Дарья Донцова - Микроб без комплексов Страница 11

– Веня! Ты здесь?

– А где мне быть? – заморгал он. – Вот, ушанку принес. Вставайте с тротуара! Он грязный. И простудиться можно!

Я ощупала тело мальчика.

– Господи! Трейлер тебя не задел?

– Не-а, – подтвердил Веня, – я шлепнулся и у него между колес закатился.

– Почему кровь на щеке? – опять испугалась я.

– Зуб выбил, – весело пояснил мастер спорта по неприятностям. – Очень здоровски вышло, он давно шатался и болел. Теперь к дантисту не надо идти. