Дарья Донцова - 13 несчастий Геракла Страница 11

Я сначала схватил телефон, потом отложил трубку. Обратиться не к кому. Николетте звонить нельзя, маменька мигом растреплет всем подружкам о происшествии, Сергею Петровичу тоже не сообщишь об идиотской ситуации, а Макс будет издеваться надо мной до конца жизни.

— У вас нет каких-нибудь брюк? — спросил я. — Завтра же верну в чистом виде.

Ваня распахнул стоявший в углу допотопный гардероб:

— Выбирай!

Я поворошил вешалку. Прямо беда! Ваня еще мал, а его незнакомая мне мама имеет размеры кузнечика. Джинсы, которые она носит, будут малы даже коту. Вдруг взгляд упал на довольно длинную коричневую юбку и бордовую кофту грубой вязки. Эти шмотки были размера пятьдесят второго, не меньше, и вполне могли подойти мне.

— Это чье? — спросил я.

— Бабушкино, — пояснил Ваня, — она, когда приходит, в домашнее переодевается.

Я влез в юбку, нацепил кофту и глянул в мутное зеркало. Конечно, ужасное зрелище, но все же хоть не голый. Из-под неровно подшитого подола выглядывали мои умеренно волосатые ноги со ступнями сорок четвертого размера.

— Клево, — захихикал Ваня, — вылитая бабулька, только у нее рост поменьше будет.

Похоже, его бабушка чуть выше табуретки, ее юбка доходила мне только до середины бедер, зато кардиган неожиданно оказался впору, лишь рукава были коротки.

Поблагодарив Ваню и радуясь, что на дворе глубокая ночь, я благополучно спустился во двор, и тут передо мной возникла следующая проблема.

«Жигули» мирно стояли за углом дома, но все документы на автомобиль, вкупе с ключами, лежали в барсетке. Я вспомнил про то, как мимо меня, сжавшегося в углу балкона, пролетели брюки, пиджак, рубашка, ботинки, барсетка, шампанское, цветы, конфеты, и обозлился. Вовсе незачем было натягивать на себя шмотки чужой старухи. Следовало попросить Ваню сходить вниз и притащить костюм. Очевидно, от пережитого страха мой разум помутился.

Осторожно ступая босыми ногами по грязному тротуару, я дошел до нужного места и огляделся. Так, вот осколки бутылки, поломанные розы и пустая коробка с надписью «Россия — щедрая душа».

Больше ничего. Ни одежды, ни барсетки, ни ботинок. Очевидно, вещи унесли бомжи.

Я вернулся к автомобилю. Открыть и завести его не проблема. Специально на случай потери ключей я держу запасную связку под бампером. Ладно, ужасный, нервный день и не менее неприятная ночь, надеюсь, кончились, сейчас вернусь к Кузьминскому, тщательно вымоюсь и постараюсь обо всем забыть, вряд ли мне попадутся сотрудники ГИБДД, на дворе самое сонное время суток.

Жать босыми ногами на педали оказалось весьма неудобно, поэтому я поехал очень медленно. В голове ворочались тяжелые мысли. Вот уж не ожидал от Жанны такой черствости! Выставила меня на балкон и умыла руки, а если бы мне не попался Ваняша? Милая любовница позаботилась только о себе, моя судьба ее совершенно не волновала, все клятвы в любви оказались ложными. Стоило столкнуться с испытанием, как сразу стало ясно: ради собственного благополучия Жанна моментально пожертвует любовником.

Я медленно ехал в сторону МКАД. Мысли потекли в ином направлении. В барсетке, которую Жанна вышвырнула с балкона, лежали все мои документы: паспорт, права, техталон на «Жигули» и, что самое неприятное, доверенность от Норы на ведение всех дел. Срок документа истекает через полгода, и как теперь объяснить хозяйке, куда я его задевал? И потом, безумное количество времени я протаскаюсь по кабинетам, восстанавливая бумаги.

Да уж, сходил повеселиться! Ну какого черта меня поволокло к Жанне? Задумавшись, я сделал то, чего никогда не делаю: проскочил на красный свет. Тут же раздалась задорная трель. На мою беду, ночью, переходящей в раннее утро, на перекрестке незнамо откуда взялся гаишник. Сами понимаете, как мне хотелось предстать перед ним в женской одежде, да еще босиком! Поэтому я остался сидеть за рулем, но патрульный не спешил к нарушителю, он тоже не собирался покидать свой автомобиль, просто рявкнул в громкоговоритель:

— Нарушитель 337 МОМ, вы заснули?

Глава 7

Чувствуя себя полным идиотом, я распахнул дверцу, вздохнул и, осторожно ступая босыми ногами, пошел по холодному, отчего-то мокрому асфальту.

Патрульный, увидав приближающуюся фигуру, очевидно, не поверил своим глазам, потому что тоже выскочил на дорогу, а потом обалдело спросил:

— Ты, то есть вы, кто? Мужик или баба?

— Иван Павлович Подушкин, — церемонно представился я, ежась от ветра.

