Кому нужна твоя правда? - Алексей Тырышкин Страница 10

– Ну вот пусть он вам и делает сайт, а я не намерен выносить оскорбления! – неожиданно резко взвизгнул пухлый компьютерщик, подскочил, стряхивая с себя руку Тонова и устремился к выходу. Хлопнул дверью.

– Чуваку обидно, – сочувственно прокомментировал Тонов. – Не прокатило!

– Да и даже отлично, что сайта не будет! – подал голос Карамышев.

– Почему?

– Потому что мы там будем все выставлять, а все будут оттуда наши фотки и статьи воровать! – уверенно ответил Карамышев.

– Да кто?

– Да хотя бы «Горожанин»! Наш проклятый конкурент! – откликнулся Карамышев. – У них же нет своего фотокора.

– Ой, – поморщился Кулик. – Но воровать они будут у нас? То есть, мы уже будем первыми? Пусть позорятся! Тем более, мы будем выкладывать уже значительно после того, как материал выйдет в газете.

– Я могу вам спеца по сайтам позвать, он за пару бутылок и пять тысяч такой сайт забубенит – конкуренты плакать будут, – сказал Тонов. Кулик ему кивнул.

– Зови!

10. Выбора нет

В этот день Кулик как всегда кормил рыбок в аквариуме, пребывая в затрапезном виде после вчерашней пьянки. Напевая английскую песенку про желтую подводную лодку, что в его невнятном излошении превращалась в «Еловый суп Марин», он аккуратно шелушил пальцами сушеных рачков, коих уже ждали в нетерпении обитатели аквариума.

Именно в этот момент в редакцию вошел редкий гость. Кулик поднял взгляд на звук шагов. Узнал, кивнул даже без тени радушия.

– Сам господин Согрин собственной персоной.

– А куда деваться, господин Кулик, – грустно вздохнул господин Согрин собственной персоной. – Тебе еще не звонили наши товарищи из КПСС?

– Ннет, – неуверенно ответил Кулик. – И Брежнев приходит только во снах, и то в кошмарах. Бывалоча, бежишь по темному коридору, а он позади, неотступный, как Терминатор. Тянет свои губищи взасос поцеловать. Ффу…

– КПСС переживал ребрендинг, но осталась по сути КПССом, – хмуро пояснил Согрин. – Я про «Единую Россию».

– Брр, – среагировал Кулик. – А ведь день так прекрасно начинался… Ну пошли побеседуем о делах наших скорбных.

Они уселись в кабинете. Кулик занял кожаное кресло главного редактора, через стол от него уселся на венский стул с гнутыми ножками Согрин. По-хозяйски положил сумку на свободный стул, рядом – кепку.

– Указание просто, как автомат Калашникова – будем меня продвигать в городскую Думу от их имени.

– А тебе оно надо?

– Оно мне совершенно не надо. Но, оказывается, у меня в городе имеется репутация. Партия имеет задачу поиметь как можно больше голосов и мест на грядущих выборах. Просто так они это сомневаются сделать. Не любит их народ, знать бы, отчего, хха. А вот если назначить самых уважаемых людей города своими представителями, глядишь, они и приведут их к полной и безоговорочной победе. Вот.

– А отказаться не?

– У меня бизнес, который кормит кучу работяг и их семей, – поднял на Кулика стальные глаза Согрин. – Так что от таких предложений трудно отказаться.

– Ладно, выкладку ты обозначил, – кивнул Кулик. – Я в этой системе каким боком?

– Газетным боком, – пояснил Согрин. – У тебя имеется газета, которая будет помогать мне продвигать меня. Тоже не мое решение.

– Ох еее.

– Согласен. К счастью, законы о выборах не позволяют всю газету превращать в одну суровую агитку, посему хватит и по одной статейке в номер про меня хорошего.

Согрин встал, подошел к окну, заглянул через занавеску на раскинувшийся городской пейзаж.

– Твой парнишка неплохо так вынудил меня рассказать о себе. Думаю, он и с политическим заказом справится. Ты его, кстати, давно знаешь?

– Я его до сих пор не знаю, – ответил Кулик, слегка усмехнувшись. Он жестом предложил Согрину чаю, тот отказался. Тогда Кулик налил только себе.

– Ну ты и руководитель, – фыркнул с насмешкой Согрин. – Наруководишь еще тут!

– Да мне уже как-то газета приелась, – отвечал с равнодушием Кулик. – Мне печень уже жалко. И душу. Что за страна такая, какое дело ни решается, все через бухло! Не могу уже, поеду в Тайланд какой-нибудь. Там тепло, красиво и океан.

– Если ты хочешь свою долю в газете мне продать, то я не куплю, – выудил из речи Кулика рациональное зерно Согрин, сразу же сделав свой вывод. Что собственник устал, хочет продать газету и отправиться на покой. – Так что там этот парнишка?

– Ну работает себе, звезд с неба не хватает, не Вирхольм, конечно, но что-то же пишет.

– Ты к нему приглядись, – посоветовал Согрин. – Парнишка не простой. Хитрющий, зараза, изворотливый. Он со своим братишкой в свое время такие дела проворачивал, мама не горюй. Полторака до истерики доводил. А тот полубандит, я даже не представляю, как можно его довести до истерики и при этом не схлопотать пулю.

– Вот к тебе его и приставлю, – сразу нашелся Кулик. – Будет про тебя писать. Твой персональный пресс-секретарь на все время выборов!

– А давай! – обрадовался внезапно Согрин. Добавил с надеждой. – Может, хоть проиграю.

11. Визит хакера

В дверь редакции постучались, что было само по себе необычным. Поскольку вход с надписью «Открыто» в принципе не предполагал требовать с каждого посетителя разрешения. Все равно что стучаться в дверь супермаркета в рабочее время. Но Карамышев, случившийся рядом, хоть удивился, все же открыл. Посмотрел направо, налево – никого. Потом догадался глянуть вниз и увидел там устремленные на него красивые и немного злые девичьи глазки. Ну а потом и саму их владелицу – миниатюрную девицу в опрятной но потасканой футболке цвета хаки, коротких штанишках и с объемной сумкой через плечо.

– Доброго чего-то там, почтенный туземец, – заявила гостья звонким голоском. – А где тут редакция находится?

– Тут, – ответил Карамышев, махнув вглубь редакции. Он по-джентельменски отшагнул, пропуская девицу внутрь. Та сделала несколько шагов, с интересом посмотрела на аквариум с рыбками. Недовольно фыркнула.

– Какие у вас рыбки недокормленные и пугливые. Это потому что у вас коридор в унылых цветах. И пол потертый – грязь и несет к ним в воду.

Карамышев с неприязнью воззрился на девушку. Аквариум он любил, рыбок холил и лелеял, они стояли на втором месте в его душе после фототехники. Да, жена была на пятом – ведь Карамышев еще любил пиво и компьютерные он-лайн игры типа в танки. Потому, задетый за живое, холодно ответил:

– Собственно, если вы вообще тут всем недовольны, может, вам сразу на дверь указать?

Гостья задумчиво посмотрела на дверь. Потом добавила к своему заявлению.

– И дверь тоже унылая и немодная.

– Девушка, вы ебанутая? – в упор спросил Карамышев. Попутно он пытался высмотреть дверь в кабинет Плашкина, чтобы слить визитершу начальству. Когда редактор был на месте и не занят, он слегка приоткрывал ее, чтобы все знали об этом. То есть, чтобы все знали обратное – когда дверь была закрыта, Плашкин либо отсутствовал, либо был занят и ломиться к нему не следовало.

Распахнулась дверь в кабинет Тонова, тот выскочил, распахнув руки.

– Конечно, она ебанутая! – радостно заявил Тонов. – Она же умудрилась слить три биткоина по штуке баксов, когда еще эта тема была на подъеме! Знакомься: Александра Валиева, она же Фродо! Прозвище такое, не думай, что француженка. Пойдем, мой юный полурослик, я тебя с начальством познакомлю…

Он панибратски и без всяких экивоков подскочил к девушке, крепко обнял, схватил подмышку и потащил в сторону кабинета Кулика. Девушка что-то пищала, но особо не сопротивлялась. Видимо, они действительно были старые знакомые.

– А вот и наш новый сайтист, которого я обещал найти! – представил с порога гостью Тонов. – Александра Валиева, хакер и все такое, собственной персоной! Сделает круто, возьмет недорого, мастер своего дела, но болеет этим…

Тонов защелкал пальцами, вспоминая умное слово.

– Главное, чтобы не заразным, – сразу успокоил его Кулик. Он только что простился с Согриным и сидел с очень задумчивым видом, попивая кофе с коньяком. Впрочем, скорее – коньяк с кофе, который был добавлен лишь чуть, для подкраски алкоголя в рюмке.

– Перфекционизмом! – наконец выговорил непослушное слово Тонов. – Короче говоря, она все делает круто и очень круто, но при этом старается сделать не просто круто, а совершенно и в итоге ее надо силком оттаскивать от проекта. Но это мы проследим в процессе.

– А у вас левая щека непробрита, – внезапно высказала Саня после внимательного изучения лица собственника газеты. – И глаз дергается.

Впрочем, глаз у него стал дергаться уже после первой фразы девушки. На второй он попытался что-то сказать с наполненным коньяком ртом, поперхнулся, выпучив глаза, извинился, начал вытираться салфеткой. Тонов и Вадиева переглянулись.

– Какой-то он странный, – громким шепотом сказала Валиева Тонову.

– Все творческие личности в той или иной