Сергей Рокотов - Мне тебя заказали Страница 9

Но на следующий день ему не удалось поехать туда. Утром позвонила мать и дрожащим от волнения голосом попросила приехать к ней на Каширское шоссе.

- Не могу я, мам, - с досадой сказал Михаил. - На работу, понимаешь, еду устраиваться... Хороший вариант. И неподалеку тут...

- Мишенька, он избил меня! Понимаешь ты, избил! Ты мне сын или нет? Этот подонок, этот нахлебник поднял на меня руку! Замахивался и раньше, а этой ночью... Он избил меня! Кто, кроме тебя, родного сына, может за меня заступиться? - зарыдала мать. - Что же мне, за братьями в Ярославль ехать? Тебе-то потом не стыдно будет?

- Хорошо, я приеду, - проворчал Михаил.

Хотя ехать ему совершенно не хотелось. Еще не хватало ввязываться в драку с этим мерзавцем. Эдик был человеком цветущим, далеко не слабого сложения, к тому же к нему и на квартиру и на дачу порой приезжали люди весьма сомнительные, с явно выраженной уголовной внешностью... Но делать ничего не оставалось. Не отказывать же матери? Стыдно, не стыдно, все это пустая болтовня, зато он знал, что у нее осталось еще немало деньжат, не так уж она глупа, чтобы все разбазарить с этим подонком... А если он не приедет, черта с два ему что перепадет. Работенка эта и высокая зарплата еще вилами на воде писаны, а мамашины деньги живые, настоящие...

И он сел на машину и поехал к матери... На развилке Варшавского и Каширского шоссе, печально известном всем водителям месте, попал в чудовищную пробку, и его машину поцарапал какой-то грузовик. Михаил выскочил из машины и с истерическим криком бросился к водителю грузовика, намереваясь вступить в драку. Но открылась дверца "КамАЗа", и оттуда вылез парняга в куртке. С блинообразной рожи с конопушками глядели на Михаила оловянные глазенки. А кулаки были больше, чем голова. Драться с ним было равно самоубийству. Михаил сразу сник и бросился искать гаишника.

Инцидент был исчерпан только через час, парняга, глупо улыбаясь, обещал возместить ущерб, и Михаил на поцарапанной машине продолжил свой путь. Но тут же убедился в справедливости пословицы, что нет худа без добра... За время, пока Михаил выяснял отношения с конопатым парнягой, мать успела помириться с Эдиком. А точнее, Эдик с ней, вовремя сообразивший, что перегнул палку и ссориться с богатенькой вдовушкой ему совершенно ни к чему.

- Он извинился, - шепнула мать, открывая сыну дверь. - Он горяч, но отходчив...

У Михаила отлегло от сердца. Вступать в конфликт с Эдиком уже было не нужно. И это мигом подняло ему настроение, упавшее из-за инцидента на дороге и отвратительной вмятины на левом крыле "девятки". Он так вдохновился, что стал для виду разыгрывать роль сурового материнского заступника. Нахмурил свои черные брови и сделал решительный шаг в комнату, постаравшись придать своему лицу максимально грозный вид.

За столом перед традиционной бутылкой коньяка сидел черноволосый Эдик в белой футболке. Своим черным, как смородинки, глазенкам он умудрился придать виноватый блеск.

- Что тут у вас происходит? - мрачно спросил Михаил.

- Да так... - развел волосатыми руками Эдик. - Понимаешь... Я был не прав... Я просто невыдержанный человек, неврастеник, Миш, - ослепительно улыбнулся он белыми зубами и тут же потупил глаза. - Я очень люблю твою мать, дорогую нашу Верочку... Мне с ней так хорошо. И ей тоже со мной хорошо... - Он томным взглядом одарил годящуюся ему в матери любовницу. Но мы оба очень нервные, вспыльчивые... Я сам не знаю, как все это могло получиться... Ну прости меня, Верочка, говорю в который раз, теперь при твоем родном сыне... Как я мог так поступить, до сих пор не пойму...

- Ладно, проехало, - махнула рукой мать, снисходительно улыбаясь. Выпьем мировую... Я на бюллетене, сынок, отдыхаем сегодня после стресса. Садись с нами.

- Вас не разберешь, - пробурчал Михаил, довольный тем, что не пришлось связываться со скользким как змея и вызывающим опасения Эдиком. Радость просто-таки распирала его впалую грудь. Михаил был довольно труслив от природы, дрался плохо и страсть как не любил никаких конфликтов... И больше всего на свете боялся попасть в такую ситуацию, что будет вынужден защищать близкого человека... И пока бог миловал, пронесло и на этот раз...

- Давай, Миш, садись, я налью тебе, - проворковал Эдик, и Михаил, продолжая мрачно глядеть на обоих, снизошел и сел.

Пьянка получилась грандиозная... Ехать на машине уже никуда было нельзя, и Михаил остался ночевать. Наутро они стали опохмеляться. Мать постоянно целовалась с Эдиком, ходила полуголая и вела себя крайне непристойно. Но Михаилу было просто противно, никакой обиды и ревности он не испытывал.

