Сергей Рокотов - Вышедшие из мрака Страница 9

Он вышел в соседнюю комнату.

- Эй, - послышался оттуда его голос. - А ну-ка, идите сюда!

Игорь вошел, и увидел на кровати в углу комнаты спящую, совершенно обнаженную девицу лет двадцати пяти. Одеяло было сброшено на пол, и девица лежала в распластанном виде во всей своей красе, тихонько посапывая.

- Подъем, мадам, - сказал Порошин. - Уже утро... Подъем, подъем, повысил голос он.

Девица дернулась, открыла глаза и, увидев перед собой чужие лица, лениво потянулась рукой к одеялу. Подняла его и накрыла свои прелести.

- Вы кто? - спросила она изрядно пропитым голосом. - А где Степа?

- Это мы вас хотим спросить, мадам, где Степа? Мы из милиции. Будьте так любезны, оденьтесь, а то как-то неловко разговаривать о деле в столь интимной обстановке, слишком уж вы прекрасны и удивительны, - вежливо говорил Порошин.

Девица медленно встала и, нимало не стесняясь присутствующих, стала натягивать трусы. Порошин и Дьяконов решили сами выйти из комнаты.

- Итак? - спросил её Порошин, когда она вышла, облаченная в какую-то длинную мужскую рубаху и мужские же тапки.

- Ой, муторно, - встряхнула белокурыми волосами девица и потянулась рукой к бутылке пива, стоящей на столе.

- Потом будете похмеляться..., - отодвинул бутылку Порошин. - А пока тот же вопрос, где Степа?

- Так я-то откуда знаю? Ночью балдели, тут ещё ребята были Сашка и Зинка, потом они ушли, а мы... тоже пошли спать... Вот и все...

- Веревкин куда-нибудь отлучался? - спросил Порошин.

- Да никуда он не отлучался, - стала напрягать память девица. - С вечера вообще из дома не выходил...

- А вечером выходил?

- А я этого не знаю, - зевнула девица. - Я-то сама приехала часам к девяти... Он уже в дупель был, я же вам объясняю, дрых, как сурок... Проснулся только часов в двенадцать. Оклемался... Ну, мы тогда и начали. А Сашка и Зинка ещё до меня квасили, они примерно часа в два ушли... Мы ещё посидели и пошли спать... Вот и все...

- А какое настроение было у Веревкина? - спросил Порошин. - Не заметили вы в его поведении чего-нибудь странного?

- Да, вроде бы, нет... Проснулся, глаза продрал и сразу же начал снова квасить... Ну... разве что, только ночью... Вдруг проснулся, схватил меня за руку, и как заорет... Орал так громко, словно испугался чего-то. Я ему: - "Ты что, обалдел?". А он - "Спи, мол..." Встал, пошел, ещё выпил, и снова лег ко мне... И все. Больше не просыпался... А когда он встал и ушел, я понятия не имею... А что, случилось что-нибудь?

- Да уж случилось, мадам, - буркнул Порошин. - Возможно, скоро все это вам придется повторить следователю, так что, будьте любезны, ничего не путайте...

- А мне и путать нечего! - вдруг обозлилась девица. - Как было, так и говорю. А если он что-то натворил, с него и спрос...

- А вы его хорошо знаете? Он мог что-нибудь натворить?

- Знаю я его недавно, но, думаю, что натворить что-нибудь запросто мог, мужик он заводной, один раз прямо на дороге сцепился с одним парнем... Так его волтузил, аж мне страшно стало... Гаишник подбежал и еле его оттащил... Но тот был сам виноват, подрезал Степину машину сильно, так что обошлось... Жуть - горячий, как порох... Уважает очень себя, не дай Бог ему что-то не так сказать...

- А про своего соседа Гордеева он вам ничего не говорил?

- Только о нем и говорил в последнее время. "Интеллигентская вшивота", - говорил. - "Мазила", - говорил. - "Жидовская", - говорил, "морда", - весьма охотно рассказывала о своем дружке девица. - Хотя я того Гордеева видела, русский он, белобрысый, курносый. - "Давить их всех надо", - говорил. - "Не добили", - говорил, - "при Сталине". Ой, не могу, дайте похмелиться, голова сейчас расколется...

- Теперь можно, - усмехнулся Порошин и протянул ей со стола бутылку пива. Девица стала жадно глотать прямо из горла.

- А вчера он тоже говорил про Гордеева? - уточнил Порошин.

- Не, вот вчера ни слова не говорил, - ответила девица, поставила на стол пустую бутылку и зевнула: - Хорошо сразу как стало... А что он натворил, Степан-то?

- Дело в том, мадам, что только что Гордеева нашли убитым в своем доме, - сообщил Порошин.

Девица открыла рот и долго не могла закрыть его.

- Значит... Быть не может... Это выходит, я его... Я..., - Она была в растерянности, прекрасно понимая, что дала против своего дружка крайне нежелательные для того показания.

