Николас Блейк - Требуются доказательства. Бренна земная плоть (сборник) Страница 8

Нет, за обедом Вайверна-Вимиса не было; кое-кто из учеников ушел обедать с родителями, и те, кто обычно сидит в столовой рядом с Вимисом, решили, что и он среди отпускников. Нет, и после обеда его никто не видел и не знает, куда он отправился. Из школы никто не выходил до начала соревнований. Даже если Армстронг и был зорок, как пустельга, все равно трудно предполагать, что он способен заметить, как в кругу, состоящем из восьмидесяти учеников, при его втором вопросе слегка приподнялась и тут же опустилась маленькая рука, а при третьем на двух лицах появилось напряженное и упрямое выражение. Он шагает к двери – пожалуй, довольно быстро для себя, но недостаточно быстро, чтобы не услышать, как за его спиной начинает мурлыкать какую-то эстрадную песенку лопоухий подросток в огромных очках; одно нелестное слово в песне фигурирует как piece de rеsistance[6].

Суперинтендант уединился с директором, который остро переживал факт, что допрашивают его в собственном кабинете, и наверняка чувствовал себя примерно как Кронос, когда вдруг ниоткуда явился, чтобы подвергнуть его испытанию, Зевс.

– Итак, сэр, – говорил суперинтендант, – давайте посмотрим, чем мы располагаем. Последний раз, насколько нам известно, мальчика видели сегодня под конец уроков. Отсутствие его было замечено не ранее семи вечера, когда начались поиски. Из показаний десятника Морли явствует, что тело было хорошо спрятано.

– Его могли перенести туда вечером, в любой момент после убийства, – вставил директор.

– Конечно, сэр, конечно, и как это только мне самому в голову не пришло, – иронически заметил суперинтендант, заставив досточтимого Вэйла слегка поежиться, – думаю, что в непродолжительном времени мы подключим вас к расследованию. А пока скажите, сэр, – продолжал он, – у вас здесь все учителя давно работают?

– Да, все, кроме мистера Рэнча; он пришел к нам в прошлом семестре.

– И что это за человек, мистер Рэнч?

– Ну, как вам сказать… как педагог он меня вполне удовлетворяет. Конечно, не ученый, нет, не ученый; но работник добросовестный и весьма справедливый, хотя и строгий.

– Меня он интересует скорее не как педагог, а как человек. – Удивительно, но, кажется, любой из собеседников Персиваля Вэйла оказывался подвержен воздействию его размеренной речи.

– Как человек? Что ж, колледж, который он окончил, дает ему весьма лестные рекомендации. Не могу сказать, что я хоть сколько-нибудь тесно общаюсь с ним за пределами школы. Но, в общем, он кажется мне человеком замкнутым, и к тому же, должен отметить с известным сожалением, склонным к некоторому эстетству. Сомневаюсь, чтобы он придерживался вполне здравых политических взглядов. И конечно, это не вполне… не вполне, как бы это сказать… – Директор смущенно осекся.

– Не вполне джентльмен? – пришел ему на помощь Армстронг. – Ну что ж, это ведь можно сказать о многих из нас. Ладно, поехали дальше. Поиски пропавшего мальчика ничего не дали, и вы связались с нами. Между прочим, сэр, могу я поинтересоваться, почему вы не сделали этого сразу, как только обнаружили исчезновение? Звонок в полицию поступил только в семь тридцать.

– До этого времени я понятия не имел, что мой племянник убит, – ледяным тоном ответил директор. На сей раз пришло время поежиться суперинтенданту.

– То есть, если я правильно понимаю, вы решили, что он просто сбежал или еще что случилось? – перешел он в контратаку.

– Второе ваше предположение ближе к истине, нежели первое, – парировал мистер Вэйл. – Я подумал, что, как вы выразились, с ним что-нибудь случилось. Видите ли, у моих учеников нет привычки… э-э… сбегать.

– Конечно, конечно. А в семь двадцать пять вы узнали от Морли, что случилась трагедия, верно?

– Да.

– Тогда вы вызвали мистера Тивертона, поручили ему сообщить о случившемся коллегам, а сами позвонили доктору Мэддоксу и в полицию, правильно?

– Именно так.

В приемной зазвонил телефон. Директор приподнялся было на стуле, но движением руки суперинтендант остановил его:

– Не беспокойтесь, сэр, сержант Пирсон ответит.

Директор вернулся на место и вымученно улыбнулся:

– Смотрю, вы тут уже целый гарнизон разместили.

Вошел сержант и доложил начальнику, что на проводе доктор Мэддокс. Быстро переговорив с ним, Армстронг вернулся в кабинет.

– А теперь, сэр, – отрывисто бросил он, – хотелось бы задать вам, если не возражаете, еще несколько вопросов. Это чистая формальность.

