Наталья Александрова - Тарантул на каникулах Страница 10

В России сейчас много богатых людей, и мы боремся за их доверие, стараемся сделать их своими клиентами. Для этого, разумеется, нужно иметь здесь своих представителей. Как официальных — юристов, адвокатов, специалистов по оценке имущества и финансового риска, так и неофициальных — таких, кто может собрать о нашем потенциальном клиенте конфиденциальную информацию. Ведь многие из ваших новых миллионеров обязаны происхождением своих состояний не вполне законным занятиям…

— Неужели это вас останавливает? — насмешливо поинтересовалась Лола.

— Конечно, нет, — ответил Мюнцер ей в тон, — нам безразлично происхождение денег нашего будущего клиента, но чрезвычайно заботит, насколько честно он ведет дела теперь. Нет ли у него привычки обманывать своих компаньонов и контрагентов, и не впадет ли он в соблазн обвести вокруг пальца страховую компанию. Для сбора такой информации мы и обзавелись специальной агентурой, в основном, разумеется, из ваших соотечественников — у них здесь больше связей и им, конечно, легче собирать необходимые сведения.

Лола кивнула, Мюнцер перевел дыхание и продолжил.

Он рассказал девушке об одном из таких агентов.

Юрий Бурыгин, человек не первой молодости, в первые годы перестройки активно занялся бизнесом. Сначала он, как и многие другие, торговал компьютерами, сахаром, куриными окорочками, но потом поддался соблазну легких заработков, которыми поманила своих вкладчиков недоброй памяти компания МММ. Бурыгин вложил в акции все деньги, заработанные на компьютерах и курятине, забыв о первой заповеди любого бизнеса — не класть все яйца в одну корзину. Когда пирамида Мавроди рухнула, Юрий потерял все, что имел. Он не поседел в тот день только потому, что был лыс, как колено Подняться снова он так и не сумел — и годы давали себя знать, да и после такого краха он боялся бизнеса, как черт ладана. Тогда-то неудачливого акционера и заметил один из российских представителей немецкой страховой фирмы, только начинавшей присматриваться к здешнему перспективному рынку. Бурыгин был староват, но за годы занятия собственным бизнесом сумел обзавестись полезными связями, был общителен, разговорчив и, несмотря на возраст, лысину и хромоту, имел успех у женщин. Короче, он стал незаменимым агентом для сбора секретной информации о будущих клиентах компании, и его нанимателям не разу не пришлось пожалеть о том, что они взяли Юрия в свой штат.

Вот этому-то человеку и поручили навести справки о владельце знаменитого пасхального яйца «Розовый герцог», после того как было официально сообщено о похищении сокровища.

Нельзя сказать, чтобы страховщики что-то заподозрили, просто при выплате такой большой суммы расследование было неизбежно.

Бурыгин по своему обыкновению начал с того, что познакомился кое-с кем из прислуги обокраденного миллионера Если он пользовался успехом у женщин, то наибольшим успехом он пользовался у горничных, гувернанток и секретарш. По непонятной причине на этот обслуживающий персонал его скромное обаяние действовало с невыносимой силой.

Так и теперь — лысый и хромой донжуан очень быстро оплел своими сетями Лизавету, старшую горничную из богатого дома. Бедная девушка, которой недавно перевалило за тридцать (о чем, разумеется, не знал никто, кроме ее ближайшей подруги), вообразила, что потрепанный житейскими бурями отставной бизнесмен мечтает создать с ней крепкую семью. В этом смысле она трактовала все его намеки и недомолвки, а также страстные вздохи и взгляды. В ушах Лизаветы уже звучали мажорные аккорды свадебного марша Мендельсона, и когда Бурыгин невзначай зашел с ней в ювелирный магазин на Невском, она вообразила, что сейчас дозревший ухажер купит обручальные кольца и сделает наконец долгожданное предложение. Однако Юрий купил ей всего лишь тоненькую золотую цепочку. Подумав, что лучше хоть что-то, чем вовсе ничего, и что тоненькая цепочка вскоре может превратиться в цепи Гименея, Лизавета пришла в хорошее настроение, и когда Юрий подвел ее к отделу, где продавались сувениры для тех, кому совсем некуда девать деньги, она, чтобы произвести на дружка впечатление, показала на пасхальное яйцо из малахита, отделанное золотом и самоцветами, и сообщила, что в доме, где работает, видела яйцо куда роскошнее. Юрий изобразил сдержанное недоверие — да и действительно, кто же показывает горничным такие дорогие вещи! Но девушка обиделась на его сомнения и рассказала, что прислуживала за столом, когда хозяин принимал одного из своих компаньонов. Разговор они вели вполголоса, а при приближении прислуги подло переходили на английский, из чего Лиза сделала вывод, что говорят о чем-то важном. После обеда мужчины удалились в кабинет хозяина, прошло около получаса, и хозяйка, бывшая актриса второго плана, очередная жена миллионера, то ли шестая, то ли седьмая, заскучав, отправила горничную в кабинет спросить хозяина, поедут ли они сегодня в клуб. Лизавета постучала и, не расслышав ответа, вошла в кабинет. Вот тут-то она и увидела то самое пасхальное яйцо «розовое и все как есть усыпанное брюликами». Хозяин показывал его компаньону, а при появлении прислуги поспешно спрятал в стол.

