай Бог, где-нибудь в закусочной на вокзале, было просто опасно для здоровья.

Закончив с приемом пищи, мужчины вернулись в комнату, чтобы закончить разговор о делах. Мэри с Наташей вместе мыли посуду и убирали со стола перед выездом на вокзал.

— Он тебе рассказывал о своих родителях? — как бы невзначай спросила Наталья.

На самом деле ей хотелось узнать, успел ли Олег рассказать Мэри о своей семье и, главное, о своей послеармейской жизни в Нижнем Новгороде до переезда в Москву.

— Разве из него слово вытянешь? Он говорит: приедешь и все сама узнаешь, — посетовала Мэри на Умелова.

Больше всего Наталья беспокоилась о том, рассказывал ли ей Олег о своем предыдущем гражданском браке. Больше десяти лет назад Умелов год жил с одной особой. Правда, до свадьбы дело так и не дошло…

Сам Олег неохотно вспоминал о тех временах. Но сейчас, когда Мэри ехала на встречу с родней Умелова, эта давняя история могла неожиданно всплыть в самый неподходящий момент. Сказать подруге об этом эпизоде из жизни Олега Наталья не могла, опасаясь неадекватного восприятия со стороны Мэри.

— Вещи-то все собрали? — поинтересовалась она на всякий случай.

— Все, — ответила Мэри.

— Тогда пойдем потихоньку собираться на выход.

Мэри повесила полотенце на кронштейн и, расправив его, критично осмотрела кухню.

— Вроде всё.

Наталья улыбнувшись, прокомментировала:

— Ты же не на месяц уезжаешь.

— Я так привыкла, — ответила Мэри и, выключив свет, вышла из кухни следом за Наташей.

Когда на пороге комнаты появились женщины, Олег с Игорем сразу же свернули свои разговоры и, получив от женщин необходимые распоряжения, начали собираться на вокзал.

Выйдя на лестничную площадку с вещами, Умелов неожиданно вернулся в квартиру.

— Куда?! Это же плохая примета? — крикнула ему вслед Наталья.

— Я в зеркало посмотрюсь, — на ходу ответил ей Олег.

Вернувшись из квартиры, он виновато посмотрел на остальных.

— Я думал, что забыл перекрыть газ и воду.

Простив ему эту маленькую заминку, все стали спускаться вниз к ждавшей их у подъезда машине.

На самом деле вода и газ здесь были не причем, просто Умелов решил подстраховаться, оставив в квартире «ловушки» на случай появления непредвиденных гостей.

Казанский вокзал встретил их суетой, сомнительными личностями, слоняющимися на привокзальной площади и запахами отхожих мест, доносящимися из различных закутков длинного перрона. Умелову было неловко перед Мэри за эту явно неприглядную обстановку вокруг. Но такова была суровая российская действительность, с которой ежедневно сталкивались россияне.

«Что ж, такова моя Родина. Да! Пусть такая, но Родина» — вздохнув, подумал Умелов.

Олегу, побывавшему во многих цивилизованных странах, была очевидна та огромная пропасть между уровнем благосостояния и культуры западных европейцев и наших людей. Но даже после осознания этой огромной диспропорции Умелову никогда не приходила в голову мысль покинуть Россию. Наоборот, после каждой зарубежной поездки он стремился быстрее вернуться домой, чтобы какими-то конкретными делами быть полезным своей родине.

Длинная змея из зеленых вагонов спокойно дремала возле перрона. Двери рабочих тамбуров были еще закрыты, поэтому немногочисленные пассажиры, рассредоточившись по всей длине состава, ожидали начала посадки.

— Вот ваш вагон, — Игорь опустил на асфальт перрона спортивную сумку Олега.

На окошке вагона с внутренней его стороны была закреплена табличка с цифрой «7». Поставив рядом с сумкой остальные вещи, Олег, Мэри, Игорь и Наталья встали вокруг них.

— Слушайте, давайте споём на прощание, — неожиданно предложил Умелов.

— А что? — оживилась Наталья.

— Да хоть эту…

Олег приложил палец к губам и почти шепотом запел:

— Сиреневый туман над нами проплывает. Над тамбуром горит прощальная звезда. Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, что с девушкою я-я-я, прощаюсь навсегда…

Игорь с Натальей подхватили припев:

— Кондуктор не спешит, кондуктор понимает…

Мэри не знала эту песню и просто молча, смотрела на Олега. Она впервые слышала, как он пел. Даже по тому, как он декламировал почти шёпотом, было видно, что у него был отличный слух.

Глава 4

Помахав Мальцевым сквозь немытое окно, Олег и Мэри начали размещаться в купе.

Поезд уже тронулся, когда к ним зашел запыхавшийся молодой человек с бесцветными глазами навыкате, как у пресноводной рыбы. Буркнув дежурное: — «Добрый вечер», — он закинул на вторую полку свой нехитрый багаж, состоявший из небольшой черной сумки и целлофанового пакета. Затем он вышел в коридор и уставился в окно напротив открытой двери в купе.

У Олега с Мэри были нижние места, поэтому Умелов сразу же убрал их вещи под спальные полки. Рассчитавшись с проводницей за бельё, Олег вышел в коридор и поинтересовался у попутчика, будет ли он застилать свою постель сейчас или сделает это позже. Тот посмотрел куда-то мимо Умелова, и сказал, что не будет им мешать, поскольку хочет сначала сходить поужинать в вагон-ресторан. Судя по крепкому винному «выхлопу», исходящему от мужчины, последние несколько часов он принял немалое количество спиртного.

Олег подождал, пока Мэри переоденется и, получив от неё условный сигнал, зашел внутрь. Сняв с себя свитер и носки, он лег поверх простыни, потом, чуть ослабив ремень на джинсах, перевернулся на бок. Мэри тоже лежала на боку, укрывшись простыней, поверх которой было байковое одеяло, и глядела на Олега.

— А ты почему не раздеваешься, — прошептала она.

— Я еще в туалет, наверное, пойду, — так же шепотом ответил Умелов.