Кэрол Дуглас - Красный замок Страница 68

Жрицы любви напоминали бродячих собак: настороженные, голодные, желающие привлечь внимание, но опасающиеся нарваться на неприятности. Я поежилась от мысли, что тысячи подобных одиноких привидений блуждают на задворках любого большого города в надежде приникнуть на несколько минут к живой плоти и обрести иллюзию тепла наряду с горсткой монет на выпивку или ночлег.

Ритмично постукивая тростью по мостовой при ходьбе, я недвусмысленно давала понять, что нас не стоит останавливать по пустякам. Женщины посматривали издали, но не приближались.

Мне пришло в голову, что недостаточно писать об участи работниц борделей, ведь есть те, кому не досталось даже такого места в жизни. Меня душила злость: насколько безопасно можно чувствовать себя в мужской одежде среди джентльменов, когда эти несчастные подвергаются арестам и надругательствам просто за то, что в такой час находятся на улице без сопровождения! Даже приличные дамы иногда попадают в сети стражей порядка, и репутация бедняжек при этом так страдает, что и для них открывается прямая дорога на панель.

Улочки становились все ́уже и безлюднее, хотя звуки бесшабашного веселья по-прежнему доносились из окрестных таверн, словно эхо параллельного мира.

Наконец проходы стали такими тесными, что пропал и постоянно сопровождавший нас запах конского навоза. Вместо этого я почуяла… аромат сирени. Он напомнил мне, что окружающий мир – не тот мрачный и погрязший в убийствах, где я обреталась в последние четыре недели, а нормальный, обыденный – вступает из весны в лето.

Сирень пахла так сильно, что я поняла – мы приближаемся к ней. Сад? Наша компания протиснулась между двумя высокими зданиями, и впереди открылось не очень большое пространство, ограниченное невысокой оградой: некое подобие парка с нагромождением камней и чахлыми кленами. Несколько пышных кустов сирени изливали в воздух свой тяжелый, мучительно сладкий запах, нездоровый, но оттого не менее привлекательный.

Впереди вспыхнул фонарь; свет его отражался от перекошенных серых и красноватых каменных блоков и бил в глаза.

Ирен и Квентин уверенно пробирались через руины, и нам оставалось только следовать за ними, хотя и не так ловко, постоянно спотыкаясь о каменные глыбы. Меня начало мутить от необходимости все время смотреть под ноги, ковыляя среди камней и вдыхая густой, как хлороформ, аромат сирени.

– Что это за место? – спросила я Брэма, но тот только пожал плечами в ответ.

Мы продолжили карабкаться молча, пока Ирен и Квентин не остановились у массивного приземистого строения, скрывавшегося среди обломков.

Здесь мы нагнали друзей и перевели дух. Сперва мне показалось, что Ирен закурила, но потом я поняла, что это всего-навсего пар от нашего дыхания, выхваченный из тьмы лучом фонаря.

Теперь мне стало лучше видно каменное сооружение: нечто вроде одноэтажного дома, но высотой не намного больше человеческого роста. И совершенно без окон!

Остальные тоже заметили поднимающийся пар.

– Как минимум это доказывает, что среди нас нет вампиров, – пошутил Брэм. – Вампиры не дышат.

– Чудесно, – сказала я. – Теперь я понимаю, почему вы стали писателем. Как ухватитесь за какую-нибудь тему, оставить ее уже не можете.

– Вообще-то, замечание про вампиров более чем уместно, – ответила за него Ирен. – Мы здесь в гостях у мертвецов.

– Неужели? – Я с сомнением посмотрела во тьму.

– Вот это, – Ирен похлопала по стене каменного строения, как хлопают по плечу закадычного друга, – знаменитая гробница рабби Лёва.

– Гробница! Не маленькая, прямо скажем. Получается, мы забрели на…

– На Старое еврейское кладбище, где и находится могила бен Бецалеля, – сказал Квентин.

– А руины, через которые мы пробирались?..

– Ах это? – В голосе Брэма послышались довольные нотки. – Вы видите вековые наслоения надгробий. Жаль, что наше посещение проходит не при свете дня. Я так понимаю, за многие столетия тут образовалось двенадцать слоев могильных камней, и в итоге они начали опрокидываться друг на друга, как карты в карточном домике. Можно представить, что покойники из самого глубокого слоя стараются спихнуть с себя более свежих постояльцев.

– Или же хотят восстать из могил, – насмешливо бросила Ирен. – Мне это место больше напоминает о живых, – добавила она, нежно ощупав закопченные камни стены. – В прошлый раз я была здесь с Годфри и Нелл. Моя дорогая подруга случайно привела в действие механизм, открывающий ход в глубь гробницы.

