Кирилл Казанцев - Черный трафик Страница 9

– Все правильно, – кивнул головой Быков. – Молодец, примерно так дела и обстоят. Только скажу сразу, чтобы ты времени особенно не терял на эти аквакультурные хозяйства. За этим официальным бизнесом стоят такие серьезные дяди в Москве, что к ним не подступишься. И все поставки у них расписаны на десять лет вперед и по своим точкам. В этой среде ты покрутишься для виду, но специфику, о которой я тебе сказал, ты знать, как коммерсант, обязан. Особенно не стесняйся намекать, что тебя браконьеры интересуют, и ты прекрасно понимаешь, что заключаешь липовые договора с липовыми фирмами на поставку черной икры, а на самом деле платить придется браконьерам.

– А как с финансированием?

– Вот тебе пластиковая банковская карточка. Пополним мы ее в случае необходимости мгновенно. Но учти, что за деньги придется отчитываться, хотя это и оперативный фонд. По возможности ежедневно по электронной почте отправляешь мне рапорт о проделанной за день работе. Встречи, знакомства, выводы и… затраты.

Глава 3

В поездах Антон не ездил уже давно и был приятно удивлен изменениями, произошедшими в этой сфере. И в вагонах стало чище, и постельное белье стало белее. Даже проводницами, как ему показалось, теперь работали сплошь молодые симпатичные женщины, а не толстые сварливые бабы, как раньше. Кастинг они проходят, что ли?

Другим большим удивлением было для него то, что после Саратова вагон совсем опустел. Он, например, остался в своем купе один. А вот встречный астраханский поезд, который он видел сейчас стоящим на той же платформе, кажется, был забит под завязку. Приятно, удобно, очень кстати. Особенно если тебе надо о многом подумать и многое взвесить. Он ехал в незнакомое место, в среду, о которой имел чисто теоретическое представление, поэтому был собран и напряжен, полностью готовый к схватке, но какая-то давняя мысль не давала ему покоя. Маленькая такая, незначительная мыслишка.

Антон вспомнил, что это была за мысль, и усмехнулся. Он-то считал себя уже взрослым, а вот мыслишка говорила о его еще не совсем полной зрелости. Сколько он за свою жизнь ездил в поездах, раз двадцать? Да, еще с мамой они ездили на юг. Но и тогда он уже обращал внимание на то, что попутчиками попадались всегда какие-то толстые потные мужики, которые страшно храпели по ночам, какие-то бабы, вечно перебирающие свои пожитки и треплющиеся, не умолкая ни на минуту, на бытовые темы. Бывали еще и маленькие неугомонные дети.

А вот чтобы как в кино показывают, чтобы подсела вдруг молодая красивая девушка, от которой в купе стало бы светлее, и посмотрела бы приятным взглядом, поздоровалась мелодичным голосом, превратила бы нудное утомительное путешествие в постоянное ожидание ее взгляда, ее голоса, в любование ее фигурой, такого пока еще не было…

– Здравствуйте, – послышался вдруг за спиной мелодичный женский голос. – Что так пусто?

Антон улыбнулся, не успев даже повернуться на голос. Вот так! Неужели судьба смилостивилась и послала напоследок приятную попутчицу? А если обернусь и увижу прыщавую девицу, которая безвкусно одета, или костлявую, или толстую, или ростом в полтора метра и с кривыми ногами?

Он обернулся и обомлел. В дверном проеме купе стояла молодая, лет тридцати с небольшим, женщина в дорогом и со вкусом подобранном костюмчике. Он очень шел ей и замечательно подчеркивал фигуру. Ничего лишнего и в то же время высокая грудь, округлые бедра, короткие волосы изысканно уложены надо лбом и на висках, легкий макияж и глубокие темные глаза. До Антона вдруг дошло, что он пялится на попутчицу и молчит.

– Простите? – чуть приподняла бровь женщина. – Мы знакомы?

– Увы, нет, – рассмеялся он, галантно встал со своего места, принял из рук женщины небольшую дорожную сумку, положил поверх своего одеяла и представился: – Простите, меня зовут Антон.

– Вероника, – ответила женщина, заходя в купе и очень красиво, чуть бочком присаживаясь на полку напротив. – А что это была за интермедия, Антон? Вы как-то так странно на меня посмотрели.

– Обещаю честно рассказать, но после того, как вы расположитесь. Я, пожалуй, выйду, чтобы вы могли… привести себя в порядок.

Он успел заметить, как Вероника быстрым цепким и оценивающим взглядом окинула купе, вещи Антона и его самого с ног до головы.

То, что он нравился женщинам, Антон знал. То, что Вероника на него посмотрела с нескрываемой симпатией, было приятно и привычно. Он не собирался выстраивать какие-то отношения, чего-то добиваться, бухнуться с головой в дорожный роман. У него вообще-то дело, и очень серьезное, на конечном пункте путешествия.

