Стивен Кэннелл - Король мошенников Страница 9

Виктория предупредила одного из экспертов, что на многих предметах здесь могут быть отпечатки ее пальцев, и обещала прислать образцы сразу же, как только придет к себе в кабинет. Она зашла в ванную комнату – чистую, без единого пятнышка, воняющую хлоркой. Рядом с раковиной на полу валялось золотисто-коричневое платье с подколотым булавками низом. Как кукла, которую обронил ребенок на месте трагического несчастного случая, подумалось ей. Это платье наверняка знало правду о случившемся, потому что в момент гибели Кэрол держала его в руках.

В девять тридцать позвонил ее начальник Гил Грин. Она по-прежнему бесцельно бродила по комнатам, обмениваясь натянутыми улыбками с озабоченными детективами. В голове все время крутилось: «Прости меня, Кэрол, прости». Эту фразу Виктория мысленно повторила уже столько раз, что она потеряла свой смысл и превратилась в мантру, немного успокаивающую совесть и нервы.

Все собрались в кабинете судьи Марри Гоулдстона. Кабинет этот был обставлен с большим вкусом и располагался на Стейт-стрит, в викторианской части города, в солидном здании суда, построенном в колониальном стиле. Его окружали обсаженные кленами жилые дома.

Виктории едва хватило времени на то, чтобы добежать домой и переодеться в темно-синий деловой костюм и туфли на низком каблуке. Она знала, что ее дело разваливается. Судья Гоулдстон назначил экстренную встречу по предложению защиты. Адвоката Джералда Коэна, как обычно, окружала группа помощников, выпускников Йельской школы права.[11] Они следовали за ним повсюду, как фанаты за рок-звездой. Это были молодые юристы, окончившие один из университетов «Лиги плюща»,[12] носящие высокие звания соадвокатов. Они столпились в одной части кабинета, похожие на уверенных в победе футболистов перед началом матча. Причем их команда имела явное численное преимущество. В другой части кабинета стояла Виктория с молодым Дэвидом Франфурктером. Обе команды ждали, когда вбросят мяч.

Судья Марри Гоулдстон, одетый в розовую спортивную рубашку с короткими рукавами и рыжеватые брюки, вошел в боковую дверь в сопровождении судебного секретаря Бет Лидз и устроился за своим столом. Он выглядел отдохнувшим и, как обычно по утрам, распространял вокруг себя аромат дорогой туалетной воды. Лысую голову обрамляла кайма седых волос, напоминающая лавровый венок греческого атлета. Бет села на стул в противоположном конце кабинета, установив перед собой стенографический аппарат.

– Где ваш клиент? – спросил судья, повернувшись к Джералду Коэну.

– Он должен быть здесь, ваша честь. Вчерашнюю ночь я провел в его номере в отеле «Хилтон». Мы допоздна готовились к судебному заседанию. Я ушел в восемь утра, Джо еще был там. Потом позвонил ему, когда узнал, что назначено совещание. Он собирался принять душ и, видимо, прибудет сюда к одиннадцати. – Коэн посмотрел на часы. – Может быть, дадим ему еще десять минут?

– Вы провели с ним всю ночь? – спросила Виктория, глядя на Джерри Коэна. Она едва сдерживала злость.

– Это верно, Виктория. Всю ночь. И не только я, там были все. – Адвокат сделал жест в сторону ребят из «Лиги плюща», выступающих у него на подпевках, и те грустно закивали.

– То есть создавали алиби этому убийце?

– Понимаю, Виктория, вы расстроены, – медленно проговорил Джерри Коэн, – но я был бы очень признателен, если бы вы не занимались инсинуациями. Я служу правосудию и не способен на преступление ради того, чтобы выиграть дело. Я действительно был с Джозефом Рина с шести вечера до восьми утра… в отеле «Хилтон», в номере шестьсот восемьдесят семь. И этот факт могут подтвердить достаточное количество свидетелей.

– А как насчет его брата, Томми? Его алиби вы тоже можете подтвердить?

– Томми Рина не является моим клиентом, так что относительно его ничего не знаю. Если у вас есть к нему какие-то претензии, пожалуйста, занимайтесь.

Дверь из коридора отворилась, и в викторианский кабинет судьи вошел Джозеф Рина, одетый в серые слаксы и темно-синюю рубашку с галстуком в тон. На ногах изящные мокасины. Двигался он, как обычно, слегка на цыпочках.

Виктории следовало бы признать, что Джозеф Рина упакован прекрасно. И к тому же красив так, что глаз не оторвешь. Чистая, оливкового оттенка, кожа, умные светло-голубые и одновременно чуть зеленоватые глаза (цвет океанской воды в тропиках, у рифов), а какая выдержка! Эту дьявольскую самоуверенность Виктория ненавидела больше всего.

– Извините за опоздание и позвольте поинтересоваться: в чем дело? – произнес он с невинной улыбкой.

Несколько секунд Джо смотрел на судью, после чего кивнул Джерри Коэну, затем Виктории.

Судья Гоулдстон выпрямился и чуть подался вперед.

– У нас очень короткая повестка дня, включающая вопросы процедурного характера. Мисс Харт, давайте начнем с вашей свидетельницы. Мне утром позвонил Гил, и… насколько я понял, у вас возникли проблемы с ее присутствием в суде.

– Проблемы? Ваша честь, моя свидетельница похищена.

– Вы можете это доказать? – с пафосом произнес Джерри немного в нос, с каким-то подвыванием. Было видно, что он шокирован.

– Из «спецквартиры» в «Трентонской башне» исчезли свидетельница и двое охранников-полицейских. Это произошло в промежуток времени между девятью вечера и восемью утра. От них не осталось никаких следов. А ведь никто из них даже ни разу не вышел, чтобы купить мороженого.

– Ваша честь, – прервал ее Джерри, – очевидно, обвинитель предполагает, что совершено преступление. Тогда нужно привести хотя бы какие-то доказательства. Но в данный момент вообще никто не знает, что там случилось. Лично я со всей ответственностью утверждаю: мой клиент всю ночь находился в своем номере в отеле «Хилтон». Там также были Тревор Сен-Джон, Калвин Лепон и Баррет Брокингем. Все они здесь присутствуют и готовы это подтвердить. – Он сделал движение в сторону помощников, и они, как вокальная группа фирмы звукозаписи «Мотаун», тут же задвигали ногами и в хорошем темпе закивали головами. – Повторяю, если мисс Харт хочет предъявить моему клиенту обвинение в похищении, то следует, видимо, представить нечто большее, чем просто некие предположения.

Виктория вскочила.

– Ваша честь, Джозеф Рина – крестный отец мафии. Это общеизвестно.

– Это еще нужно доказать, – запротестовал Джерри.

– Он у них главный, но не в этом дело, – продолжила она. – У меня была свидетельница, видевшая своими глазами, как он почти до смерти забил человека.

– Жаль только, что у вас нет этого человека, – произнес Джо Рина мягким, почти нежным голосом. – Я всегда думал, что это необходимая часть судебного процесса – наличие жертвы преступления. Если меня кто-то в чем-то обвиняет, я хотел бы видеть его лицо.

Виктория нахмурилась. Она знала, что, хотя манеры Джо Рина изысканные, как у принца крови, в душе он похож на ведущего низкопробного игрового шоу «Телемундо».

– Потерпевший нам не нужен, – продолжила она храбро. – Факт избиения Фрэнка Лемея, – возможно, у него другие имя и фамилия, но это не важно, – мы можем подтвердить со всей определенностью. У нас имеются письменные показания врачей «скорой помощи», которая его забрала. Там указаны нанесенные ему травмы. Есть свидетельства врачей и сестер приемного покоя, а также отделения травматологии больницы округа Мерсер Трентона. Этот человек находился в коме двое суток. У нас также была свидетельница, которая видела избиение. Она видела, как мистер Рина бил этого человека клюшкой для гольфа. Для обвинения этого было достаточно, и Джо Рина это знал. Это знал и Джерри. И вы знали это, ваша честь. И вот теперь, когда свидетельница и два полицейских неожиданно исчезли из охраняемой «спецквартиры», мне предлагают считать, что никакого преступления совершено не было? Нет, преступление имело место, причем наверняка. И это не предположение. Обещаю, что скоро все выяснится. И потом, какая разница, есть у него алиби или нет? Разумеется, такие вещи не обязательно делать лично. Достаточно снять трубку и отдать приказание своим людям.

– Я думаю, мисс Харт нужно успокоиться. То, что она сейчас говорит, звучит неразумно, – сказал Джо Рина, повернув к ней свое лицо киногероя. Впрочем, улыбался он приветливо, зеленоватые глаза, подобно фильтрам, маскировали внутреннюю жестокость.

– Давайте все-таки подведем итоги, – вставил судья Гоулдетон. – Мисс Харт, вы считаете, что будете способны представить свидетельницу и поддержать в суде свое дело?

– Не знаю. Мне нужна Кэрол Сесник. Без нее или потерпевшего я поддержать обвинение не смогу. Поэтому прошу отложить судебное разбирательство на две недели.

– Еще две недели? – Джерри Коэн театрально вздохнул. – А почему не два месяца или два года? Наверное, Гилу Грину потребовалось еще некоторое время кормить этим прессу. Может быть, мы затянем дело до всеобщих выборов в ноябре? К чему беспокоиться о Джо Рина и его гарантированном конституцией праве на безотлагательное рассмотрение дела судом? К черту Джо Рина, чего с ним церемониться! Давайте установим новые правила, раз уж так получилось. Он не в счет. У него нет никаких прав. Давайте называть его крестным отцом, хотя единственное, чем он занимается, – это продажа продовольственных товаров, и никогда ни в чем противозаконном не обвинялся. Это дело тянется уже целых девять месяцев, И что даст отсрочка еще на полмесяца?.. Просто абсурд какой-то.