– Зачем нарушать покой древнего раввина? – спросила я. – Наверняка ему уже нечего нам сообщить.

– Не стоит недооценивать того, кто, как говорят, создал Голема, – ответила мне примадонна. – Во время нашей прошлой экспедиции мы обнаружили ступени, которые служат входом в систему подземных туннелей.

– Подземелья! Как в Париже!

– Пожалуй, – согласилась она. – Прежде их существование держали под большим секретом, и пригодились они для политического заговора, в котором слух о пробуждении Голема тоже играл важную роль. Интересно, сохранилась ли тайна туннелей и не приспособили ли их снова для черных дел.

– Так что же, – бодро поинтересовался Брэм Стокер, – внизу нам грозит встреча с Големом?

– Могу сообщить, что в прошлый раз мы действительно видели Голема, – загадочно улыбнулась Ирен, – но сейчас, я надеюсь, мы обнаружим следы того же тайного общества, с которым нам привелось столкнуться в Париже, а может быть, и найдем наших без вести пропавших, ведь здесь уже прятали одного весьма необычного пленника.

– Постойте-ка, – выпалила я, – та цыганка, с которой мы встречались, – она тоже намекала на это место?

– Совершенно верно, Пинк. Ни за какие деньги у цыган невозможно вытянуть прямой ответ на вопрос, зато они любят говорить загадками, точно Сфинкс. Причем сообщают ровно столько, сколько требуется знать тому, кто в состоянии понять подсказку.

– Как себя с ними поведешь, так и они с тобой, – согласился Квентин. – Те, кого цыгане обманывают, являются жертвами прежде всего собственной жадности. Те же, кто добр к ним, получают честный ответ, надо только увидеть его.

– Что бывает непросто. Но наша проблема не в этом, – заметила Ирен, – а в том, как повторить действия Нелл. Если я правильно помню, она двигалась вдоль этой стены, жалуясь на неподдающийся камень…

В неприязни к камням я была полностью солидарна с нашей шропширской овечкой. Слишком уж часто я спотыкалась о глыбы по пути сюда.

Квентин передал фонарь Брэму, чей значительный рост позволял осветить большее пространство, и мы, словно три слепых мышонка из детского стишка, начали простукивать стены строения в поисках пустот.

Ирен и Квентин колотили о камень рукоятками пистолетов. Звук получался такой, будто мы оказались на спиритическом сеансе под открытым небом. После всех разговоров о вампирах, цыганах и Големе, признаюсь, я почувствовала себя не в своей тарелке. Особенно в тот момент, когда наткнулась рукой на некий каменный выступ. От неожиданности я поскользнулась и, будучи вынуждена ухватиться за него покрепче, ощутила, как стена уплывает у меня из-под пальцев.

Через мгновение я уже падала вперед. Земля с каждым шагом все быстрее уходила из-под ног, и ступни мои отбивали дробь в гулкой холодной темноте. Мне удалось лишь издать коротенький испуганный вскрик, после чего все силы потребовались на то, чтобы хоть как-то сохранить вертикальное положение.

К счастью, мой позорный писк был услышан свыше.

Луч света от фонаря выхватил меня из тьмы, и я обнаружила, что неумолимо мчусь по узкому каменному проходу, а наклонная плоскость, по которой я скатилась едва ли не кубарем, оказалась ступенями, грубо вырубленными в камне.

– Она нашла маршрут Нелл, – прозвучал откуда-то сверху голос Ирен. – Скорее, мы все должны войти, прежде чем потайной механизм снова закроется.

Затем я услышала благословенный звук шагов позади, и тут же мое дальнейшее падение предотвратила глухая стена, в которую я уперлась руками.

Другие, более сильные руки, подхватили меня под локти и отодвинули от стены, пока я пыталась перевести дыхание. Брэм Стокер.

– Эта так называемая лестница, кажется, круче, уже и темнее, чем спуск под сцену в «Лицеуме», – сказал импресарио и деликатно похлопал меня по плечу, убедившись, что я восстановила равновесие.

В этот момент трудно было вообразить милого Брэма кандидатом в Потрошители.

Квентин с фонарем умудрился обойти нас всех в тесном пространстве и теперь стоял впереди, ожидая, пока мы последуем за ним в неизвестность.

– Просто не верится, Пинк, что тебе удалось повторить чисто случайное открытие Нелл и найти вход в склеп.

– В склеп? – переспросила я, беспокойно озираясь по сторонам.