Поезд наконец тронулся. Уползли в сторону огромные буквы «САРАТОВ» на крыше вокзала, потянулись какие-то строения товарной станции, потом гаражи, старый жилой сектор.

– А вы в Саратове были в гостях или вы местная? – первым нарушил молчание Антон.

– Нет, я тут гостила, – с мягкой улыбкой ответила Вероника. – А вы? Домой или из дома?

– Дела! – развел он руками.

– Ну, тогда пора вам признаться в маленькой тайне, которую вы от меня скрываете. Так что это был за взгляд, которым вы меня одарили в дверях?

Она откровенно флиртовала, несмотря на то что спутник был лет на пять-шесть ее моложе. Пора было включаться в эту дорожную игру и попытаться провести время с пользой. Если эта дама живет в Астрахани и если занимает какое-то высокое положение, то рассказать она может многое. И не просто рассказать, а выдать информацию с анализом, со своими выводами, что позволит Антону сэкономить уйму времени в чужом для него городе. А судя по костюму и умению держаться, Вероника не фасовщицей работает в рыбкооперативе и не старшим продавцом в универмаге. Обидно, если все закончится банальной постелью. Ведь тогда придется отвечать на массу вопросов. Женщины обычно любят выворачивать наизнанку своих любовников.

– Хорошо, – согласился Антон, – но я приглашаю вас в ресторан и под хорошее вино, если таковое там найдется, выдам вам страшную тайну.

Он сделал загадочное лицо, и женщина приняла игру. Она приложила палец к губам и, как завзятый заговорщик, оглянулась по сторонам:

– Ш-ш-ш, только тихо! Никто не должен знать, что от вина у меня всегда болит голова. Я согласна отправиться с вами, но только из-за коньяка. Хотя бы армянского.

Выбор вин оказался довольно заурядным, и Антон подумал, что выглядел бы очень смешно, предлагая даме дешевые сорта. Зато среди крепких напитков оказался коньяк «Хеннесси», что Веронику вполне устроило. Они заказали легкие закуски, фрукты и конфеты. Подняв первый тост за знакомство, Антон с любопытством стал ждать, как дама будет пить. Опрокинет в рот рюмку и потянется к закуске, будет цедить коньяк, сморщившись? Он не угадал. Она отпила небольшой глоток и поставила рюмку на стол. Выставляя напоказ высокого качества маникюр, взяла с блюдца дольку апельсина, положила в рот и шевельнула бровью:

– Так я жду?

Антон неторопливо отпил половину из рюмки, очень старательно поставил ее на стол, не показывая, как ему хочется сморщиться, выдохнуть и закусить чем-нибудь, и ответил:

– А тайна моя, Вероника, проста, как апельсин! По роду своего занятия мне часто приходится ездить. Самолетов я не люблю, да и половину своего бизнеса пролетаешь, если пользоваться авиатранспортом…

– Признайтесь, что вы просто боитесь летать, – коварно улыбнулась Вероника, подцепив вилочкой нарезку и укладывая ее на ломтик хлеба.

– Не попали, – рассмеялся Антон. – Я бывший десантник, и у меня больше десятка прыжков с парашютом. Нет, в самом деле, поезд – это не просто вид транспорта, это философия жизни. Ты не садишься в вагон, ты в нем располагаешься. И тебя везут, тебе дают возможность смотреть сутками в окно на мелькающие за окном ландшафты, населенные пункты. И не просто смотреть, но и размышлять. Неторопливо, качественно и со вкусом. Если вы принимаете этот мой первый тезис, то я предлагаю его закрепить. – Он приподнял рюмку, дождался, когда свою поднимет Вероника, и легонько прикоснулся краешком своего сосуда к ее: – За вкус!

Вероника не отреагировала и не прокомментировала тост, хотя Антон готов был объяснить его. За вкус, с которым его попутчица одевается, держит себя, ведет с окружающими. Но игривые объяснения пришлось оставить при себе и продолжить стихийную философию:

– Согласитесь, что ничто так не располагает к размышлениям, как наблюдение из окна поезда.

– А еще, если смотреть на огонь и льющуюся воду, – подсказала Вероника.

– Нет, там другое! Там ты смотришь зачарованно, там мысли замирают. А тут именно тянет мыслить. Кто эти люди, что зажгли свет в окнах третьего этажа вон того дома? Что они там сейчас делают? Смотрят телевизор, делают ремонт или… моют полы. Маленький поселок, почти единственный двухэтажный дом – огромное поле для фантазии, не правда ли? Или водитель вон того старенького «Москвича»…

– А вы не отлыниваете, случаем, от обещанного страшного признания?