Фридрих Незнанский - Москва-Сити Страница 9

Подумав, Якимцев решил, что сам он отправится на место происшествия, одного из членов следственной группы, а именно дотошного Сидорчука, пошлет в местное управление внутренних дел – добрать протоколы следственных мероприятий и поспрашивать ребят там, «на земле». А ну как они что-то такое заметили, что и в протоколы не попало, вдруг оно, это «что-то», окажется очень важным… А на бумаги, в мэрию, он отправит прикомандированную к ним от МУРа оперуполномоченного старшего лейтенанта Елагину. Леночка – умница, красавица, и такая бумажная работа ей, аккуратистке, вполне может прийтись по душе. Главное – внушить ей, что важнее этого дела ничего нет и быть не может. Но это уж он сам должен постараться навешать лапши на уши не слишком опытному старшему лейтенанту милиции Елене Петровне Елагиной как можно убедительнее. Хотя почему лапши? В бумажных хитросплетениях добросовестный глаз способен открыть мно-огие тайны, спрятанные за семью печатями. Можно, скажем, утаить сам факт воровства, но всегда ли удается скрыть факт расходования уворованных денег?

Его же самого интересовало, конечно, не место происшествия вообще – у него был совершенно конкретный интерес. Во-первых, девочки-продавщицы из магазинчика «Продукты на Клеонтьевском», где Топуридзе нашел первое укрытие. А во-вторых, конечно, тот охранник фирмы «Квант», который принял непосредственное участие в развернувшихся событиях. Если верить тому, что говорил этот охранник, Соколов Андрей Леонидович, он пытался оказать преступникам реальное сопротивление, даже вроде бы стрелял в сторону нападавших, но не попал и в конце концов был обезоружен преступниками, страховавшими киллера, получил черепно-мозговую травму (в деле присутствовала медицинская справка из травмопункта об опасном для здоровья ушибе затылочной части головы и обширной гематоме пострадавшего)… Как бы то ни было, а табельное оружие Соколова А. Л. – а это была не газовая какая-нибудь игрушка, а пистолет Макарова, 9 мм – оказалось в руках преступников, и, мало того, именно из него, кажется, был убит водитель, везший Топуридзе.

Словом, на ближайшие сутки-другие работой Якимцев был загружен по самое не балуйся.

Первым номером у него значилась встреча с девочками из магазина «Продукты на Клеонтьевском». Это был магазинчик самообслуживания – вытянутый, как кишка (он занимал какое-то бывшее служебное помещение на первом этаже жилого дома), и вдоль всей этой кишки стояли стеллажи с продуктами – выбирай на вкус, расплачивайся на выходе. На выходе же сидели две миловидные кассирши, к которым он и обратился:

– Здравствуйте, девочки. Я следователь городской прокуратуры, фамилия моя Якимцев Евгений Павлович, и я хотел бы с вами поговорить о том, что произошло девятнадцатого…

– Ой, – обрадовалась одна, одетая и накрашенная более ярко, чем вторая, – мы вам все расскажем! Мы уже рассказывали следователю… не вам, другому, но, если надо, еще расскажем, правда, Маш?

Вторая бросила на Якимцева быстрый взгляд, но ничего не ответила.

– Я знаю, что вы уже рассказывали, – стараясь быть обаятельным, улыбнулся Якимцев, – но, может, вы что-то упустили? Может, сегодня я узнаю от вас что-то новое. Такое важное, что мы сразу найдем преступников.

Та, что поярче, охотно затарахтела, вспоминая все что можно и не обращая внимания на двух застрявших у кассы посетителей, – в магазине в этот час было пусто, да и вообще он, наверно, пустовал большую часть дня. Изредка вставляла одно-два слова и вторая – эта между делом быстренько отпустила покупателей, которые, впрочем, сразу не ушли – еще стояли какое-то время на выходе, делая вид, будто беседуют о чем-то своем, а на самом деле прислушиваясь к разговору следователя с девушками-продавщицами.

Выяснилось, что девушки видели через большие витринные стекла почти все и почти с самого начала. Хотя и боялись, как бы в них тоже не попали: сразу поняв, что это не кино, что все по-настоящему, они, что называется, прилипли к окнам. Но, собственно, их рассказ лишь подтверждал все, что было уже известно: мужик с автоматом стоял внаглую на дороге, прямо перед машиной. Откуда он появился, девушки не видели, но видели, как обстрелянный черный автомобиль, вдруг совсем сбросив скорость, затормозил чуть ли не у самых ног киллера. А потом к этому, с автоматом, подскочил еще один: он, в отличие от стрелявшего, был в такой черной маске… знаете, как большие очки, и рот все шарфом закрывал, как простуженный. Этот сбоку заглянул внутрь машины, а потом выстрелил туда из нагана, а потом они оба побежали. Один вон туда – говорившая показала рукой в сторону центра, а вторая, Маша, вставила: «Он автомат свой бросил – вот так, отшвырнул и побежал…» Первая кивнула и продолжила с того же места, на котором прервалась: «А другой побежал вон туда…»

Если верить яркой девушке, второй побежал по Клеонтьевскому, в противоположную сторону той, откуда ехала машина.

