Филлис Джеймс - Бесспорное правосудие Страница 27

– Хорошо, сэр. Есть еще миссис Бакли, экономка. Она будет беспокоиться. И дочь. Кому-то надо ей сообщить.

– Ах да, дочь. Я забыл о дочери. Пусть этим займется полиция и мистер Лод. Он знаком с семьей.

– В десять мисс Олдридж ждут в Суде Короны в Шерсбруке. Сегодня она должна была завершить дело.

– Ее помощник этим займется. Кажется, это мистер Флеминг? Позвоните ему домой. Придется сказать, что мисс Олдридж найдена мертвой в своем кабинете, но без всяких комментариев.

Они стояли в кабинете мистера Лэнгтона. Хьюберт протянул к телефону руку, но некоторое время не решался ее опустить и произнес с удивлением:

– Никогда не делал этого раньше. Вряд ли стоит звонить 999. Лучше позвоню в комиссариат… или в Скотланд-Ярд – я там знаю одного человека, не очень хорошо, но мы встречались. Возможно, это не его область, но тогда он подскажет, что делать. Его имя легко запомнить – Адам Дэлглиш.

Глава двенадцатая

На восемь часов инспекторам уголовной полиции Кейт Мискин и Пирсу Таранту назначили квалификационную проверку по стрельбе на полигоне в западной части Лондона. Предчувствуя сложности с парковкой, Кейт вышла из своей квартиры у набережной Темзы в семь часов и в семь сорок пять была на месте. Кейт уже успела заполнить нужные документы, отдать розовую карточку с прошлыми результатами и подписаться под обязательной декларацией, говорившей, что в течение двадцати четырех часов она не принимала алкоголь и не пила никаких лекарств, когда послышался шум лифта, и в помещение точно в срок вошел Пирс Тарант. Они обменялись кратким приветствием – без лишних слов. Для Пирса было непривычно долго молчать, но Кейт заметила месяц назад на предыдущей стрельбе, что тогда он не произнес ни слова, только в конце поздравил ее с хорошим результатом. Она про себя одобрила такое молчание – разговоры не поощрялись. Стрельбище не место для болтовни и подшучиваний. Здесь всегда присутствовала атмосфера риска, серьезные мужчины занимались в тире серьезным делом. Офицеры из группы Дэлглиша тренировались по особому разрешению. Обычно это место предоставлялось офицерам из охраны членов королевской семьи и индивидуальным охранникам. От скорости их реакции зависела не одна жизнь.

Кейт была склонна судить коллег-мужчин по поведению во время стрельбы. Массингэм не терпел, если она стреляла лучше, но так случалось не часто. Квалификационная стрельба не предусматривала соревновательный мотив, офицерам вменялось ориентироваться только на собственные результаты. Но Массингэм никогда не мог удержаться от того, чтобы не бросить беглый взгляд на ее мишень, и, если Кейт стреляла лучше, даже не пытался проявить великодушие. Для него успех в тире был подтверждением мужественности. Его с детских лет приобщили к оружию, и для него была невыносима мысль, что женщина, и тем более такая городская женщина, как Кейт, может хорошо владеть пистолетом. Дэниел Аарон, напротив, видел в практической стрельбе только важную часть своей работы и мало заботился о том, кто метче стреляет – он или Кейт; для него главным было подтвердить квалификацию. Сменивший его три месяца назад Пирс Тарант успел показать, что лучше всех предшественников. Кейт еще предстояло узнать, насколько важен для него успех и как он относится к тому, что она может показать лучший результат.

Она еще многого о нем не знала. Правда, они были напарниками всего три месяца и не участвовали пока еще ни в одном крупном деле, и он оставался для нее загадкой. В команду Дэлглиша он пришел из отдела по раскрытию краж произведений искусства и антиквариата. Это подразделение считалось элитным, но Тарант сам попросил о переводе. Но кое-что Кейт о нем знала. Трудно скрывать личную жизнь, работая в полиции. Слухи и сплетни быстро разносят то, что хотелось держать при себе. Ей было известно, что ему 27 лет, он не женат и живет в Сити, откуда ездит в Скотланд-Ярд на велосипеде, говоря, что ему надоело на службе ездить на автомобилях, поэтому он предпочитает хоть до работы добираться иначе. Пирс слыл знатоком городских церквей, построенных архитектором Реном. К работе в полиции он относился как-то беспечно, держался более свободно, чем неистово преданная делу Кейт считала уместным. Ее любопытство вызывала и быстрая смена его настроения – от слегка циничного балагурства до, как сейчас, полного ухода в себя, что не имело ничего общего с невротичным состоянием, а просто делало мужчину недосягаемым.

