Илья Деревянко - Подонки Страница 9

Послышались удары бичей, истошные крики, и на помосте появились прямо из воздуха — кто бы ты думал?! — застреленный мной гаденыш-сатанист и ведьма Жанна. Оба абсолютно голые.

Кровеня ноги и корчась от боли, они подпрыгивали на гвоздях, как кузнечики, но сойти с заколдованной сцены не могли.

— За-за-за-что-оо-о нас та-ак?! — захлебываясь слезами, рыдала Жанна. — Мы-ы-ы-ы же верно ва-а-ам слу-у-ужи-и-или!!!

— Гы-гы-гы, — веселились черти. — Как поет красотка — заслушаешься!!! Раздевайтесь же быстрее — ха-ха-ха!!!

Извиваясь в жутких конвульсиях боли, «исполнители» принялись сдирать друг с друга кожу. Восторг бесов-зрителей достиг апогея, и они принялись метко швырять в «танцоров» разной гнилой дрянью.

— Вот вам и награда! — верещали черти. — Вот вам и награда!

Чувствуя, что начинаю сходить с ума, я дико закричал.

— Среди нас посторонний! — всполошились демоны.

— Где он? Держи!!! Хватай!!!

Внезапно все вокруг затряслось, я открыл глаза и понял, что нахожусь на земле, в неторопливо ползущей электричке. Рядом стоял пожилой деревенский мужик, который тряс меня за плечо.

— Ты что так вопишь, парень? — участливо спросил он. — Заболел? Может, помочь чем?!

— Нет, спасибо, просто сон плохой приснился, — слабым голосом ответил я.

«Следующая станция Матвеевка», — скороговоркой объявил машинист, и, еще раз поблагодарив мужика за заботу, я принялся протискиваться к выходу. Выйдя на обшарпанный перрон, я некоторое время стоял, вытирая со лба холодный пот и жадно затягиваясь сигаретой.

Надо же такому присниться! Впрочем, сон-то был в руку! Именно такой «награды» следует ожидать сатанистам в преисподней за свою верную службу демонам. Ведь дьявол — зло в чистом виде. Он не способен на добрые чувства ни по отношению к своим сородичам, ни уж тем более к слугам-людям. Силы зла деструктивны по природе, поэтому в конечном счете губят и себя, и своих приспешников. Сейчас, почитав кое-какие умные книги,[16] я знаю это точно. Тогда лишь догадывался…

Станция Матвеевка ничем не отличалась от десятков ей подобных, разбросанных по необъятной России. Маленькая платформа с потрескавшимся асфальтом и проломленными в некоторых местах перилами. Железнодорожный переезд, неторопливая массивная тетя возле шлагбаума. С одной стороны картофельное поле. С другой — лесопосадки и петляющая между ними бетонная дорога, ведущая, надо полагать, в поселок. Уточнив данный вопрос у одинокого старика, дожидавшегося поезда на Москву, я закинул на спину рюкзак и уверенно зашагал по бетонке, обдумывая на ходу план действий. Идти пришлось довольно долго. Местами попадались одинокие домики: с огородами, курами и гавкающими собаками. Наконец километра через полтора показался поселок…

ГЛАВА 4

Первое, что меня поразило в Матвеевке, — безлюдье. Добрая половина домов стояла заколоченной. Причем не какие-нибудь полуразвалившиеся хибары, а прочные, добротные! С учетом того, что поселок находится не так уж далеко от Москвы, они должны стоить бешеных денег. Сейчас много желающих обзавестись дачами. Скупают все подряд, даже трухлявые сараи. Жители тут тоже были какие-то мрачные. Те, с кем я пытался завязать разговор, чтобы договориться о сдаче комнаты, смотрели на меня как на прокаженного, буркали в ответ нечто неразборчивое и поспешно отворачивались. В конце концов я махнул на них рукой и решил занять пустующий дом на окраине, где, по моим расчетам, должно было находиться жилище колдуна. После некоторых раздумий я остановил свой выбор на крепкой бревенчатой избе. Тропинка к крыльцу густо заросла травой, сад и огород носили явные следы запустения, так что внезапного появления разгневанных хозяев можно было не опасаться.

Дверь оказалась прочно забита гвоздями, и пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось проникнуть внутрь. В доме оказалось четыре комнаты, кухня и чулан. Толстый слой пыли покрывал все вокруг. Мебели было немного, но для меня вполне достаточно. Стол, стул, кровать — что еще нужно в полевых условиях?! Самое интересное — в главной комнате имелся камин! Не печь, а именно камин, выложенный разноцветной плиткой! Насобирав во дворе разных деревянных обломков, я развел огонь, влажной тряпкой протер пыль на полу, наскоро подкрепился привезенными из Москвы консервами и, закурив сигарету, уселся возле огня, размышляя. Продуманный ранее план рушился. Я-то рассчитывал потихоньку выведать у местных жителей интересующие меня вещи и тогда действовать, а они, гады, разговаривать не желают! Ладно, решил наконец я, утро вечера мудренее.

