Энн Перри - Покойник с площади Бедфорд Страница 24

Суперинтендант с трудом оторвался от этого невероятного рассказа о событиях в Манипуре и вернулся к нынешней непростой ситуации в Лондоне. Его очень сильно беспокоило то, что двум уважаемым членам общества угрожали полным уничтожением их доброго имени, ничего не требуя взамен.

Томасу уже давно пришло в голову поинтересоваться, не стал ли Брэндон Балантайн третьей жертвой этого дьявольского плана, однако он то ли боялся, то ли стыдился заговорить с генералом об этом. Ведь угроза Балантайну была несравнимо серьезнее… На его ступенях было обнаружено мертвое тело, что сразу же привлекло к нему внимание публики и потребовало полицейского расследования.

Был ли Альберт Коул шантажистом?

Это казалось очень маловероятным. Чем больше Питт об этом думал, тем меньше в это верил. Он еще раз прочитал письмо, присланное Танниферу. Оно было довольно длинным и написано хорошим литературным языком – сложно было предположить, что это мог сочинить отставной солдат, ставший уличным продавцом обувных шнурков.

С другой стороны, у убитого в кармане была табакерка Балантайна, которая, как оказалось, была не очень дорогой, но весьма красивой и достаточно редкой.

И Зигмунд, и его жена внимательно смотрели на Томаса.

– Суперинтендант, а вы не скрываете от меня ничего важного? – спросил банкир с беспокойством. – У вас такое выражение лица, что я начинаю беспокоиться еще больше.

У Парфенопы лицо и вовсе застыло, а губы скривились от страха.

Питт мгновенно принял решение.

– Дело в том, что вы не единственный, мистер Таннифер, кто за последнее время получил подобные письма, – начал рассказывать полицейский и остановился, увидев в глазах банкира удивление и… облегчение.

– Это просто ужасно! – воскликнула супруга финансиста, выпрямляясь и убирая свою руку из руки мужа. Теперь она сложила руки у себя на груди. – И кто же еще… Ой! Простите меня. Это ужасно глупый вопрос. Конечно, вы не можете нам этого сказать. Я знаю, что вы этого не сделаете, иначе вы могли бы так же легко рассказать другим и о наших затруднениях.

– Конечно, нет, миссис Таннифер, – согласился с нею Томас. – Я никогда не сделаю этого без разрешения. Как и ваш муж, другой получатель – тоже человек чести и большого достоинства, чья репутация прежде никогда не ставилась под сомнение. Он обвиняется в действиях, которые абсолютно противоречат его взглядам, но которые, однако – хотя он и совершенно невиновен, – в настоящий момент он не может аргументированно отрицать. То есть пока у него нет доказательств, но в будущем они могут появиться. Впрочем, происшедшее с ним тоже относится к давно минувшим временам, и многие свидетели тех событий просто уже умерли.

– Бедняга! – произнесла Парфенопа с искренним чувством. Лицо ее раскраснелось, и она посмотрела прямо в глаза суперинтенданту. – Так что же нам делать, мистер Питт?

Томасу отчаянно хотелось найти ответ, который, с одной стороны, успокоил бы ее, а с другой – показал, что они сейчас находятся в состоянии войны. Однако, когда он заговорил, то повернулся к Зигмунду.

– У шантажиста всегда есть некоторые признаки, по которым его можно вычислить, – задумчиво произнес полицейский. – Он должен знать о том давнем случае, о котором пишет. Насколько публичным было то происшествие?

– Да совсем непубличным! – Лицо банкира просветлело. – Я понимаю, что вы имеете в виду. Круг подозреваемых должен быть ограничен теми, кто знал об этом лично, а также теми, кому они могли об этом рассказать. Это значительно сужает его. Но вы сказали «признаки». Что еще вы имеете в виду?

– Ему что-то надо от вас, что принесет ему определенные дивиденды. Если вы подумаете, что вы можете – кроме того, что просто заплатите денег, – дать шантажисту, то сможете понять, кто он.

– А вы что, думаете, что он потребует от нас что-то, кроме денег, когда убедится в своей власти? – скривился банкир.

– Это вполне возможно, – ответил Питт. – Вы ведь состоятельный человек, не так ли?

Таннифер заколебался:

– В спешке я, наверное, не смогу набрать большой суммы. Даже если решу продать недвижимость – на это потребуется время…

– Влияние, – быстро вставила Парфенопа. – Ну конечно – влияние! Это бы все объяснило. – Женщина переводила взгляд с Зигмунда на Томаса. – У того, другого человека, есть влияние?

– Да, и его у него гораздо больше, чем денег. Этот человек обладает очень большим влиянием в определенных кругах, – подтвердил полицейский.

