Марина Серова - Мир крутых мужчин Страница 9

— Как же вы с ней общаетесь? — спросила я, охотно поддерживая содержательный разговор.

— Честно? — Девушка весело покосилась на меня. — А хрен его знает. Так вы по какому делу-то?

Девушка закончила с глазами, отложила зеркало и в первый раз внимательно посмотрела на меня и сказала:

— А я вас знаю, только не помню откуда. Вы у Петровича на вечерах напитки разносите? Хотя нет. С Ольгой в сауне работаете? Тоже нет. Вот, блин! — Девушка вскрикнула и стукнула себя по колену:

— Все равно вспомню!

Она выудила с загаженного стола пачку сигарет «Парламент», прикурила от спички и, прищурившись, снова посмотрела на меня, задумчиво оттопырив нижнюю губу.

— Возможно, вы меня видели вчера в «Веселом Джокере», например, около рулетки, — напомнила я ей.

— Точно! — обрадовалась девушка и тут же снова задумалась. — А тогда получается, вы не из горгаза. Вам что нужно? Вы кто?

Разговор вернулся к своему началу. Тогда я вынула из сумки лицензию и протянула ей, уточнив на всякий случай:

— Вы Зинаида Кудрявцева?

— Ну-у! — несколько осторожно подтвердила девушка, потом взяла лицензию и повертела ее в руках. — Ну и что? Так вы не из ментовки?

— Нет, я сама по себе, — поощрительно улыбнулась я, забирая документ, — вы не волнуйтесь.

— Это уже легче, значит, могу не отвечать, если не хочу, да? — Зинаида поерзала на кровати и победоносно посмотрела на меня.

— Конечно, — согласилась я, от всего сердца умиляясь ее догадливости.

Зина с шумом выдохнула из себя воздух, улыбнулась и откинулась на кровати:

— Ну что ж, спрашивайте, что вы там хотите, а я уж посмотрю, буду вам отвечать или нет!

Ей явно очень понравилась возможность почувствовать себя вправе не отвечать, когда ее спрашивают. Создавалось впечатление, что такое скромное удовольствие она в жизни имела нечасто.

— Если вы хотите спросить, куда я пошла после того, как посидела в «Джокере», то это я вам не скажу! — Зинаида довольно разулыбалась и покачала в воздухе пальцем. — Моя личная жизнь никого не… короче, никого не касается.

— А меня и не интересует, куда вы пошли, — равнодушно ответила я, стараясь сдерживать раздражение, поднимающееся во мне.

И так было ясно, чем Зинаида занималась после клуба. Чтобы понять это, не было необходимости перечитывать на ночь Шерлока Холмса как руководство по дедукции, достаточно внимательно посмотреть на Зинаиду. Один раз.

— Да? — растерялась Зинаида. — А разве вас наняла не жена Бориса? — Она замолчала и озабоченно посмотрела на меня. Потом спросила:

— И что же вы тогда хотите? Вы от кого, собственно, пришли?

Я внимательно заглянула в ее простые телячьи глаза и, раскрыв сумочку, достала кошелек. Показать лежащую в кошельке пятидесятидолларовую купюру было недолго. Достать ее оттуда оказалось сложнее: не доставалась она почему-то, и все тут.

Зинаида с искренним интересом следила за моими движениями, даже, как мне показалось, перестала дышать.

— Какая разница, от кого я пришла? Может быть, даже по поручению московской газеты, — тихо проговорила я будто самой себе. И тут же добавила:

— Меня интересует дело Юрия Петрова.

Зинаида вздрогнула и впилась в меня взглядом, постепенно наливающимся какой-то мыслью.

— А что Петров? — переспросила она и затараторила, снова опустив взгляд на деньги:

— Что Петров-то? Он жену убил, козел. Подумаешь, на сцене она выступала. Ничего страшного в этом нет, другие еще хуже работают… А у некоторых вообще работы нет.

— Вы заявили, что Петров был вашим любовником. — Я попыталась направить разговор в нужное мне русло.

— Ну и что? Может, и был, — Зинаида повела плечами, — я девушка свободная, незамужняя, никого не обманывала, никого не заразила. В чем у вас проблемы-то?

— Мне сказали, что Юрий Гаврилович Петров уже год был импотентом. Так что, похоже, проблемы были у вас, Зина.

Девушка вытаращилась на меня и приоткрыла рот.

— Импотент? — повторила она удивленно. — Ну ни хрена себе! Все бы они были такими импотентами!

Зинаида расхохоталась, а я почувствовала себя далеко не лучшим образом. Кудрявцева не внушала мне доверия, но я, кажется, уловила естественность в ее смехе и удивлении. Кроме того, мне еще показалось, что Зинаида актерскими способностями не обладает. То есть получалось, что она не врет.