Кейт стояла у стеклянных дверей офиса начальника стрельбища, пока Пирс заполнял документы, и разглядывала его оценивающим взглядом, будто видела в первый раз. Роста он был небольшого – меньше шести футов, но, несмотря на легкую походку, в его облике – особенно в плечах и длинных руках – чувствовалась основательность, часто присущая боксерам. У него был красиво очерченный рот – чуткий и насмешливый. Даже, как сейчас, плотно сжатый он говорил о потаенной, еле сдерживаемой иронии. Небольшой, несколько толстоватый нос, глубоко посаженные глаза под скошенными бровями делали его слегка похожим на клоуна. Непокорная прядь густых каштановых волос падала на лоб. Он был не так красив, как Дэниел, но Кейт с первой встречи решила, что сексуально он притягательнее всех мужчин, с которыми она работала. Это было нежелательное открытие, но Кейт не собиралась делать из него проблему. Она верила, что нельзя смешивать личную жизнь с профессиональной. На ее глазах разрушилось слишком много карьер, браков, жизней тех, кто ступил на эту опасную тропу.

Спустя месяц после его прихода в отдел Кейт под влиянием момента вдруг спросила:

– Почему ты пошел в полицию?

Не в ее характере было лезть с такими вопросами, но Пирс спокойно ответил:

– А почему нет?

– Да хватит, Пирс! Оксфордский диплом по теологии! Ты не обычный коп.

– А что, я обязан быть обычным? И ты обязана? Что такое вообще обычный коп? Я? Ты? Дэниел Аарон? Макс Тримлет?

– Кто такой Тримлет – мы знаем. Грязный ублюдок и женоненавистник. Тримлет любит власть и решил, что, работая в полиции, легче всего ее получить. Другой путь – не для его мозгов. Надо было вышвырнуть его после последней жалобы. Но мы говорим не о Тримлете, а о тебе. Впрочем, если вопрос тебе не по душе, не отвечай. Это твое дело. У меня нет права задавать такие вопросы.

– Ну а какие альтернативы? Преподавать? Только не современной молодежи. Если уж терпеть дерзости от всяких неучей, пусть это будут взрослые неучи, которым можно ответить, а не недоросли. Юриспруденция? Там не протолкнуться. Медицина? Десять лет упорного труда, а в результате сидишь и выписываешь рецепты унылым невротикам. К тому же я привередливый. Ничего не имею против трупов. Но мне не нравится смотреть на умирающих. Финансы? Ненадежно, да и вряд ли я соответствую образу финансиста. Государственная служба? Скучно и почетно, но меня, возможно, туда и не взяли бы. Какие еще предложения?

– Мог бы поработать в мужском модельном биз-несе.

Кейт испугалась, что зашла слишком далеко, но он ответил:

– Недостаточно фотогеничен. А ты? Почему ты сюда пришла?

Законный вопрос, на который она могла ответить: «Хотела уйти из квартиры на восьмом этаже послевоенного убогого дома постройки «Эллисон Фейруэзер». Хотела иметь собственные деньги. Независимость. Это был шанс выбраться из бедности и беспорядка. Не вдыхать запах мочи и поражения. Получить работу с возможностью проявить себя, которая стоит того, чтобы ей отдавать силы. Работать ради сохранения порядка». Но вместо этого Кейт сказала:

– Чтобы честно зарабатывать деньги на жизнь.

– Ну, с этого мы все начинаем. Наверное, даже Тримлет.

Инструктор удостоверился, что они должны стрелять не из пистолета «глок», а из «смит и вессон» шес-того калибра, вручил оружие, наушники, пули для первой стрельбы, кобуру, патронную сумку и смотрел из своего окошка, как они идут в тир, где их ждал его коллега. Не говоря ни слова, они протерли оружие тряпкой и зарядили пистолеты первыми шестью пу-лями.

– Все в порядке, мэм? Готовы, сэр? – спросил офицер. – Семьдесят выстрелов с трех до двадцати пяти метров, экспозиция две секунды.

Надев наушники, они присоединились к офицеру и встали по разные стороны от него в трех метрах от темно-розовой стены с одиннадцатью мишенями в виде черных, согбенных фигур с оружием в руках; место, куда нужно попасть, было заключено в белый круг. До начала стрельбы фигуры были обращены к стрелкам обратной белой стороной. Раздалась команда «стрелять», и фигуры мигом перевернулись. Грянули выстрелы. Несмотря на наушники, первый выстрел всегда поражал Кейт оглушительным эхом.

После шести выпущенных пуль напарники подошли к мишеням и наклеили на отверстия от пуль белые кружки. Кейт с удовлетворением отметила, что ее пули поразили мишень аккуратной группой в центре белого круга. Она всегда стремилась к красивому концентрическому рисунку, и иногда ей удавалось приблизиться к идеалу. Бросив взгляд в сторону Пирса, возившегося с белыми кружками, она увидела, что и у него хороший результат.