Марина Серова - Карнавальная ночка Страница 9

— Вы тоже думаете, что Диму убили? — напрямик спросила Ольга. — Так можете об этом забыть. Дима умер от сердечного приступа.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовалась я.

— Он последнее время на сердце жаловался. Я ему даже телефон врача давала. У меня у самой проблемы с давлением. Я года два как у этого врача наблюдаюсь, — заявила Ольга.

— А когда вы ему телефон давали, помните?

— Пару недель назад. Он в офис приходил, к Барышникову. А того на месте не оказалось. Задерживался на встрече. Дима в приемной ждал. Я его чаем поила. От кофе он отказался. Тогда и признался, что сердце последнее время пошаливает. Ну, я ему врача и порекомендовала, — рассказала Ольга.

— Не знаете, воспользовался он услугами этого врача? — спросила я.

— Не знаю. Больше мы к этой теме не возвращались.

— А Скворцову вы об этом говорили? — продолжала я допрос.

— Это тот полицейский, что по вызову приехал? — уточнила Ольга.

Я подтвердила ее догадку. Она отрицательно покачала головой.

— Пока возможности не представилось. Меня ведь еще не вызывали, — вздохнув, произнесла Ольга.

— А кому-то еще вы об этом говорили? Барышникову, например. Он знал о плохом состоянии здоровья Димы?

— Я не говорила, да и Дима вряд ли распространялся на эту тему. Он вообще не любил про болезни говорить. Со мной-то и то не знаю, почему разоткровенничался. Видно, прижало сильно. А я человек неболтливый, и Диме об этом хорошо известно, — предположила Ольга.

Тут ко мне подошел мужчина с военной выправкой и сообщил, что Скворцов соблаговолил вызвать меня на беседу. Я попрощалась с Ольгой и вышла из зала. Для опроса свидетелей Скворцов облюбовал подсобку, предназначенную для переодевания персонала. Кое-как пристроившись за низеньким столиком, он усердно выводил какие-то каракули в потертом блокноте. Было видно, что ему безмерно скучно. Когда я вошла, он оторвался от бумаг, кивком головы указал на стул, стоящий напротив стола, и спросил:

— Ну, что вы обо всем этом думаете?

— С каких это пор вас интересует мое мнение? — Брови мои удивленно поползли вверх.

— Да ладно вам! Предлагаю временное перемирие. У меня от всех этих разряженных дам и господ уже голова кругом идет. Абсолютно бесполезное занятие. И так ведь ясно, что парень умер не насильственной смертью. Надо же было этой девице так всех переполошить. — Скворцов в сердцах бросил карандаш на стол. — Из-за ее истерики придется теперь до утра с этим сбродом общаться.

— А вы не общайтесь. Распустите всех по домам, они вам только спасибо скажут. Люди устали, да и вы, я думаю, тоже, — приняла я сторону капитана. — Я вот пообщалась с секретаршей Барышникова, это устроитель праздника, и она сообщила мне, что Дмитрий жаловался на сердце. Лишнее подтверждение того, что слова девушки, у которой случилась истерика, никакого основания под собой не имеют. Вы родственникам уже сообщили?

— Помощнику поручил, — ответил Скворцов. — А вот насчет роспуска гостей, тут я не уверен. Результатов вскрытия ждать не меньше суток. Кто знает, подтвердится ли диагноз? Что, если нет? Где я потом их искать буду?

— Ну, у секретаря наверняка списки приглашенных имеются. В любой момент сможете вызвать их в отделение, — предложила я.

— Нет, нужно все-таки довести дело до конца. Мне так спокойнее будет, — заявил Скворцов. — Подпишите протокол и можете быть свободны. Уж вас-то я при необходимости точно смогу отыскать.

— Могу я попросить вас об одолжении? — подписывая протянутый мне листок, спросила я.

— Одолжение? От меня? Интересно, и о чем же вы хотите попросить? — усмехнулся Скворцов.

— Позвоните мне, когда будет готов результат вскрытия. Все-таки Дима был мне не чужим человеком, — не обращая внимания на его ухмылку, произнесла я.

— Подумаю, — ответил Скворцов, убирая протокол в стопку точно таких же листов.

— Спасибо и на этом, — начиная сердиться, ответила я. — Я могу идти?

— Лично я вас больше не задерживаю, — заявил Скворцов и, не удержавшись, добавил: — Переодеться не забудьте. По улицам в таком виде я вам ходить не рекомендую. Как бы в Кащенко не загреметь.

Я действительно совсем забыла о том, что на мне не моя привычная одежда, а маскарадный костюм. Но сообщать об этом Скворцову я не стала. Спустившись в гардероб, я быстренько переоделась, сложила костюм в чехол, вызвала такси и поехала домой. Часы показывали половину первого ночи.

