Агата Кристи - Свидание со смертью Страница 19

Сара отмахнулась от Шекспира:

– И все-таки, из-за чего вся эта суета?

– Eh bien[18], разве вам не хочется знать правду об этом происшествии?

– Вы имеете в виду смерть миссис Бойнтон?

– Да.

– А вам не кажется, что это все пустое? Конечно, вы специалист, мистер Пуаро, и для вас естественно…

– Для меня естественно подозревать преступление там, где я могу найти для него повод, так? – закончил за нее Пуаро.

– Ну… да… наверное.

– У вас самой не было сомнений относительно смерти миссис Бойнтон?

Сара пожала плечами:

– Послушайте, мистер Пуаро, если вы бывали в Петре, то должны знать, что поездка туда – слишком большая нагрузка для старой женщины с больным сердцем.

– То есть вам все представляется совершенно ясным.

– Конечно. Я не могу понять доктора Жерара. Он ведь ничего не знает, лежал с приступом лихорадки… Естественно, я преклоняюсь перед его познаниями в области медицины, но в данном случае у него не было причин вмешиваться. Полагаю, при желании в Иерусалиме можно провести вскрытие – если они не удовлетворены моим заключением.

Пуаро немного помолчал.

– Понимаете, мисс Кинг, есть один не известный вам факт. Доктор Жерар не рассказывал вам об этом.

– Какой факт? – спросила Сара.

– Из походной аптечки доктора Жерара пропал лекарственный препарат – дигитоксин.

– О! – Сара сразу же оценила значение этого факта. И с такой же быстротой указала на единственное слабое место данной версии: – Доктор Жерар в этом абсолютно уверен?

Пуаро пожал плечами:

– Как вам известно, мадемуазель, доктор всегда чрезвычайно аккуратен в своих заявлениях.

– Да, конечно. Само собой разумеется. Но в то время у доктора Жерара был приступ малярии.

– Совершенно верно.

– А у него есть предположения, когда могло исчезнуть лекарство?

– Доктор открывал аптечку в тот вечер, когда вы приехали в Петру. Искал фенацетин – у него сильно разболелась голова. Когда на следующее утро он положил фенацетин на место и закрыл аптечку, то все пузырьки были на месте – он в этом почти уверен.

– Почти… – уточнила Сара.

Пуаро пожал плечами:

– Да, он сомневается. Как сомневался бы любой человек, который говорит правду.

– Да, знаю, – кивнула Сара. – Не следует доверять людям, которые слишком уверены. И тем не менее, мистер Пуаро, это неубедительное доказательство. Мне кажется…

Она умолкла, и сыщик закончил за нее:

– Вам кажется, что с моей стороны было неблагоразумно браться за расследование.

Сара посмотрела ему прямо в лицо.

– Откровенно говоря, да. Вы уверены, мистер Пуаро, что это не просто жестокая забава?

Бельгиец улыбнулся.

– В семье трагедия – и Эркюль Пуаро может поиграть в детектива, чтобы развлечь себя?

– Я не хотела вас обидеть… но разве не похоже?

– Значит, вы на стороне famille Бойнтон, мадемуазель?

– Думаю, да. Они достаточно настрадались. Их… следует оставить в покое.

– А la Maman – она была неприятным человеком, тираном, и ее смерть принесла всем облегчение? И это тоже, да?

– Когда вы такое говорите… – Сара умолкла и покраснела. – Я согласна, что это не должно иметь значения.

– Но ведь все равно имеет! По крайней мере для вас, мадемуазель. Для меня – нет! Мне все равно. Жертва может принадлежать к лику святых… или наоборот, быть настоящим чудовищем. Меня это не волнует. У человека отняли жизнь! Я всегда говорил, что не одобряю убийство.

– Убийство? – У Сары перехватило дыхание. – Но какие у вас доказательства? В высшей степени ненадежные! Сам доктор Жерар не уверен…

– Но есть и другое свидетельство, мадемуазель, – спокойно сказал Пуаро.

– Какое свидетельство? – Вопрос Сары прозвучал резко.

– Отметина от шприца для подкожных инъекций на запястье мертвой женщины. И еще кое-что – слова, которые я случайно услышал в Иерусалиме ясной, тихой ночью, когда закрывал окно в спальне. Хотите знать, что это за слова, мисс Кинг? Вот они. Я услышал, как мистер Реймонд Бойнтон сказал: «Ты ведь понимаешь, что ее нужно убить, правда?»

Он увидел, как краска медленно сошла с лица Сары.

– Вы это слышали?

– Да.

Девушка смотрела прямо перед собой.

– И надо же, чтобы это услышали именно вы!

Пуаро кивнул:

– Да, именно я. Такое случается. Теперь вы понимаете, почему я считаю необходимым провести расследование?