На Лизавету он, понятное дело, накричал, но с работы не уволил благодаря своевременному заступничеству хозяйки.

— Так вот это яичко, — девушка показала на витрину, — по сравнению с тем просто тьфу, слова доброго не стоит!

История Юрия очень заинтересовала, но еще больше она его заинтересовала, когда очарованная им работница фартучка и наколки сообщила, что знаменательный обед имел место в минувшую пятницу, то есть на несколько дней позже того, как знаменитое яйцо было у хозяина официально украдено.

— Ты ничего не путаешь? — осторожно поинтересовался Бурыгин, стараясь не слишком явно продемонстрировать свой интерес.

— Что же у меня — памяти нет? — обиделась девушка. — Точно запомнила — розовое яичко, и все в брюликах! Красота неописуемая! И дорогущее наверняка… Небось, у Бананова заказывал, хозяйке сюрприз хочет сделать, оттого и прячет…

— Да я не про то, — Бурыгин недовольно поморщился. — Точно ли это в ту пятницу было? Может, в другой какой день, пораньше?

— Ничего не пораньше, — Лизавета надулась, — я в ту пятницу как раз туфли новые первый раз надела, и они мне жали немножко, еле до конца дня доработала! — С этими словами она продемонстрировала своему неторопливому поклоннику ту самую туфельку, а заодно и стройную ножку с гладкой округлой коленкой, аппетитно обтянутой дорогим черным чулком. Коленка не осталась незамеченной, и отставной бизнесмен Бурыгин усилил напор на горничную, однако посещение дворца бракосочетания явно не входило в его ближайшие планы. В ближайшие его планы входило донести до своих немецких нанимателей полученную от Лизаветы ценную информацию.

— Итак, — закончил герр Мюнцер свой рассказ, — теперь вы знаете об источнике нашей информации. Я надеюсь на ваше молчание и вверяю вашим усилиям успех этого дела.

Лола несколько секунд подумала и заявила:

— Мне необходимо увидеться с горничной или по крайней мере с этим вашим агентом, Бурыгиным.

— Встреча с горничной может быть небезопасна, она может вызвать преждевременный интерес противника, а вот с Бурыгиным вы непременно увидитесь. И не только увидитесь, он будет оказывать вам всемерную помощь во время проведения операции.

Лола подумала, что такой помощник может ей очень пригодиться за неимением Лени, но, естественно, ничего не сказала об этом своему собеседнику. Мюнцер расценил ее молчание как согласие и сообщил, что с Бурыгиным можно будет встретиться и поговорить на следующий день. Встречу назначили в баре «Тюряга», в пятнадцать тридцать. Герр Мюнцер осведомился, знает ли Лола это заведение, и отметил его оригинальность.

— Бурыгин будет ждать вас, фрейлейн, в камере номер три.

После этого долгого и продуктивного разговора герр Мюнцер церемонно поцеловал Лоле руку, откланялся и покинул ее машину.

Лола проследила за ним взглядом и увидела, как галантный немец перешел Невский и сел в ожидавший его на набережной Екатерининского канала черный «мерседес». Номер машины на таком расстоянии она не смогла прочесть и очень пожалела, что не может обратиться к помощи Уха, старого Лениного приятеля, который как бог разбирался в любых машинах, мог угнать любую за тридцать секунд и разобрать ее на детали еще за тридцать. Ему бы, конечно, ничего не стоило проследить за машиной немца и узнать о нем все, что возможно. Однако если бы Лола только заикнулась Уху о такой просьбе, Маркиз узнал бы, что она чем-то самостоятельно занимается, а это совершенно не входило в Лолины планы.

Она на секунду прикрыла глаза и представила, как сообщает Леньке, что одна, без его помощи, провернула операцию, которая по своему финансовому результату перевешивала все, что сам Ленька сумел проделать за последние годы… Это было так приятно, так приятно! Пожалуй, во много раз приятнее горячей ванны с ароматной розовой пеной!