- Не переживайте за него, а лучше приведите себя в надлежащий вид. А то ходите черт знает в чем... Мы-то ладно, а скоро из прокуратуры приедут, с ними поаккуратней надо, там люди серьезные, а то, не дай Бог, ещё заподозрят вас в соучастии..., - усмехнулся Порошин.

- Меня?!!! Да я... Плевать я хотела на этого старого козла! Если он убивал, ему и отвечать...

- А кто такие Сашка и Зинка?

- Откуда я знаю? Тусуются тут вечно, а документов у них я не спрашивала, мне-то они ни к чему. У них свой кайф, у нас свой...

Как раз в это время в дом вошли работники областной прокуратуры, во главе со следователем Яшиным, плюгавым человечком в сером пальто и такого же цвета шляпе. Девице пришлось повторить следователю Яшину все, что она только что поведала Порошину...

Закончив все формальности, милиционеры и работники прокуратуры уехали, увезя с собой труп несчастного Гордеева... Насмерть напуганная подружка Веревкина также была задержана и увезена в райцентр до выяснения обстоятельств дела.

- Ну что, - подошел к Игорю Литовченко. - Ничего себе, приехали мы с вами отдохнуть, Борис Ильич... И все же, несмотря на что, пойдемте к Петру Васильевичу. Надо подкрепиться после таких страшных впечатлений...

- Пойдемте, - согласился Игорь. - Если, разумеется, хозяева не передумали...

- Да что вы? Они такие радушные... Однако, как же жалко бедную вдову Гордеева, просто сердце кровью обливается, когда я на неё гляжу... Она просто убита горем.

- Да, великая криминальная революция победно шествует по нашей многострадальной земле, - в тон ему добавил Игорь... Дело, связанное с таинственным Даниловым, странным звонком Гордеева и скрывшимся на "Запорожце" Веревкиным все больше и больше увлекало его...

2.

... - Так что же, все-таки, это за человек Веревкин? - спросил Виктор Артемьевич Литовченко, делая большой глоток ароматного кофе. - Неужели он способен из-за каких-то пустяковых ссор убить человека?

- Черт его знает, - проворчал Петр Васильевич Самарцев, затягиваясь трубкой. - Некоторых людей вообще понять невозможно, что у них там на уме... Мы, слава Богу, живем на некотором расстоянии от дома этого Веревкина, и его оргии как-то проходили мимо нас. Но Геннадий Иванович частенько упоминал о них в последнее время... Гордеев был человек довольно замкнутый, и если бы наши жены не общались, вряд ли бы мы с ним сошлись... Да и взглядов мы совершенно разных, порой даже антагонистических, - мрачно добавил он, глядя куда-то в сторону. - Они с женой время от времени захаживали к нам, Галина Семеновна жаловалась нам на соседа, нехотя говорил о нем и Геннадий Иванович... А что? Вполне возможно, по пьяному-то делу, дурацкое дело, как говорят, нехитрое... А вы, позвольте спросить, кем работаете, Борис Ильич? - неожиданно спросил он Дьяконова, глядя ему в глаза поверх сдвинутых на нос больших роговых очков.

- Я-то? - переспросил Игорь. - Да так, по образованию юрист, работал преподавателем на юрфаке Новосибирского университета, потом переехал в Москву, немного занимаюсь бизнесом...

- Понятно, - равнодушным голосом произнес Самарцев.

А вот в голубых глазах Литовченко при этих словах мелькнула какая-то хитрая искорка недоверия, так, по крайней мере, показалось Игорю.

- Раньше в нашем Саблино обитала только творческая интеллигенция, сказал Самарцев. - А теперь поселок стал расширяться, стали появляться самые разнообразные экземпляры, наподобие этого пресловутого Веревкина. А что поделаешь? Таковы новые условия жизни, мы беднеем, они богатеют... Впрочем, я понятия не имею, чем этот Веревкин вообще занимается, ездит на "Запорожце", а вот пьет и веселится много... Бесконечные шашлыки, компании, блатные песни... Тоже ведь, не задаром все это. У меня, например, на такие попойки денег нет, даже если бы я и захотел проводить досуг подобным образом.

- Экой ты пессимист, Петя, - рассмеялся Литовченко. - Как говорится, если ты такой умный, почему же ты такой бедный?

- Я не бедный, - раздраженным голосом ответил Самарцев. - Я живу нормально в отличие от многих моих коллег. Слава Богу, многое осталось от проклятых всеми застойных времен, когда профессор жил не хуже уличного торгаша, только вот ремонт в даче уже не в состоянии сделать, как видите, обвел он руками свое жилище. - А вот начинать с нуля порядочному человеку в настоящее время очень и очень проблематично...

- Сейчас одни воры и бандиты хорошо живут, - поддержала мужа Алла Андреевна.

Игорь попил кофе, покурил со своими новыми знакомыми и откланялся.

- Да, Борис Ильич, - сказал на прощание Литовченко. - При довольно экзотических обстоятельствах пришлось нам с вами познакомиться... Вот вам моя визитная карточка, если что, звоните...