Артур Рив - Золото богов Страница 8

– А как вы думаете, Стюарт Уитни, который, насколько я понимаю, очень интересуется Южной Америкой, может иметь представление о ценности кинжала?

Мой друг долго молча смотрел на меня.

– Это как-то не приходило мне в голову, – признался он наконец. – Разрази меня гром, не приходило!

Однако у меня сложилось впечатление, что он и сам думал об этом, хотя почему-то не хотел признаться. Может, из-за лояльности к человеку, который финансировал его экспедиции в Южную Америку?

– А сеньору де Моше вы хорошо знаете? – рискнул поинтересоваться я.

– Довольно хорошо, – ответил Аллан. – А что?

– И что вы о ней думаете?

– Умная женщина, – сдержанно ответил археолог.

– Похоже, тут, в Нью-Йорке, с ней знакомы все, кто интересуется Перу, – не сдавался я. – Мистер Уитни, Мендоза, Локвуд…

Нортон поколебался, как будто боялся сказать лишнее. Хотя я невольно восхищался его сдержанностью, она меня раздражала. И все-таки я продолжал попытки его разговорить, чтобы узнать, что он думает об этой семье.

– Альфонсо кажется хорошим сыном, – заметил я. – Но сеньорита Инес явно настроена против его матери, не могу понять почему. Ведь к сыну она относится очень хорошо.

– Насколько я знаю, – нехотя проговорил профессор, – Мендоза был с сеньорой де Моше в довольно близких отношениях. Еще я знаю, что женщина эта полна амбиций и надежд, связанных с сыном. Ради его интересов она способна на все. Вы, должно быть, заметили, какого высокого мнения Альфонсо о сеньорите Инес. Но предубеждения потомков кастильцев невозможно преодолеть. Они гордятся тем, что никогда не вступят в брак с представителями других рас. Что Альфонсо де Моше, что Локвуд… Они не ровня сеньорите Инес. Брак с ними стал бы нарушением традиций.

Я начинал кое-что понимать в сложных взаимоотношениях этой компании.

– Уитни знает сеньору де Моше очень хорошо, не так ли? – спросил я.

Нортон пожал плечами. То был лучший утвердительный ответ, какой я смог получить.

– Мистер Локвуд и мистер Уитни могут сами позаботиться о своих делах, – бросил он. – Почему бы вам с Кеннеди не повидаться с сеньорой де Моше? Я ученый, знаете ли. Мне не нравятся разговоры о подозрениях и ощущениях. Я предпочитаю выражать свое мнение о достоверных фактах.

Возможно, профессор хотел таким образом дать понять, что я коснулся темы, которую стоит разведать. По крайней мере, так мне показалось.

– И все-таки, – медленно продолжал он, – могу сказать следующее: в интересах сеньориты Инес я сам готов понаблюдать и за Альфонсо де Моше, и за Честером Локвудом. Как говорится, в любви и на войне все средства хороши. Ну, а вам лучше повидаться с сеньорой де Моше и составить собственное мнение. Она умная женщина, несомненно. Но я уверен, что Крэг сможет ее раскусить, даже если остальным это не под силу.

Я поблагодарил Аллана за наводку и ушел, оставив его расхаживать по кабинету.

Вернувшись в комнату рядом с лабораторией, я сел за стол и снова взялся за статью. Поскольку больше ничего подозрительного не случилось, мне удалось-таки благополучно ее закончить.

Я уже правил написанное, когда дверь лаборатории открылась и оттуда вышел ее хозяин – уже не в старом лабораторном халате, испещренном пятнами кислоты, а одетый на выход.

– Как успехи? – поинтересовался я. – Удалось что-нибудь выяснить насчет яда?

– Пока ничего определенного. Анализы сложные и займут некоторое время. Яд странный – я уверен, что это алкалоид, но он не похож ни на один из распространенных алкалоидов. И все-таки я неплохо продвинулся. Еще немного – и получу точный результат.

Я поведал о недавних событиях, и детектив с острым интересом выслушал рассказ о моей беседе с Нортоном и о соглядатае, подсматривавшем в наши окна.

– Похоже, кое-кто очень интересуется нашими делами, Уолтер, – заключил он. – Думаю, теперь лучше на время отставить работу в лаборатории, сменить, так сказать, обстановку. Ты готов к поездке в центр? Я тоже готов. Хочу посмотреть, что из себя представляет охотник за сокровищами Стюарт Уитни, и выяснить, имеет ли он отношение к тайне «Золота богов».

5. Бизнесмен с Уолл-стрит

Итак, на данный момент нам было известно, что Локвуд каким-то образом сблизился с группой воротил с Уолл-стрит, возглавляемой Стюартом Уитни.

