Марина Серова - Взрывное лето. Сюита для убийцы (сборник) Страница 9

– Тебе основное или подробно?

Он посмотрел на часы.

– Давай основное, но подробно.

Я начала рассказывать обо всем, что узнала, и мысли свои об этом, и сомнения. Только о Ярославцеве ничего не сказала. О Ярославцеве я отдельно с Мельниковым поговорить решила. А Витя, как обычно, достал свои листочки и стал делать пометки.

– Значит, говоришь, впервые они появились в казино двадцать пятого, в день, когда там в последний раз был Кондратов. Думаешь, пришли на него посмотреть?

– Не знаю. В общем-то, место для наблюдения за будущей жертвой идеальное – народ расслабляется, суета, никто ни на кого внимания не обращает. Но, может быть, и случайность. Слушай, а охрана что говорит? В казино ведь должны профессионалов держать, с наметанным глазом.

– Внешняя охрана дала сносные приметы «Москвича» и очень четкие твои. Я говорил, один из них тебе помогал, он хорошо тебя запомнил. Подтверждает, что в «Москвиче» сидели двое. Не то чтобы он хорошо их разглядел, но фоторобот попробовали составить, вот, смотри, – он подал мне листок.

Нет, эти две физиономии никого мне не напоминали.

– Витя, а их надо Шурику показать, бармену этому, – оживилась я. – Пусть посмотрит.

– До этого я тоже додумался, – кивнул Витя. – И если Шурик их опознает, то получим прямую связь между нападением на Мельникова и убийством Кондратова…

– Тогда, следовательно, они стреляли в Андрея потому, что он на них вышел? И выходит, это бармен его подставил?

– Тут-то я ни черта и не понимаю! – Витя ожесточенно потер лицо ладонями. – Во-первых, ни фига еще Андрей на них не вышел, пока все было на уровне намеков. Во-вторых, зачем Шурику его подставлять, что он, самоубийца? Потом, даже если Андрей и вышел на исполнителей, самое логичное для них было немедленно рвать когти! Зачем им осложнять себе жизнь стрельбой?

– А больше ведь никто не знал, что Мельников там будет. Только ты, да я, да Ярославцев…

– Да еще Шурик, – вынужден был он согласиться со мной.

– Кстати, Самойлов, вы-то с Ярославцевым хоть знали, что с Андреем в казино я пойду? – как бы мимоходом поинтересовалась я.

– Да нет, ты же знаешь Мельникова. Он такие вещи никогда другим не рассказывает.

– А Ярославцев мог откуда-нибудь узнать?

– Откуда он узнал бы, раз Мельников ему не сказал. Разве что от тебя. Так вы же с ним незнакомы были… Послушай, Татьяна, ты это чего?! – вскинулся он вдруг.

– Чего-чего? – приняла я совершенно простодушный вид. Но на Самойлова это не подействовало, слишком мы хорошо знали друг друга.

– А того! Не нравится тебе Ярославцев, и ладно. Но ты под парня не копай. На такое он не пойдет.

Никуда не денешься, пришлось поделиться с Витей некоторыми своими соображениями. Он даже и раздумывать над ними не стал.

– Если тебе делать нечего и времени навалом, можешь, конечно, и Ярославцевым заняться. И меня заодно проверь, мало ли… Ты у нас человек вольный, запретить тебе никто не может. А преступники тем временем смотаются. Потом ищи-свищи. Не ожидал от тебя такого, Танька…

– Ладно, проехали. Раз ты ручаешься за человека, то все, – сделала я вид, что он убедил меня. – Давай дальше думать о той парочке…

– Давай, – согласился он, все еще сердито поглядывая на меня.

– Они вообще какие-то странные, – напомнила я. – Машину взорвали… Кстати, ты уже направил запрос в лабораторию? Надо сравнить со взрывом кондратовской машины.

– Ждал твоих указаний, – огрызнулся он, видимо, никак не мог простить мне Ярославцева. – У меня тоже ощущение, что в этих взрывах много общего. Но ответ обещали дать не раньше чем завтра. Сначала вообще говорили, что дня через три, про выходные какие-то рассказывали, про начало следующей недели… – Витя скривился и потер лоб. – Но мне удалось их убедить, и они согласились на завтра.

– Согласились или сказали, что постараются?

– Пообещали, что завтра дадут заключение.

– Это хорошо. Молодец ты, Самойлов, кого угодно уломаешь!

– Так для пользы же дела стараюсь!

– А что у тебя еще, кроме фоторобота?

– Еще? – выражение Витиного лица стало трагическим. – Объявили розыск по всему Тарасову двух мужчин, среднего роста, среднего телосложения, без особых примет. Один просто мужчина, второй – с оттопыренными ушами. В качестве образца приложили фотографию Чебурашки. Думаю, к обеду найдем.

– Да ладно тебе, не психуй. Вспомни, какие дела мы раскручивали, и с этим справимся.

– Да я знаю… Извини, Таня, это я так, с недосыпу. В общем, я сейчас свидетелей ищу, и в казино, и в тупичке, где они машину взорвали, а Венька «Орбиту» утюжит. Кажется мне, что эти два дела связаны. И не кати ты, бога ради, бочку на парня. Он вообще-то неплохой, только, как бы это сказать… упертый сильно. Ты на него не обижайся.

– Да я и не обижаюсь, – пожала я плечами. – Мне-то что, вам с этим недоумком работать, а не мне. А что касается его упертости, то знаешь, Витя, ты ему посоветуй: пусть он упирается в кого угодно, только не в меня, а то обижаться ему придется.

– Да нет, Таня, ты не поняла. Ты Женю Ярославцева помнишь? Должна помнить, он еще при тебе погиб.

– Ну помню. Не то чтобы мы близко знакомы были, но здоровались. Нормальный был парень. А Венька что, родственник?

– Брат младший. Он, когда Женю убили, переживал очень. В общем, пошел в милицию, вроде как подхватить знамя, выпавшее из рук брата. Одним словом, для него все, кто ушел из милиции, – дезертиры, – извиняющимся тоном закончил объяснения Самойлов. – А ты ушла, вот он и смотрит на тебя вприщурку. Но ты не обращай внимания, Таня, это он по молодости, по глупости…

– Ну знаешь, – я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, – ну знаешь, такого я еще не слышала… Даже не знаю, как на это реагировать…

– А ты никак не реагируй, – торопливо предложил Витя. Очень он не любил ссор и обид в коллективе. – Таня, ты же умная женщина, ты сумеешь. Ну была бы ты дурой, разве я стал бы тебе это рассказывать? А ты умница, ты поймешь и не станешь на него обижаться. Венька – парнишка толковый и старается. Над собой работает, в секции рукопашного боя ни одного занятия не пропускает.

– Видела я, как он старается. Ты еще скажи, что он каждое утро зарядку делает и зубы чистит… Ладно, Витя, уговорил, не стану я ему глаза выцарапывать, хотя пара затрещин этому сопляку только на пользу пошла бы. Сбил ты меня с мысли со своим Венькой, о чем мы говорили?

– О фирме «Орбита».

– Ага, вспомнила. Так что, есть подозрение, что заказал Кондратова кто-то из фирмы?

– Подозрения есть, но, как бы сказать, эфемерные. Что-то там такое… – Самойлов неуверенно помахал рукой в воздухе.

– Флюиды? – подсказала я.

– Вот-вот, – обрадовался Витя, – все чисто, а флюиды, гады, в воздухе так и носятся! Вот, я тебе подобрал материалы, посмотри, что сделано. Ты ведь к ним тоже собралась? Когда поедешь?

Я оценивающе посмотрела на лежащую передо мной папку.

– Часа полтора-два эти бумаги займут. А потом можно и в фирму наведаться.

– Ну давай, знакомься с делом, а мне надо закончить отчет о грабеже на Центральном рынке. Нынче ночью молодчиков как раз и повязали. Когда прочтешь, обсудим все еще разок, авось нащупаем, на чем эту самую «Орбиту» можно зацепить.

Витя занялся своим отчетом, а я склонилась над папкой. Материалов в ней было негусто. В основном – бумаги по убийству Кондратова: протоколы осмотра места происшествия, опросов свидетелей, заключения технической и судмедэкспертизы и прочее.

Судя по немногочисленным документам, касающимся собственно состояния дел в фирме, «Орбита» ничего особенного собой не представляла. Мелкая строительная контора – небольшая группа проектировщиков, сметный отдел и строители-сезонники. Не сказать, что очень впечатляющие заказы выполняла – на строительство кооперативных погребов да гаражей. Мелькала, правда, еще строка со словом «госзаказ». Да, фирмочка не производила впечатления золотого дна, а ведь Шурик утверждал, что покойный Кондратов «большими деньгами ворочал». Собственно, это и без Шурика ясно, человек без серьезных доходов два раза в неделю казино посещать не станет.

В комнату вошел Ярославцев. Увидел меня, дернулся от неожиданности, но моментально взял себя в руки, поздоровался холодно, хотя и безупречно вежливо. Я, не желая огорчать Витю, ответила ему со всей возможной в этой ситуации любезностью. Ярославцев же, вместо того чтобы сесть за свой стол и заняться делами или просто уйти, вытянулся передо мной в струнку.

– Татьяна Александровна, позвольте принести вам свои извинения по поводу моего поведения при нашей первой встрече и позднее. Проявленное мной неуважение ничем не может быть оправдано. Я постараюсь никогда больше не допускать подобного.

Он сказал все это таким тоном и с таким выражением лица, что было абсолютно ясно – выполняет приказ старшего, сам бы он скорее застрелился, чем попросил у меня помощи или прощения. Интересно, кто именно заставил его извиняться, Витя или Андрей?