— Ты из этих, из транс… транс… — Юноша начал заикаться на сложном слове.

— Вы имеете в виду трансвестита? — вежливо уточнил я. — Человека, который получает удовольствие, переодевшись женщиной? Вовсе нет.

— Чего тогда в юбке?

Сказать правду этому рязанскому мальчишке, стать в его глазах посмешищем? Ну уж нет.

— Разве в правилах дорожного движения имеется пункт, запрещающий сидеть за рулем в юбке?

— Нет, — покачал головой сержант, — просто странно.

— Мой дедушка был шотландец, — лихо соврал я, — вот я и ношу кильт из уважения к предкам.

— Какую кильку? — не понял гаишник.

— Ну юбочка у коренных жителей Шотландии называется кильт. Неужели никогда не слышали?

— Ты мне зубы не заговаривай, — посуровел страж дороги, — чего без ботинок?

— Жарко очень, ноги вспотели.

— Документики попрошу.

— Э… понимаете, я потерял их секунду назад.

Сержант нахмурился, а я горько пожалел, что сразу не рассказал ему правду, теперь он мне не поверит.

— А ну вытяни руки, — напряженным голосом велел гаишник.

Я, недоумевая, выполнил приказ. В мгновение ока на запястьях защелкнулись железки.

— Это что? — воскликнул я, пытаясь развести руки в разные стороны.

— Браслеты, — выплюнул постовой, — а ну двигай в машину, ща в отделение скатаемся, вот пусть там и выясняют, какой такой шотландец мне попался.

Секунду я молча смотрел на постового, потом спросил:

— А моя машина?

— Полезай, — рявкнул парень, — потом поговоришь.

Я тяжело вздохнул и нырнул в нутро патрульного автомобиля. На переднем сиденье обнаружилась еще одна угрюмая личность в форме.

— Ключи, — просипела она.

— В замке зажигания, — безнадежно ответил я.

Мрачный дядька вылез, сплюнул и вразвалочку двинулся к «Жигулям».

В отделении меня усадили перед отчаянно зевающим лейтенантом.

— Ну, — пробасил он, — чего врать станем? Угнал «жигуленок»?

Я собрался с духом и произнес:

— Сейчас расскажу, как дело обстояло, только, очень прошу, не болтайте об этом.

Лейтенант усмехнулся:

— Кабы трепался, ни в жисть тут бы не усидел. Колись, голуба.

Чем дольше я говорил, тем больше он веселел. Под конец на лице мужика заиграла широкая радостная улыбка.

— Значит, Иван Павлович Подушкин, сын писателя?

— Да.

— Работаете секретарем у…

— Точно.

— А ваша любовница Жанна Кукина?

— Именно так.

— Посиди-ка тут пару минут, — велел он и встал.

Я перепугался.

— Только, бога ради, не звоните Жанне домой, там ее муж, Григорий.

— Не учи ученого, — веселился мент, уходя из кабинета.

Я остался один и привалился головой к грязной, выкрашенной синей краской стене. Вот ведь влип!

— Значитца, так, Иван Павлович, — сообщил через час лейтенант, — следуй домой, вот тебе справка, что документики сперли, обычно таких просто так не даем, но нам с ребятами тебя жалко.

— Спасибо, — обрадовался я.

— Нема за що, — улыбнулся лейтенант.

— Могу идти?

— На свободу с чистой совестью, — веселился мент.

Я добрался до двери.

— Слышь, Иван Павлович, — хихикнул лейтенант, — в другой раз, убегая, всегда хватай брюки. И еще мой тебе совет — начнешь раздеваться, клади носки в карман.

— Почему? — обернулся я.

Лейтенант ухмыльнулся.

— Коли шляешься по замужним, то и привычки должны быть соответствующие. Уж поверь моему опыту. Носки в кармане — важнейшее условие собственной безопасности. Всякое случается, одежонку похватаешь и деру, а носочки-то позабудешь. Выскочишь на улицу — хоть не голыми ступнями тротуар месить. Усек?

— Усек, — кивнул я, — только, надеюсь, со мной такое произошло первый и последний раз.

— Не зарекайся, — сурово предостерег лейтенант, — жизнь штука длинная, никогда не знаешь, чего с тобой через пару минут случится.

Я вышел во двор, провожаемый веселыми взглядами ментов, толпившихся на первом этаже. Сидевший за большим стеклом с надписью «Дежурная часть» парень довольно громко засмеялся. Я кивнул ему.

— До свидания.

— Счастливого пути, — ответил дежурный, — не забывайте нас, приходите.

Я сел в «Жигули» и покатил к Кузьминскому. Ну уж нет! Упаси меня бог от подобных приключений, лучше вы к нам заходите. С Жанной покончено. Пусть звонит, закатывает истерики, никогда больше не приду в квартиру у метро «Октябрьское Поле». Отныне завожу шашни только с незамужними дамами, еще лучше, если следующая пассия вообще окажется сиротой, без родителей, старших братьев и дядюшек.