Приходилось верить ей как специалисту в интимных делах и надеяться, что она точно знает значение слова «импотент». А в этом, кажется, сомневаться не приходилось.

— Мои сведения стоят денег, — вдруг резко успокоившись, заявила Зинаида, — я больше ничего не скажу, пока не договоримся об условиях. Например, то, что я уже сказала, стоит стольник. Долларов, вот!

— А вы мне ничего не сказали, — равнодушно отозвалась я и закрыла кошелек. — Насчет импотента я просто пошутила, а вы и не поняли.

Я сделала вид, что хочу положить кошелек обратно в сумку, но не стала с этим спешить. Зинаида, с беспокойством проследив за моим маневром, решила пока усмирить свои аппетиты.

— Что же вы хотите от меня узнать? — спросила она почти нормальным голосом. — Я ничего не понимаю.

— Меня интересуют подробности ваших отношений с Петровым, — дружелюбно улыбнувшись, пояснила я. — Где вы встречались, как часто, ну и прочее.

Зинаида шепотом повторила мои вопросы и спросила:

— И я получу за это деньги?

Я молча кивнула, она поморщилась и вяло начала рассказывать:

— Ну, встречались примерно раз, иногда два раза в неделю. В разных местах. Обычно мы ездили за город на дачу. Иногда зависали в гостинице.

В «Астории». Вот и все.

— Как организовывались встречи? — подтолкнула я ее снова. — Как вы с ним договаривались?

— Ну, господи боже мой, известно же как, — раздражаясь и морщась от непомерных мыслительных усилий, ответила Зинаида, — телефоны же есть и у меня, и у него. Он, короче, звонит…

В этот момент зазвонил телефон в соседней комнате.

— Ну вот, блин, накаркала. — Зинаида, дергая ногами, съехала с кровати и пошлепала в соседнюю комнату. — Сейчас я, сейчас, — с досадой бормотала она, адресуясь не то ко мне, не то к телефону. Схватив трубку, раздраженно крикнула:

— Да, кто это? — а потом, через несколько секунд молчания, залепетала с лицемерным присюсюкиванием:

— Ой, не узнала, не узнала, ой, да, конечно же… да, да…

От нечего делать, чтобы заполнить паузу, наступившую в разговоре, я осмотрела спальню этой местной Мессалины. Неприятное первое впечатление только ухудшилось, когда под столом я увидела мышеловку с замумифицированной в ней мышью.

Закончив телефонный разговор, Зинаида вернулась в комнату и, почесав кончик носа, предложила бартер:

— Слушайте, а давайте я вас свезу к Светке, а?

Светка раньше меня связалась с Юркой и потом еще продолжала, она вам больше расскажет. Согласны?

Я, разумеется, согласилась, потому что бесполезное общение с бестолковой Зинаидой уже начинало раздражать, а новые свидетели никогда не помешают. Правда, после моего согласия девица тут же потребовала, чтобы я отдала ей пятьдесят долларов, к созерцанию которых она уже успела привыкнуть.

Тогда я вынула купюру и, продемонстрировав ее полностью, решила попробовать прояснить еще один момент:

— А как же ваша бабушка подтвердила в милиции, что вы с Петровым были любовниками, если она практически ничего не видит и не слышит?

Зинаида распахнула свои блудливые глазенки, пожала плечами и, честно глядя на меня, ответила:

— Не знаю. Спросите у нее сами.

Я со вздохом положила купюру обратно и заявила, что отдам ее позже, как только приедем к неизвестной мне Светлане. Зинаиде это очень не понравилось. Она бросилась торговаться, и в конце концов мы договорились о передаче денег из рук в руки перед дверью ее подруги, к которой войдем вместе.

Продолжая бурчать и ворчать, Зинаида оделась, и мы, пройдя мимо бабушки, не замечающей ничего и никого вокруг себя, но тем не менее сумевшей каким-то образом опознать Петрова на очной ставке, вышли на улицу.

Мы остановили «жигуленок», Зинаида назвала адрес, и шофер тронул машину с места.

— Это недалеко, — проговорила Зинаида, поглядывая на меня. — А вообще я не понимаю вашего интереса. Петров — сволочь, садист и мерзавец.

Постоянно норовил обсчитать и зажилить копеечку. Вот если бы вы занялись другим делом, так там — золотое дно!

— Каким же делом мне стоило заняться? — поинтересовалась я, только чтобы не молчать. Разговоры с этой девицей вызывали у меня острый приступ человеконенавистничества. Приходилось дышать медленно и глубоко.

Зинаида не ответила, а я и не расстроилась.

Машина остановилась около серой пятиэтажки, обставленной привычным антуражем: лавочками, старушками и мусорными баками.

— Вот здесь она и живет, — сказала Зинаида, выходя из машины. — Расплатитесь с шофером, пожалуйста. , Квартира Светы находилась на пятом этаже.