Я и раньше слышал об этом человеке. На Уолл-стрит он был хорошо известен своей практической сметкой, хотя намного превосходил рядового эксплуататора своим разносторонним умом и образованностью.

Уитни был достаточно дальновиден, чтобы понимать: на вложениях в науку можно заработать капитал, и не только благодаря саморекламе, но и напрямую. Как раз сейчас одним из его любимых деловых проектов было финансирование торговли, которая велась благодаря каналу между Северной и Южной Америкой. Он тратил немало денег на поддержание хороших отношений между деловыми богатыми людьми Нью-Йорка и бизнесменами Лимы. От своих вложений в Перу он ожидал крупных прибылей, и все, что способствовало популяризации этой страны в Нью-Йорке, было для него на вес золота.

– Нортон, похоже, не очень хочет говорить об Уитни, – заметил я по дороге в центр.

– Возможно, это часть плана самого Уитни, – задумчиво отозвался Крэг. – Как человек, финансирующий искусство и образование, он может позволить себе заниматься такими делами, какие не спустили бы другим. Те, кого он финансирует, не станут распространяться направо и налево о своем благодетеле, а прочие люди снисходительно относятся к благотворителям и меценатам.

Сыщик вовсе не намекал, что ему известно о неких темных делишках Стюарта, и все-таки высказал здравую мысль: заручиться поддержкой таких людей, как наш друг-археолог, было весьма умным ходом. Несколько тысяч долларов, благоразумно потраченных на археологию, могли помочь скрыть множество крупных нечестных сделок.

Наконец мы добрались до финансового центра, вошли в небоскреб на Уолл-стрит недалеко от угла с Бродвеем и вознеслись в лифте на тот этаж, где Уитни и его партнеры вершили свои дела в роскошных кабинетах.

Открыв дверь в офис Стюарта, мы увидели Локвуда, который приветствовал нас довольно натянутым поклоном.

– Профессор Кеннеди и мистер Джеймсон, – сказал он, представляя нас хозяину офиса, – друзья профессора Нортона. Я познакомился с ними сегодня в квартире Мендозы.

– Какое непостижимое дело – его смерть, – заметил Уитни, пожимая нам руки. – Вам хоть что-нибудь удалось выяснить?

Крэг пожал плечами.

Стюарт Уитни был типичным бизнесменом – крупный, полнокровный мужчина с красным лицом, склонный к отекам из-за закупорки вен. Его голос сам по себе внушал уважение, говорил ли он стоящие вещи или пустяки. Скажи он во время спора, что сегодня теплый день, – и все решили бы, что он привел веский аргумент в свою пользу.

– Профессор Нортон попросил меня разобраться в пропаже древнего перуанского кинжала, привезенного им из последней экспедиции, – объяснил мой друг-детектив, пытаясь прощупать почву и понять, в какое русло лучше направить беседу.

– Да-да, – кивая, отозвался Уитни. – Он рассказывал мне о нем. Странно, очень странно. Вернувшись из экспедиции, Аллан доложил, что наряду со многими другими важными находками привез инкский кинжал. Но я понятия не имел, что эта вещь настолько ценна, что кто-то захочет ее украсть. Если бы я об этом знал, кинжал хранился бы здесь, в самом надежном месте!

Стюарт показал на огромный сейф последней модели из хромированной стали, стоящий в углу кабинета.

Я заметил, как внимательно Честер следит за нашим разговором. А ведь еще недавно он с ходу отмахивался от всех упоминаний о преданиях инков, давая понять, что вся эта чушь не может иметь никакой реальной ценности. Известно ли ему о кинжале что-то такое, чего не знаем мы?

– Я и сам очень интересуюсь перуанскими древностями, – заметил Кеннеди, – хотя, конечно, куда мне до эрудиции нашего друга Нортона.

– В самом деле? – спросил Уитни.

Я впервые заметил, как его выпуклые, слегка навыкате глаза, которые невольно приковывали к себе внимание, возбужденно блеснули.

– Тогда вы должны были слышать о руинах Чан-Чан! – воскликнул он, вставая. – И о Чиме, обо всех этих удивительных местах…

Крэг кивнул.

– И о Трухильо, и о легенде о «большой» и «маленькой рыбе», – вставил он.

Стюарт очень обрадовался, что кто-то желает обсудить предмет его увлечений. Его глаза к тому времени чуть ли не вылезли из орбит, и я заметил, что зрачки его расширились почти до размеров радужки.

– Мы должны присесть и поговорить о Перу, – заявил он, потянувшись к большой коробке с сигаретами в верхнем выдвижном ящике массивного стола.

Локвуд почувствовал, что надвигается длинная дискуссия на тему археологии, встал и пробормотал какие-то извинения – дескать, у него дела во внешнем офисе. Уитни почти не обратил внимания на его уход.