Сразу уснуть мне не удалось, несмотря на поздний час. В голове вертелись обрывочные картины прошедшего дня. Вот мы с Димкой в торговом центре. Он жизнерадостно улыбается и сжимает меня в своих медвежьих объятиях. Вот мы в зоне отдыха. Димка расставляет тарелки со всевозможными кушаньями. А вот выбирает мне маскарадный костюм. Смеется, шутит. Живет полной жизнью. А теперь его нет. Почему мы встретились именно сейчас? Почему именно я оказалась его спутницей на этом маскараде? Случайно ли это или же закономерно? И вообще, что такое случайность?

Я встала с постели, включила компьютер и обратилась с этим вопросом к всезнающей «Википедии». «Случайность — проявление внешних неустойчивых связей в действительности, проявление результата пересечения (совпадения) независимых процессов или событий; проявление неотъемлемого дополнения к законам необходимости». Вот такой результат выдала мне Свободная энциклопедия. Выходит, наша с Димкой встреча всего лишь проявление неустойчивой связи. Совпадение. Но почему это совпадение произошло со мной? На этот ответ всезнайка-энциклопедия ответить не могла. Но могли дать ответ мои магические кости.

Я вытянула замшевый мешочек из тумбочки. «Сможете ли вы мне помочь? Дадите ли ответ на вопрос, который не имеет ответа?» Я задумчиво смотрела на три двенадцатигранных кубика, мирно лежащих на моей ладони. Покрутив их в руках, я высыпала содержимое ладони на тумбочку. И буквально через несколько секунд получила ответ. «33+20+4. Если вы не хотите понапрасну мучиться тревогами — не ищите сейчас решения волнующей вас проблемы». Вот так-то!

Мучиться тревогами я не хотела. Ни напрасными, ни какими-либо другими. Нет, на этот вопрос я не найду ответа и у высших сил. Следовательно, и пытаться не стоит. Философские вопросы в принципе не могут иметь четкого ответа. Значит, нужно довериться старинной русской пословице: утро, оно всегда мудренее вечера. Вот утром и решу, стоит ли тревожиться по поводу Димкиной смерти или просто принять данную случайность как уже свершившийся факт. С этими мыслями я и уснула.

Глава 3

Ровно через пять дней после трагических событий я снова сидела в кафе торгового центра «Арлекино». Только на этот раз моим визави должен был стать не бывший одноклассник Димка, а его бизнес-партнер Илья Барышников. За это время я успела надоесть капитану Скворцову своими вопросами о результатах вскрытия. Как мы и предполагали, врач-патологоанатом в своем заключении вынес однозначный вердикт — инфаркт. Димку похоронили. Безутешные родители должны были теперь привыкать жить без сына. Как оказалось, Димка был их единственным ребенком. Ни братьев, ни сестер у него не было. Собственными детьми Димка не обзавелся, все думал, что еще успеется, поэтому и внуков у родителей также не осталось.

Жизнь шла своим чередом. Предновогодняя суета затягивала, предъявляла свои требования, позволяя не думать о печальных событиях недельной давности. Так как с Димкой мы никогда не были особо близки, то и скорбеть о потере приятеля, в общем-то, повода не было. Светка дразнила меня своим сногсшибательным подарком, подозревая, что у меня все еще нет ответного презента. А его действительно не было. Я облазила все недра Интернета в поисках подходящего подарка, но и там не нашлось достаточно эксцентричной вещицы. Не имея привычки сдаваться, я день и ночь ломала голову над этим вопросом. Смерть одноклассника хоть и не стерлась в памяти, но все же отошла на задний план.

И вот сегодня, ближе к вечеру, мой телефон зазвонил. Номер был мне незнаком, в памяти телефона не числился, и я, полагая, что это может быть звонок от очередного клиента, в нетерпении схватила трубку и нажала на кнопку приема звонка.

— Татьяна Иванова, слушаю вас, — официально представилась я.

Нетерпение мое объяснялось тем, что я патологически не выносила долгого безделья. А последнее стоящее дело было благополучно разрешено еще в конце ноября. Может быть, полоса застоя закончилась?

— Здравствуйте, Татьяна. Рад слышать вас, — мужской голос заговорил четко и внятно. — Вас беспокоит Илья Барышников. Мы познакомились на маскараде несколько дней назад. Чудесный, незабываемый вальс, помните?

Ох, только этого мне не хватало! Неужели Барышников решил приударить за мной? И это вместо интересного расследования? Да, перспективка… Впрочем, не стоит торопиться с выводами. Для начала нужно выслушать, что имеет мне сказать сей благородный джентльмен, любитель классической музыки и танцев.