Гилберт Честертон - Убийства на улице Морг. Сапфировый крест (сборник) Страница 16

Я веду к тому, что лишь сенсационность и мелодраматизм версии, что Мари Роже все еще жива, подсказали «Этуаль» эту идею и заставили широкую публику увлечься ею. Давайте рассмотрим основные пункты доказательств, которые приводит эта газета, и попытаемся избежать той непоследовательности, с которой они изложены.

Основная цель автора статьи – показать, что плававший в реке труп не мог быть трупом Мари, поскольку между ее исчезновением и его обнаружением прошло слишком мало времени. Другими словами, автору было на руку свести этот временной промежуток до минимума. Для этого он, не долго думая, ставит в основу вывода не факт, а предположение. «Было бы глупо предполагать, – пишет он, – что убийство – если ее действительно убили – совершено настолько быстро, чтобы убийцы успели бросить тело в реку до полуночи». Тут же напрашивается вопрос: почему? Почему глупо предполагать, что убийство было совершено через каких-нибудь пять минут после того, как девушка вышла из дома матери? Почему глупо предполагать, что убийство могло быть совершено в любое время дня? Убийства происходят круглые сутки. Если убийство произошло в воскресенье после девяти утра и до без четверти двенадцать ночи, убийцы могли «успеть бросить тело в реку до полуночи». Следовательно, это предположение понадобилось для того, чтобы убедить читателей, что убийство было вовсе совершено не в воскресенье, и, если мы позволим «Этуаль» делать выводы на основании подобных «допущений», мы можем позволить ей любые вольности. То предложение, которое начинается со слов «Было бы глупо предполагать, что убийство…» и так далее, хоть и напечатано в «Этуаль», на самом деле существует только в голове его автора. «Было бы глупо предполагать, что убийство – если Мари действительно убили – совершено настолько быстро, чтобы убийцы успели бросить тело в реку до полуночи; и было бы так же глупо предполагать все это, как и предполагать (раз уж мы решили предполагать), что тело не было брошено в реку до полуночи» – предложение само по себе достаточно непоследовательное, но, по крайней мере, не такое абсурдное, как напечатанное в газете.

Если бы я хотел, – продолжил Дюпен, – просто опровергнуть этот высказанный на страницах «Этуаль» довод, я мог бы этим и ограничиться. Но нас интересует не «Этуаль», а истина. Приведенное предложение имеет лишь один смысл, и я его сформулировал, но для нас важно добраться до идеи, которая стоит за этими словами, до идеи, которую эти слова призваны были выразить, но так и не смогли. Журналист хотел сказать, что в какое бы время дня или ночи воскресенья ни было совершено убийство, маловероятно, чтобы убийцы рискнули нести труп к реке до полуночи. И в этом заключается то допущение, против которого я протестую. Предполагается, что убийство совершалось таким образом и при таких обстоятельствах, что тело нужно было доставлять к реке. Но ведь все могло случиться на берегу реки или даже на воде, и в таком случае выбрасывание тела в реку в любое время дня и ночи является самым очевидным и простым способом избавиться от трупа. Не подумайте, что я утверждаю, будто это вероятно или совпадает с моим собственным мнением. Мои слова не касаются фактов данного дела. Я всего лишь хочу предостеречь вас против общего тона предположения, высказанного в «Этуаль», подчеркнув его ex parte[38] характер.

И вот, поставив рамки, удобные для продвижения своей мысли, предположив, что, если это было тело Мари, оно могло пробыть в воде только очень короткое время, «Этуаль» продолжает:

«Известно, что утопленнику либо трупу, брошенному в воду сразу после убийства, требуется провести под водой от шести до десяти дней, чтобы разложиться до той степени, которая позволит ему всплыть на поверхность. Даже когда над телом, пролежавшим на дне меньше пяти-шести дней, стреляют из пушки и труп всплывает на поверхность, в скором времени, если его не забрать, он снова погружается под воду».

С этим утверждением молчаливо согласились все парижские газеты, кроме «Монитер»[39]. Это издание вступает в спор лишь с той частью, где говорится об «утопленнике», вспомнив пять-шесть примеров, когда тела действительно утонувших всплывали раньше того срока, на котором настаивает «Этуаль». Однако со стороны «Монитер» крайне неразумно противопоставлять общему утверждению «Этуаль» несколько частных случаев. Если бы можно было привести в пример не пять, а пятьдесят случаев, когда тело поднималось со дна после двух-трех дней, и то к этим примерам нужно было бы относиться, как к исключению из общего правила, принятого «Этуаль», и так до тех пор, пока не будет опровергнуто само правило. Если признать правило (а «Монитер» его не отвергает, настаивая только на исключениях), довод «Этуаль» обречен оставаться в полной силе, поскольку он заведомо ограничивается рамками вопроса о возможности всплытия тела на поверхность раньше трех дней, и вероятность этого будет в пользу позиции «Этуаль» до тех пор, пока число примеров, приведенных с такой детской непосредственностью «Монитер», не возрастет настолько, чтобы сформировать противоположное правило.