– Думаю, вы совершенно правы, – тихо сказала Сара.

– Ага! И вы мне поможете?

– Естественно.

Голос у нее был сухим и бесстрастным, глаза смотрели холодно.

Пуаро поклонился:

– Благодарю вас, мадемуазель. А теперь я попросил бы вас своими словами рассказать все, что вы помните о событиях того дня.

Сара задумалась:

– Попробую. Утром я отправилась на экскурсию. Никого из Бойнтонов с нами не было. Их я увидела только за ленчем. Они уже заканчивали, когда мы вошли. Миссис Бойнтон, похоже, пребывала в необычно хорошем настроении.

– Как я понимаю, она не отличалась дружелюбием.

– Это еще мягко сказано. – Сара слегка поморщилась.

Потом она рассказала, как миссис Бойнтон отпустила семью на прогулку.

– И это тоже было необычно?

– Да, как правило, она держала их всех при себе.

– Думаете, она внезапно почувствовала угрызения совести… как это называют… в un bon moment?[19]

– Нет, не думаю, – сухо ответила Сара.

– Тогда что?

– Я была озадачена. Подозревала, что тут нечто вроде игры в кошки-мышки.

– Не могли бы вы объяснить подробнее, мадемуазель?

– Кошка любит играть с мышью – отпускает и снова ловит. Миссис Бойнтон точно такая же. Я подумала, что она готовит какую-то новую подлость.

– И что случилось потом, мадемуазель?

– Бойнтоны ушли…

– Все?

– Нет, младшая дочь, Джиневра, осталась. Ей было велено отдохнуть.

– А сама она этого хотела?

– Нет. Но это не имело значения. Она подчинилась. Остальные ушли. Мы с доктором Жераром присоединились к ним…

– Когда это было?

– Приблизительно в половине четвертого.

– Где в тот момент была миссис Бойнтон?

– Надин… молодая миссис Бойнтон устроила ее в кресле у входа в пещеру.

– Продолжайте.

– Миновав поворот, мы с доктором Жераром догнали остальных. Сначала все шли вместе. Через какое-то время доктор Жерар повернул назад. Он уже неважно выглядел. Я видела, что его трясет. Хотела проводить его, но он и слышать об этом не желал.

– В котором часу это было?

– Думаю, около четырех.

– А потом?

– Мы пошли дальше.

– Все вместе?

– Поначалу. Потом разделились, – сказала Сара и поспешно прибавила, предвосхищая следующий вопрос: – Надин Бойнтон и мистер Коуп пошли в одну сторону, а Кэрол, Леннокс, Реймонд и я – в другую.

– И продолжали так идти?

– Вообще-то… нет. Мы с Реймондом Бойнтоном отделились от остальных. Сели на каменную плиту и любовались пейзажем. Потом он ушел, а я осталась и посидела еще немного. Когда я посмотрела на часы и поняла, что пора возвращаться, было уже половина шестого. До лагеря я добралась в шесть часов. Солнце уже садилось.

– По дороге назад вы проходили мимо миссис Бойнтон?

– Я заметила, что она все еще сидит в кресле на уступе скалы.

– Вам это не показалось странным – что она даже не сменила позу?

– Нет, потому что накануне вечером я видела ее сидящей на том же месте.

– Понятно. Continuez[20].

– Я заглянула в большую палатку, шатер. Все были там – за исключением доктора Жерара. Потом умылась у себя и вернулась. Принесли ужин, и один из слуг отправился звать миссис Бойнтон. Потом прибежал назад и сказал, что она больна. Миссис Бойнтон сидела в своем кресле точно так же, как и прежде, но когда я прикоснулась к ней, то поняла, что она мертва.

– У вас не возникло сомнений в естественном характере ее смерти?

– Никаких. Я слышала, что у нее было больное сердце, хотя конкретная болезнь не называлась.

– Вы просто подумали, что она скончалась прямо там, в кресле?

– Да.

– И не позвала на помощь?

– Да. Такое случается. Миссис Бойнтон даже могла умереть во сне. Вполне вероятно, она задремала. В любом случае, после ленча в лагере все спали. Никто бы не услышал ее – разве что она кричала бы очень громко.

– У вас сложилось какое-то мнение относительно того, как давно она умерла?

– Понимаете, я об этом особенно не задумывалась. Но совершенно очевидно, что уже прошло какое-то время.

– Что вы подразумеваете под словами «какое-то время»? – спросил Пуаро.

– Ну… не меньше часа. А может, гораздо больше. Нагретая солнцем скала не позволяла телу быстро остыть.

– Больше часа? Но вам известно, мадемуазель Кинг, что Реймонд Бойнтон разговаривал с матерью всего за полчаса до этого, и она была жива и здорова?