– А почему вы говорите, что он стрелял из нагана? – заинтересовался Якимцев.

– Ну… этот из автомата стрелял, а у того такая небольшая штука была в руке, как в кино…

Якимцев распахнул куртку и вытащил из кобуры своего «макарова».

– Такая «штука»?

Обе девушки с уважительной опаской посмотрели на его пистолет.

И тут возник хозяин магазина – могучий брюнет кавказской наружности. Еще издали было заметно, как он строг, почти гневен.

– Что происходит? – грозно спросил он. – Что за шуры-муры? Девочки, вы почему не работаете, а развлекаетесь?

Вопрос глупый хотя бы потому, что перед кассами никого не было. Впрочем, увидев пистолет, кавказец сразу расплылся во вполне доброжелательной улыбке.

– Э… здравствуйте, – заискивающе сказал он подобострастно, не сводя с Якимцева глаз.

– Здравствуйте, – буркнул ему Якимцев, даже не подумав поддержать эту расположенность. Впрочем, как бы компенсируя это, он ухитрился (хоть и хмуро) пошутить – сказал, имея в виду пистолет: – Это не налет. Я следователь. С вашего позволения отвлеку девочек еще на несколько минут. Если вас это не устраивает, мне придется вызвать и их, и вас к нам в горпрокуратуру…

– Пожалуйста, пожалуйста! – еще охотнее расплылся в улыбке хозяин. – Если надо, мы всегда готовы помочь чем можем. Даже продуктами… Если надо…

– Продуктами не надо, спасибо, – отмахнулся Якимцев. Кавказец его вообще не интересовал – Якимцев уже знал из материалов дела, что владелец магазина во время покушения отсутствовал в магазине, ездил закупать товар. И это вполне могло быть правдой: магазин в Москве держать – дело ой какое хлопотное…

– У, сука чернож… – с неожиданной ненавистью сказала вдруг говорливая девчонка, когда хозяин наконец исчез, унося с собой последнюю, самую медоточивую улыбку.

– Что так? – усмехнулся Якимцев. – Притесняет?

– А то вы сами не знаете! – неожиданно включилась в разговор вторая, молчаливая. – Сволочь та еще…

– Да ладно тебе, Маш, – остановила ее говорливая. Она, видимо, вообще проще смотрела на жизнь.

Якимцев с легкой досадой подумал, что это маленькое происшествие слегка изменило ход их беседы, а ведь надо было двигаться дальше. Итак, второго участника покушения девочки видели. Теперь надо было выяснить, запомнили ли они его внешность. Но тут они ничего сказать не могли. Он был в пальто, в этих своих черных очках… ну да, в полумаске, а в общем-то… Ведь они и видели-то его совсем мельком… Роста? Роста ну вроде немного выше среднего… А когда все кончилось, когда они решились выскочить посмотреть, что там, в расстрелянной машине, нападавших уже и след простыл – не было их в переулке ни с той, ни с другой стороны…

– Значит, вы не можете сказать, ни как он выглядел, тот, второй, ни куда он пошел, верно я вас понял?

– Знаете, – сказала Маша, – когда он руку с этим, ну с пистолетом, тянул в сторону машины, мне показалось, что у него вот здесь, около пальцев, какие-то буквы выколоты – вроде как «Вова», что ли… У меня в общем-то глаза очень хорошие, но тут далеко… Может, я и ошибаюсь, но такое пятно… синее и по виду – именно как буквы…

Якимцев зафиксировал этот факт с некоторым сомнением. Все-таки девчонка и сама сомневается… Хоть и серьезная, а все равно, наверно, думает: «Как это так – меня спрашивают, а мне и сказать нечего!» Он попытал их еще насчет киллера – но тут показания девушек полностью совпали с тем, что уже было зафиксировано дежурной группой: коренастый, плотного телосложения, славянской внешности, кажется, блондин, движения выдают в нем человека тренированного, что действительно может говорить либо о спортивном прошлом, либо о какой-то спецподготовке. Правда, говорунья Лена добавила все же новую черточку:

– Вот еще – взгляд у него какой-то нехороший… Как стеклянный… Знаете, у меня брат наркоман… был, сейчас помер… Он, когда свою дрянь вколет, точно вот такой становился… Как стеклянный…

– Это что значит? – уточнил Якимцев.