Я думаю, вам понятно, что все споры на эту тему, если их вообще затевать, должны быть направлены против самого правила, и для этого нам потребуется вникнуть в его суть. Итак, нельзя сказать, что человеческое тело значительно тяжелее или значительно легче воды в Сене. Другими словами, удельный вес тела в его естественном состоянии примерно равен удельному весу того объема пресной воды, который оно вытесняет. Тела женщин и жирных, дородных людей с тонкими костями в среднем имеют меньший удельный вес, чем тела мужчин и людей худых и ширококостных. К тому же на удельный вес воды оказывают определенное влияние морские приливы. Однако, оставив в стороне вопрос с приливами, можно сказать, что человеческие тела, оказавшись даже в пресной воде, почти никогда не тонут сами по себе. Практически любой, упавший в реку, сможет остаться на поверхности, если позволит удельному весу воды прийти в соответствие с его собственным, то есть, если позволит своему телу как можно полнее погрузиться под воду. Для не умеющего плавать самая правильная позиция – вертикальная, как при ходьбе, с максимально запрокинутой головой, когда над поверхностью остаются только рот и ноздри. При таких условиях человек обнаруживает, что может свободно держаться на плаву, не тратя на это силы. Тем не менее, очевидно, что удельный вес тела и удельный вес вытесненного объема воды находятся в очень четком равновесии, и любая мелочь может это равновесие нарушить. Например, рука, поднятая из воды и таким образом лишенная поддержки, превращается в дополнительный вес, который погрузит под воду всю голову, в то время как любой случайно оказавшийся поблизости обломок деревяшки, наоборот, позволит поднять голову выше и осмотреться. Человек, не привыкший к плаванию, барахтаясь в воде, неизменно выбрасывает руки вверх, при этом стараясь сохранить голову в привычном вертикальном положении. В итоге рот и ноздри оказываются под водой, когда человек пытается дышать, в его легкие попадает вода, и он начинает захлебываться. Большое количество воды попадает также в живот, отчего все тело становится тяжелее из-за разницы в весе воздуха, которым раньше были наполнены эти полости, и жидкости, которая начинает занимать его место. Как правило, разницы этой достаточно, чтобы полностью погрузить тело под воду, но только не в том случае, когда люди тонкокостные или имеющие избыточный объем мягких тканей либо жира. Такие остаются на плаву даже после того, как захлебываются.

Труп, который находится на дне реки, будет оставаться там до тех пор, пока каким-то образом его удельный вес снова не станет меньше удельного веса вытесняемого им объема воды. Это может происходить из-за разложения или по какой-то иной причине. Разложение приводит к тому, что в теле начинает вырабатываться газ, который расширяет рыхлую соединительную ткань и все полости, из-за чего тело и принимает такой ужасный раздутый вид. Когда это расширение доходит до такой степени, что труп начинает физически увеличиваться в размерах, не увеличивая при этом свою массу или вес, тело становится легче воды и незамедлительно всплывает на поверхность. Однако на разложение оказывает влияние огромное количество обстоятельств, есть масса причин, которые могут либо ускорить его, либо замедлить. Например, время года, чистота воды или насыщенность ее минералами, глубина, скорость течения, температура тела, последствия болезней, которыми страдал человек при жизни, и так далее. Таким образом, становится понятно, что мы не можем с какой-либо определенностью установить то время, через которое тело поднимется на поверхность в результате разложения. При одних условиях оно всплывет через час, при иных – этого вовсе не произойдет. Есть химические вещества, присутствие которых в клетках организма навсегда защищает его от разложения, скажем, дихлорид ртути. Однако помимо разложения, газ может выделяться – и чаще всего выделяется – в результате уксусного брожения находящихся в желудке веществ растительного происхождения, да и в других полостях могут скапливаться газы в достаточном количестве, чтобы раздуть тело настолько, что оно поднимется на поверхность. Стрельба из пушки над водой вызывает всего лишь вибрацию, которая может освободить тело из мягкого ила или жидкой грязи, удерживающих его на дне, и заставить всплыть, если другие процессы уже подготовили его к этому. Или же она может преодолеть сопротивление некоторых сгнивших масс клеточных тканей, что приведет к выбросу газа во внутренние полости и их расширению.