– Надеюсь, что вы говорите не о Брэндоне Балантайне, а о ком-то другом, – на губах банкира появилась горькая усмешка. – Сейчас у Балантайна никакого влияния нет. – Он в отчаянии покачал головой. – Все это очень плохо пахнет, суперинтендант. Я очень сильно надеюсь, что вы сможете нам помочь.

Парфенопа тоже серьезно посмотрела на полицейского, но не стала ничего добавлять к словам своего мужа.

– Так вы составите список подозреваемых, мистер Таннифер? – напомнил ему Томас.

– Ну конечно! И сразу же пришлю его вам на Боу-стрит, – пообещал финансист и протянул гостю руку. – Благодарю вас за ваш визит, мистер Питт. Я очень на вас надеюсь. И моя жена тоже. Пожалуйста, передайте мою благодарность Корнуоллису за то, что он так оперативно прислал вас.

Суперинтендант покинул дом банкира с тяжелым предчувствием, решив, что за письмами Корнуоллису и Танниферу стоит сила гораздо более серьезная, чем он предполагал вначале. В ее действиях не было ничего поспешного или неловкого. Речь явно не шла о каком-то рваче, который решил по-легкому заработать денег благодаря тому, что стал свидетелем каких-то ошибок, совершенных в прошлом, и на которых, как он решил, теперь можно было сделать капитал. Это был гораздо более тонкий план, который, возможно, разрабатывался в течение долгого времени. И целью этого плана было получение влияния через шантаж – влияния тех людей, у которых оно имелось.

И хотя Таннифер сказал, что у Балантайна такого влияния уже не было, Питт все-таки не мог не думать о том, не получил ли генерал похожего письма? Он был уверен, что во время их последней встречи генерал был очень сильно чем-то напуган, и это было как-то связано с табакеркой, найденной в кармане убитого Альберта Коула. Как же она попала к Коулу? Ответив на этот вопрос, они вплотную подойдут к ответу на вопрос, кто его убил.

Томас приехал на Бедфорд-сквер с намерением переговорить с Балантайном и посмотреть, не сможет ли он вытянуть из генерала еще что-то. А может быть, напрямую спросит вояку, не получал ли тот подметных писем.

Встретивший полицейского лакей сказал ему, что его хозяин уехал сегодня достаточно рано и не сообщил, когда собирается вернуться. Однако, по словам слуги, было маловероятно, что это произойдет до обеда.

Питт поблагодарил лакея и отправился в Сити, чтобы навести справки о Зигмунде Таннифере, о его репутации и положении как банкира, а также о том, какое влияние он мог оказывать на финансы Лондона и были ли какие-то связи между Таннифером и Корнуоллисом или Балантайном.

Шарлотта ни в коем случае не хотела, чтобы генерал Балантайн занимался поиском шантажиста в одиночку, и на следующее утро решила присоединиться к нему. Они встретились на ступеньках перед входом в Британский музей. И опять женщина увидела его издалека, хотя по лестнице поднимались и спускались посетители, а несколько групп людей стояли прямо на ступеньках и беседовали. Брэндон, наверное, казался более заметным, чем хотел быть на самом деле, и во многом благодаря тому, что выглядел он так, словно аршин проглотил. Миссис Питт подумала, что он напоминает человека, который в любую минуту ожидает нападения – или отряда пехоты с примкнутыми штыками, или ватаги зулусских воинов.

Генерал расцвел, когда увидел Шарлотту, но даже эта очевидная радость не уменьшила его напряжения.

– Доброе утро, миссис Питт, – произнес он, спускаясь по ступенькам ей навстречу. – Очень благородно с вашей стороны, что вы все-таки решили мне помочь и тратите ваше время на поиски, которые могут не дать никакого результата.

– Бой – не бой, если нет опасности поражения, – напомнила ему Шарлотта. – Мне не нужны гарантии стопроцентного успеха.

– Я ни в коем случае не ставлю под сомнение ваше мужество… – Балантайн слегка покраснел.

– Я это знаю. Мне кажется, что сегодня утром вы просто слегка подавлены, потому что шантаж – это занятие трусов. – Миссис Питт улыбнулась ему одной из своих самых ослепительных улыбок. – А еще потому, что нам приходится воевать с невидимкой.

Шарлотта не имела ни малейшего представления о том, куда им надо идти, но посчитала, что лучше двигаться, чем стоять столбом посреди улицы, и поэтому направилась по Грейт-Рассел-стрит.

– Ну, и с кого же мы начнем? – спросила она у своего спутника.

– С точки зрения географии, ближе всего нам до Джеймса Карю, – ответил тот. – Он живет на Уильям-стрит, рядом с парком.