Постепенно наступила ночь. Поселок, и днем-то не очень шумный, казалось, вымер окончательно. Поворочавшись час-другой на пружинной, без матраса, кровати, я вышел во двор. Темнота сгустилась до невозможности, и я едва различал смутные очертания окружающих предметов. Из леса послышался заунывный волчий вой. Мне стало страшновато, и я вернулся в дом. Здесь тоже было неуютно. Скрипели половицы, будто кто-то ходил по комнатам. В камине все еще горел огонь, отбрасывая на стены причудливые блики. На стенах кривлялись странные тени. Я горько пожалел, что на мне нет креста. Сатанистов, даже обожравшихся своего поганого зелья, я не боялся, патронов и гранат хватало с избытком, а вот если явятся их хозяева! Нет, все-таки пойду во двор. Там, по крайней мере, воздух свежий.

Предосторожности ради я прихватил с собой «ТТ», запасную обойму и нож с выкидным лезвием. Посидев немного на крыльце, я вышел на улицу и направился в сторону леса. Ни в одном доме не горел свет, хотя едва перевалило за полночь. Обычно в это время многие не спят, смотрят телевизор, по которому самые интересные передачи показывают почему-то ночью. Не видно было ни пьяниц, ни молодежи с гитарами и переносными магнитофонами. Даже собаки не лаяли. Казалось, что Матвеевка населена мертвецами, угрюмо спрятавшимися за темными окнами.

На окраине поселка дорога сворачивала в лес. Постепенно тучи рассеялись, выглянула луна. Идти стало легче. В воздухе повеяло прохладой. Вероятно, поблизости находилась река. Неожиданно сзади послышались приглушенные голоса. Помня, в каком поганом местечке нахожусь и сколько мрази здесь обитает, я благоразумно отошел в тень деревьев. Спустя полминуты на дороге показались трое мужчин. Луна освещала их лица, и двоих я сразу узнал — они были из тех, кто приходил по мою душу в Москве. Сатанисты тихо разговаривали. Я уловил только слова «жертва» и «Благое Божество».

Опять очередную пакость задумали, сволочи! Не зря я решил прогуляться на ночь глядя! Вдруг они направляются к месту сбора остальной шайки, в капище проклятого идола?! Это было бы здорово! Узнаю, где устраивает шабаши эта нечисть, и накрою всех разом!

Я, кажется, говорил тебе, что терпеть не могу мокруху?! Так вот, к сатанистам это не относится. Они нелюди! Ты вот, знаю, любишь собак, а как насчет бешеных?! Стрелять, говоришь, надо?! Правильно! То же самое с чертопоклонниками!

Пропустив ублюдков метров на пятьдесят вперед, я, не выходя на дорогу и по-прежнему прячась в тени, бесшумно двинулся следом. Однако надежды мои не оправдались. На этот раз они шли не к идолу. В просвете между деревьев показалась река. Ее струи отливали серебром в лунном свете. Внезапно послышался звонкий смех. Русалка, что ли?! Здесь всякого можно ожидать! Но это была не русалка — обыкновенная девушка плескалась в воде, потом вышла на берег.

Стройная фигурка в купальнике, короткая стрижка. Лица издали не видно. Сатанисты замерли, как охотничьи собаки, завидевшие дичь, и принялись возбужденно совещаться. Подкравшись поближе, я услышал обрывки разговора.

…То, что надо… Не местная… Где спрячем?..

…В подвале у Рязанова… Прекрасно!..

…Может, сперва трахнем?..

Ты что!!! Она предназначена для Благого Божества… Ах, если бы была девственница!.. Где их теперь сыщешь!..

…Приступим, братья…

Подобно стервятникам, все трое ринулись на несчастную девчонку. Один крепко схватил за руки, другой ударил ребром ладони по шее. Подхватив бесчувственное тело, чертопоклонники уже собрались тащить ее в свою берлогу, когда на сцене появился я.

— Привет, козлы, узнаете?! Не пора ли вам в Ад отправиться?!

— Это он, — злобно прошипел один из негодяев, — он брата Альберта покалечил!

Бросив девушку на землю, сатанисты двинулись ко мне. Двое, которые еще в Москве от меня хорошо получили, держались весьма неуверенно; заметив это, третий, судя по всему старший, небрежным жестом отстранил их.

— Подождите, я сам с ним справлюсь! Глядите, как надо драться!

Что ни говори, драться он действительно умел! На меня обрушился вихрь хорошо поставленных ударов, в основном ногами. Я едва успевал блокировать.

Хлесткий «маваши»[17] оглушил меня, а жесткий «еко»[18] в грудь отбросил назад. Подонок имел, как минимум, черный пояс. Видя успехи своего товарища, остальные сатанисты радостно загалдели.