- Мой Эдичка такой хороший, - ворковала мать, сидя у любовника на коленях и пытаясь дотянуться губами до его могучей шеи. Эдик плотоядно улыбался, громко сопел и, не стесняясь Михаила, откровенно лапал ее.

Михаил оставил машину около материного дома, взял такси и поехал на свою квартиру отсыпаться. А на следующее утро вернулся за машиной и сразу же отправился в Теплый Стан в офис малого предприятия "Гермес".

Офисом оказалась обычная трехкомнатная квартира на улице академика Варги. "Малое предприятие "Гермес", - прочитал он вывеску на двери...

Михаил нажал кнопку звонка.

Открыла миловидная девушка в коротком платье. Это, очевидно, и была Алла.

- Вы к кому? - спросила она, приветливо глядя на Михаила, высокого, стройного, в желтой обливной дубленке и с непокрытой головой, крутящего на указательном пальце ключи от машины.

- Я Михаил Лычкин... По поводу работы... Я звонил... позавчера... Меня просили приехать... А я, понимаете, как назло, заболел. Простудился... Вы, я так понимаю, Алла? Мне вообще-то нужен Кондратьев Алексей Николаевич...

- Алексей Николаевич скоро будет. Пройдите сюда, пожалуйста.

Михаил прошел в хорошо отремонтированную и обставленную офисной мебелью большую комнату. Сел на кожаный диван. Девушка села за письменный стол и стала печатать что-то на электрической машинке. Михаил заложил ногу за ногу, расстегнул дубленку и искоса поглядывал на симпатичную молодую девушку... Та порой тоже отрывалась от машинки и бросала мимолетный взгляд на него. Так прошло примерно минут пятнадцать.

- Как дела, Аллочка? - раздался из передней густой бас. - Кто звонил?

- Звонил Олег Ильич из Харбина, Алексей Николаевич. Сказал, что договорился о новых поставках. Он перезвонит вам. Потом звонили из налоговой инспекции, из Пенсионного фонда. Звонили Левенберг и Юшин, оба сказали, что все продукты распроданы. Просят еще товар.

- А вот это хорошо, Аллочка, это очень хорошо. - В комнату вошел высокий седой человек лет тридцати пяти в китайской куртке и кожаной кепочке. - Надо же, только два часа отсутствовал и столько звонков. И все мной интересуются, и Пенсионный фонд, понимаете ли, и налоговая инспекция. - Он подмигнул Михаилу, словно старому знакомому. - Вы ко мне?

- Здравствуйте, - поднялся с места Михаил. - Да, к вам.

- Здравствуйте, - протянул ему руку вошедший. - Я Кондратьев, директор "Гермеса". Вы по какому вопросу по мою душу?

- Моя фамилия Лычкин. Михаил Гаврилович Лычкин. Я вам звонил позавчера.

- Ну, во-первых, не позавчера, а третьего дня. Мы ждали вас позавчера. Что же вы не пришли?

- Я заболел. Неожиданно поднялась температура, - промямлил Лычкин.

- Позвонили бы. Понимаете, в чем дело, господин Лычкин. Место, которое я хотел предложить вам, уже занято.

- А что это за место?

- Хорошее место, - открыто улыбнулся Кондратьев. - Место менеджера, Михаил Гаврилович. А свято место, как известно, пусто не бывает.

От досады Михаил прикусил губу. Вот тебе и карьера бизнесмена. Черт бы побрал мамашу с ее волосатым Эдиком!

- И что же теперь? - пробубнил Михаил.

- А теперь придется обождать. Вообще-то вы нам подходите по всем показателям. Но... опоздали. Вчера я оформил на это место другого человека. Вакансия занята...

- Ладно, я пошел, - покрутил на пальце ключи от машины Михаил и направился к выходу.

- Послушайте, - остановил его Кондратьев. - Я могу пока предложить вам место... грузчика.

- Грузчика? - вспыхнул Лычкин. - Но я закончил Плехановский институт.

- Ну временно, временно. Поработаете, войдете в курс нашего дела. Да и зарплата будет немалая. В свободной валюте, между прочим.

- Да? - воодушевился Лычкин.

- Да, да. Для начала двести долларов в месяц. Соглашайтесь, а потом разберемся. Очень не хотелось бы терять такого работника, молодого специалиста. Мы же только начали работать, правда, довольно успешно. Возим продукты из Китая, и все разбирают, привозить не успеваем. Но сейчас у нас первая цель - рассчитаться с банком за кредит. Преодолеем это, дальше все пойдет как по маслу! А грузчиками и мы еще пару месяцев назад наработались всласть, и я, и мой заместитель Никифоров. Только вот Аллочку бережем от такой работы, - подмигнул он девушке. - Ну? Как вы? Согласны?

Михаил подумал с полминуты, а затем махнул рукой: