Стюарт Макбрайд - Колыбельная для жертвы

Стюарт Макбрайд

Колыбельная для жертвы

Лорне, Дэйву и Джеймсу посвящается

Stuart MacBride

A SONG FOR THE DYING

Originally published in the English language by HarperCollins Publishers Ltd. under the title A Song for the Dying

© Stuart MacBride, 2014

© Носов В. Г., перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, перевод на русский язык. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2017

Премия Barry Award за лучший дебют

Премия «Кинжал в библиотеке» ассоциации британских криминальных писателей

Премия ITV3 Crime Thriller лучшему автору года

«Мы имеем дело с одним из самых потрясающих мастеров современного детектива…»

«Настоящий шотландский триллер. Держит в напряжении до последней страницы».

«Новый плотный, захватывающий роман Стюарта Макбрайда – это истинное удовольствие для поклонников детективного жанра!»

«Страстный, безжалостный детективный роман высшего класса».

Без кого не…

Как всегда, во время написания этой книги я получил неоценимую помощь от многих людей, которых, пользуясь представившейся возможностью, хотел бы по благо дарить: Ишбел Голл, профессора Лорну Доусон, профессора Дэйва Баркли, доктора Джеймса Грива и профессора Сью Блэк – за их знания в области судебно-медицинской экспертизы.

Заместителя дивизионного командира Марка Купера, детектива-суперинтенданта Мартина Данна, детектива-сержанта Уильяма Ниммо, сержанта Брюса Кроуфорда, полицейского кинолога Колина Хантера и констебля Клэр Пири – без нее я бы совсем потерялся в тех переменах, которые произошли в полиции Шотландии.

Сару Ходжсон, Джейн Джонсон, Джулию Виздом, Луизу Своннелл, Оливера Малколма, Лауру Флетчер, Роджера Казалета, Кейт Элтон, Люси Аптон, Сильвию Мей, Деймона Грини, Викторию Барнсли, Имада Ахтара, Кейт Стефенсон, Мэри Голди, «Дикую бригаду» детектива-констебля Бишопбриггса и всех в «Харпер Коллинз» – за их потрясающую работу.

Фила Паттерсона, Изабеллу Флорис, Люка Спида и команду «Маржак Скриптс» за то, что все эти годы не дали моей кошке умереть голодной смертью.

Многие люди помогли собрать значительные денежные средства на благотворительные цели, приняв участие в аукционе за право назвать персонажей этой книги своими именами: Лиз Торнтон, Алистер Робертсон и Джулия Г. Ненова.

И, как всегда, оставляя самое приятное напоследок, – Фиона и Грендель. Спасибо им!

Конец близок

Тут молвил Ворон: Ты спесив!Закрой глаза. Главу склонив,Иди по выжженным полямИ среди мертвых стань.

1

– Я не говорю, что он гей, я не говорю, что он го-мо-сек-су-а-лист, я говорю, что он – сладенький красавчик. Это не одно и то же.

– Только не надо снова…

Полумесяц луны – словно шрам на облаках. Кевин прокладывает себе дорогу по хрустящей от инея траве. Соски от холода – словно маленькие раскаленные точки. Охватившие фонарь пальцы чертовски стынут. Дужки очков холодят виски.

Позади сине-белые огни «скорой помощи» лениво посылают вдаль лучи яркого света, создавая причудливые тени, крадущиеся по деревьям вдоль дороги. Свет фар отсвечивает от пластикового покрытия автобусной остановки, пластик вздулся и почернел в тех местах, где какой-то вандал пытался его поджечь.

Ник с громким стуком захлопнул дверь «скорой помощи»:

– Нет, я серьезно, разве он может быть кем-нибудь, кроме сладенького красавчика?

– Может, заткнешься и поможешь мне?

– Не понимаю, чего ты так разозлился? – Ник почесал бороду – яростно, словно блохастый пес. Крошечные белые хлопья, вылетевшие из густого волосяного покрова на его лице, вспыхнули в свете переносного фонаря, словно умирающие светлячки. – Просто еще один гребаный ложный звонок, как и все остальные. Я тебе вот что скажу – как только в Кингсмите нашли эту женщину, с кишками, вывернутыми наружу, каждый бесполезный засранец, живущий в этом городишке, бросился к телефону – сообщать о выпотрошенных тетках. Если их послушать, то это чертово место должно быть по колено завалено дохлыми шлюхами.

– А что, если она лежит где-нибудь здесь, в темноте, и умирает? Ты ведь не хочешь…

– А ты не знаешь, почему Спайдермэн одет в большую такую женскую блузку?

Кевин на Ника и не смотрит, глаза его пристально вглядываются в траву. Она здесь гуще, стебли цвета битого стекла запятнаны ржавыми потеками и прилипшими семенами чертополоха. Пахнет плесенью, затхлостью и гниением.

– А что, если это так и есть? Может быть, она еще жива.

– Ага, и ты себя этим успокаиваешь. Пятый сказал, что ее вообще не существует. – Пятерня Ника снова яростно заскребла бороду, правая нога ударила по куче зашуршавших листьев. – Действие есть награда, так, что ли, получается?

Два часа до конца дежурства. Еще целых два часа бессмысленного мотания и глупости…

А что там выглядывает из-под куста?

Кевин пошевелил ветви – длинные темные коробочки с семенами затрещали, словно гремучие змеи.

Просто пластиковый пакет, красно-синяя надпись блестит от инея.

– Слышишь меня? Вот ты мне скажи, а если бы я спас крутую телку из горящего здания? Я хочу, чтобы мне за это наличкой отстегнули… или отсосали по меньшей мере. Когда ты в последний раз видел, чтобы Спайдермэну кто-нибудь отсасывал? Никогда, так-то вот.

– Ник, Богом клянусь…

– Да ладно тебе… Если бы ты или я, к примеру, мотались по городу в пижамах и брызгали в редких прохожих нашими липкими физиологическими выделениями, мы бы давно закончили жизнь в списках лиц, совершивших половое преступление, точно?

– Ты не можешь заткнуться секунд хотя бы на пять?

У Кевина горели мочки ушей, как будто кто-то тушил об них сигареты. То же самое происходило со щеками. Он провел по кустам лучом фонаря. А может, Ник прав, и все это пустая трата времени? Они здесь занимаются черт-те чем в ночь на четверг, в пронизывающем холоде, ноябрь месяц, и только потому, что какой-то вонючий малолетний засранец решил, что будет очень даже прикольно сообщить, что он обнаружил труп женщины на обочине дороги.

– А он и никакой не супергерой, а просто извращенец. И красавчик сладенький. Quod erat demonstrandum.[1]

Каждый год сто пятьдесят тысяч человек получают инсульт – почему бы Нику не оказаться среди них? Прямо сейчас. Неужели это такая большая просьба?

Волосатый мерзавец закончил скрести бороду и показал на что-то указательным пальцем:

– Смотри, смотри, здесь кому-то очень сильно повезло. Целая куча гондонов… – Ткнул носком ботинка, разворошил. – Французские, с пупырышками, если с первого раза…

– Заткнись, а? – Кевин грызет кожу на указательном пальце, дыхание изо рта затуманивает стекла очков. – Тот, кто звонил… говорили… что было сказано?

Ник шмыгает носом.

– Женщина, лет двадцати пяти – тридцати, возможно внутреннее кровотечение, резус-фактор отрицательный.

Дорожное покрытие хрустит под ногами Кевина, когда он обходит вокруг автобусной остановки.

– Им-то откуда такое знать-то?

– Что она где-то здесь? Наверное…

– Да нет же, придурок, – перебивает Кевин. – Откуда что у нее резус-фактор?.. – Кевин замирает. За автобусной остановкой что-то лежит, вроде как человеческое тело.

Наклоняется. Нога скользнула по обледеневшему асфальту. Всего лишь кусок ковра, на нем поблекший рисунок в виде зелено-желтых кругов, весь покрыт темными пятнами. Выбросил, видно, какой-нибудь грязный ублюдок, которому не хватило мозгов донести эту дрянь до мусорной свалки. И что в наши дни с народом происходит?

Похоже на…

Трава примята, будто тянули что-то тяжелое.

О господи…

– А этот Супермен!

Кевину сдавило горло. Он сделал еще одну попытку:

– Ник…

– Вот я и говорю, какой извращенец натянет на себя синие лосины…

– Ник, тащи аптечку.

– …а сверху ярко-красные трусы? Это вроде как «Смотрите на мою промежность, я – Человек-из-Стали!» И еще, он быстрее…

– Тащи аптечку!

– …быстрее пули. И все, что еще нужно женщине…

– ТАЩИ СЮДА ЭТУ ЧЕРТОВУ АПТЕЧКУ! – Кевин побежал, поскальзываясь на траве рядом с автобусной остановкой, прорываясь сквозь стебли засохшей крапивы – по следу.

Она лежала на спине, одна нога подвернута, ступня другой вымазана грязью. Белая ночная рубашка задрана до бедер, на ткани, обтягивающей вздувшийся живот, отпечатался желтый крест. Живот обезображен чем-то, что было зашито внутрь. По ночнушке там и здесь расцветали красные пятна, словно алые маки, потемневшие и расползшиеся.

Лицо бледное, как китайский фарфор. Проступившие веснушки темнеют, как засохшие пятна крови. Ярко-рыжие волосы разметались по остекленевшей от инея траве. На шее блестит золотая цепочка.