Фридрих Незнанский - Угрюмый город Страница 9

Денис, не оборачиваясь, угрожающе вскинул вверх руку со сжатым кулаком:

— Если до перерыва не заткнешься!..

«…Угловой подан!..»

— Так их, порвите гадов! — заорал бомж, но тут же спохватился: — Мо-очу-мочу.

И выдержал, не проронил ни слова, пока игроки не отправились в раздевалку и не запустили местную рекламу. «Генеральный спонсор трансляции: оздоровительный центр «Мартиника». «Мартиника» всегда…» Что «Мартиника» всегда и равно имена прочих спонсоров Денис не узнал: сержант грубо убрал звук.

— Алексей, — повторно представился бомж, — эт менты тя? — Он потянулся к Денису заскорузлым пальцем и остановился в неприятной близости от лица.

— Ну, здоров, Алексей.

Денис убрал его руку. Потрогал ссадины на лице. Куда ему съездил тот с хвостиком, а где работа патруля, он уже не помнил. И какая, собственно, разница.

— Ты фанат, что ли? — высказал предположение Алексей — А?.. Фана-ат! — он неимоверно обрадовался собственной догадливости. — На пятачке тя замели, де футбол крутят! И меня, слышь, там же, тока утром. Не, ты скажи: Пасечник — мужик! Ну, бандюган, так хрен ли с того? — говорил Алексей медленно, тщательно подбирая светские выражения. — Мы тут, типа, тоже не на званом обеде. Каждый ща, блин, бандюган. А футбол людям за свои баки не ка-аждый покрутит. Не! Пасечник — мужик!

В дежурку снова вошел майор.

— Рыжов, твою мать! — У него даже глаз задергался от злости. — Ты что тут за видеосалон устроил?! — Сержантик испуганно повернул телевизор к себе. — Может, еще обед им в ресторане закажешь?

— Эт его тока шо ба-алыиие звезды раком нагнули, — сказал Алексей, не обращая внимания на крики майора, — канистрщики бузят, я те отвечаю! Рахаев ехал и упас на дороге. Дудку хвать и Туманову: ты че, губернаторишко, типа, нюх поерял?! А тот ментов: ите сюда! А менты волыны в зубы…

— Грязнов, значит. — Майор смерил Дениса взглядом. — Спиной! Клешни сведи! — Он защелкнул наручники. — Пойдем, Грязнов! Побеседуем.

По пути на второй этаж Денис пытался прикинуть аппетиты майора. С двух теток-пьяндалыжек он содрал по пять сотен, с него потребует раз в десять больше. Если, конечно, задержание не было подстроено… Да нет, черт его трижды дери! Тогда бы милиция подъехала заранее и по-тихому: без сирен. Как все-таки влип по-идиотски! И футбол накрылся. Восемь лет ждал!

Майор, судя по табличке на двери кабинета, был заместителем начальника райотдела.

— Частный детектив значит? — Он с отвращением раскрыл удостоверение, как будто только что достал его из смердящего мусорного бака. — Давно в Снежинск приехал?

Денис пожал плечами.

— Тебе язык отбили? — Он достал из ящика стола дубинку и постучал по ладони. — Нет еще? Тогда потрудись ответить, пожалуйста.

— Вы тут уверенно себя чувствуете, да? Большая шишка? — Денис изловчился и, подавшись всем телом назад, закинул ноги на стол. — Неприятностей не боитесь? Такие шишки первыми сыплются…

Майор поколебался несколько секунд: не блефует ли Денис? И постучал в стену:

— Селютин! Футбол, что ли, смотришь? Загляни!

И пяти секунд не прошло, как Денис, получив дубинкой по шее, очутился на полу.

— Не борзей, — сказал майор примирительно, снова усаживая Дениса на стул. — Свободен, Селютин! Так за каким чертом приперся, расскажешь?

— Много будешь знать — скоро состаришься! — ответил Денис в тон собеседнику.

— Ладно, посиди недельку-другую, — согласился майор, — мы пока все тщательно проверим, может, ты чего натворил? Свидетелей поищем. Найдутся свидетели, как думаешь? Найдутся! Я тебе обещаю!

Денис язвительно (так ему, во всяком случае, представлялось) улыбнулся.

— Думаю, не успеешь. Дело хлопотное. А персональный пистон для твоей задницы уже стартовал!

Майор опять поколебался несколько секунд и опять не поверил. Однако напор поубавил.

— У нас тут знаешь, сколько своих таких же? Их тоже уже потихонечку к ногтю… Так что вали-ка ты! Если, конечно, ничего на тебе не висит. Ну что? Будем проверять, или все расскажешь и ограничимся штрафом?

У майора на столе зазвонил телефон. Не иначе, начальство: выслушал, не сказав ни слова, и кивнул Денису:

— Посиди пока в дежурке, потом договорим.

Дениса увели. В «обезьяннике» бомжа Алексея уже не было, клетка ломилась от «канистрщиков». На Дениса никто не обратил внимания, все бурно обсуждали последние перипетии. Насколько он смог уловить из разговора, на «канистрщиков» «наехали» чеченцы, те, которых «канистрщики» же громили неделю назад (видимо, в ходе беспорядков по поводу расстрела омоновцев), и чеченцы, не желая больше воевать своими силами, натравили на «канистрщиков» милицию. Облава случилась не только на месте конфликта, хватали всех подряд в радиусе пяти километров от города. Кто-то пытался бежать, и его подстрелили. То ли в ногу попали, то ли в затылок — толком никто не видел.

Нелегальных торговцев бензином начали по одному вызывать на допрос. Через час вызвали и Дениса, но не к майору — к начальнику райотдела. Он был не в форме, похоже, его только что вызвали из дому. Когда Дениса ввели, он снимал пиджак и открывал форточку — в кабинете из-за включенного обогревателя стояла духота. Что-то стряслось, понял Денис. Может, Щербак дозвонился дяде Славе? Сомнительно как-то…

— Грязнов, значит, — начальник потеребил его удостоверение, — на вас, значит, напали неизвестные…

Надо оформить протокол…

— Как наши сыграли? — спросил Денис, чтобы разрядить атмосферу. Каким-то невероятным образом все устроилось, а составлять протокол и преждевременно впутывать в дело снежинскую милицию никак не входило в его планы.

— Два-ноль! Первый Титов…

— А второй? Кто второй закатил? Бессчастных?

— Нет, его еще до первого гола заменили. Карпин.

— Э-э, жалко! Теперь совсем играть перестанет, будет без конца права качать.

— С пенальти.

— А-а-а, тогда еще ничего…

— Протокол, говорю, надо составить, — повторил начальник райотдела.

— Поздно уже, может, обойдемся без протокола? — предложил Денис.

— Дело ваше. При задержании недоразумений не было?

— Нет.

— Ну и хорошо. Вот здесь подпишите. Вещи получите у дежурного. А вообще, посидите, — он выглянул в коридор, — кто там, Селютин?! Вещи задержанного Грязнова ко мне в кабинет!

22.10

Вдохнув полной грудью сырой и весьма прохладный воздух свободы, Денис, перепрыгивая через три ступеньки, слетел с крыльца райотдела. Гостиница, по идее, должна была быть где-то совсем недалеко, и он решил пройтись пешком. Осталось выяснить, в какую сторону идти.

Вокруг не было ни души, только на противоположной стороне улицы стоял одинокий темно-зеленый «фольксваген» с тонированными стеклами. Денис наобум пошагал налево, до первого прохожего или, например, ларька, где можно было бы спросить дорогу. Машина медленно последовала за ним. Он остановился и оглянулся. Тонированное стекло со стороны водителя медленно поползло вниз.

Ну не станут же они стрелять у самого райотдела? — усмехнулся про себя Денис. Пистолет ему вернули, но доставать оружие он не торопился.

Стекло опустилось до упора, и из кабины высунулся на вид вполне приличный, совершенно не похожий на бандита человек.

— Денис Андреевич! — он призывно махнул рукой.

Денис медленно, с достоинством подошел. С двух шагов уже можно было даже сквозь тонированные стекла рассмотреть внутренность салона. Кроме водителя в машине никого не было.

— Садитесь, подвезу, — предложил незнакомец.

Денис, еще раз оглядев улицу и не обнаружив никаких признаков засады, предложение принял.

Молча проехали два квартала. Незнакомец тормознул у тротуара, заглушил двигатель и включил в салоне свет:

— Позвольте представиться: Дмитрий Сергеевич.

Денис ответил на рукопожатие и усмехнулся:

— Мне, как я понимаю, представляться не обязательно?..

— Совершенно верно. — Дмитрий Сергеевич распахнул бардачок. — Сигареты, коньяк, если хотите. Я понимаю, вам нужно прийти в себя, но долго я вас не задержу.

Денис не стал отказываться. Сделал большой глоток из фляжки, коньяк оказался вполне, угостился «Мальборо». Жизнь налаживается… — вспомнился старый анекдот.

Пока он с наслаждением курил и ненавязчиво разглядывал нового знакомого, тот, покопавшись в стопке компактов, зарядил проигрыватель, и из колонок полился какой-то смутно знакомый французский шансон середины прошлого века. Было Дмитрию Сергеевичу около сорока, фигура, когда-то вполне спортивная, округлилась и одрябла, очевидно, от кабинетной работы, под глазами залегли темные синие круги, хотя, возможно, впечатление усиливал голубоватый свет лампочки под потолком, одет он был просто, без изысков: черная водолазка, черные брюки, аккуратная стрижка, маникюр, ровный светло-шоколадный загар свидетельствовали в пользу того, что Дмитрий Сергеевич себя любит и имеет на это средства.