– Разумеется, прошу вас.

– Не могли ли бы вы рассказать, сэр, чем были заняты между часом и четырьмя?

– Так, давайте посмотрим. До двенадцати сорока пяти я оставался в школе. Потом, до обеда, то есть до часа тридцати, подписывал в зале отпускные свидетельства.

– За обедом были все учителя, сэр?

– Да. Впрочем, нет, извините, запамятовал. Эванс отпросился куда-то. – Армстронг что-то черкал в записной книжке.

– Зачем и куда не сказал?

– Нет, да я не считаю необходимым, чтобы мои коллеги…

– Разумеется, сэр, разумеется, что дальше?

– Дальше я около четверти часа разговаривал в этом кабинете с женой. Потом поднялся к себе в гардеробную переодеться – пришло время встречать родителей. Сегодня у нас, знаете ли, День спорта.

– И когда же они начали съезжаться?

– Примерно в четверть третьего, если не ошибаюсь. Но, право, я не вижу, какое это все…

– Итак, вы переодевались у себя дома между часом сорока пятью и двумя пятнадцатью, так?

– Ну, возможно, прилег на несколько минут отдохнуть. Нельзя же помнить каждую мелочь…

– Извините за вопрос, сэр, но не мог бы кто-нибудь подтвердить все это? Может, кто-нибудь из обслуживающего персонала заходил? Или ваша жена?

Директор бросил на Армстронга взгляд, который, бывало, усмирял иных не в меру разошедшихся родителей, а уж учеников и вовсе способен был лишить дара речи. Сейчас он тоже достиг своей цели и пробил брешь в железной обороне суперинтенданта.

– Это возмутительно! Я не совершал этого преступления и, я находился у себя дома между часом сорока пятью и двумя пятнадцатью. Если вы не верите первому, то вряд ли поверите и второму.

– Понимаете, сэр, если речь идет об убийстве, мы не можем позволить себе верить людям на слово. Я просто выполняю свой долг. Если у меня нет возможности получить сведения от одного человека, я обязан обратиться к другому. – В голосе суперинтенданта прозвучало явное предостережение, и Персиваль Вэйл его уловил.

– Несколько минут в этом промежутке времени моя жена была у себя в спальне. Она примыкает к моей гардеробной. Мы перекинулись парой слов через дверь. Это все, чем я могу подтвердить свои слова.

– И когда это было?

– Миссис Вэйл зашла домой сразу после двух. Потом мы вместе спустились.

С этого момента Армстронг ослабил моральное давление и дальнейшие сведения получил от директора сравнительно безболезненно. Сведения эти сводились к тому, что:

родителей мальчика нет в живых, и он, мистер Вэйл, остается его ближайшим родственником;

обязанности опекуна он разделяет с Джеймсом Уркартом, эсквайром, стряпчим из Стевертона;

никто сегодня не приглашал мальчика на обед;

он, директор, не имеет ни малейшего представления, кому бы могло прийти в голову расправиться с его племянником.

Суперинтендант почтительно выслушал также версию, согласно которой парнишку убил какой-то бродяга: у Вимиса всегда были при себе немалые – для подростка – деньги; более того, Вэйл заявил, что именно это, вне всяких сомнений, и имело место. И лишь после того, как суперинтендант вышел, чтобы, по его словам, «перекинуться парой слов с миссис Вэйл», директор, испытывая примерно в равной пропорции возмущение и тревогу, стал осознавать, что инквизитор держал его все это время на ладони, как Гулливер короля лилипутов, и что тот самым зловещим образом даже не поинтересовался, что извлечет из смерти досточтимого Элджернона Вайверна-Вимиса его «ближайший из живущих родственников».

Суперинтендант Армстронг, допрашивавший Геро Вэйл, разительно отличался от официального судебного следователя, допрашивавшего Персиваля Вэйла. Взгляд его излучал почтительное восхищение ее красотой, а в голосе звучало почтительное сочувствие тому печальному положению, в каком она оказалась.

– Я прекрасно понимаю, мадам, – это для вас тяжелый удар; и все же был бы признателен, если вы согласитесь ответить на один-два вопроса. Просто формальность…

– Да, да, конечно.

– После обеда… между прочим, вы не заметили случайно, был там ваш племянник или нет?

– Нет. И не могла заметить. Меня самой там не было.

Суперинтендант слегка расставил ноги и наикротчайшим голосом проговорил:

– Ах вот как… В таком случае позвольте уточнить. Вы обедали на природе? С друзьями?

– На природе, но одна. Я взяла с собой несколько сандвичей и пошла на сенное поле. Мой муж подтвердит, что мне часто приходят в голову разные капризы.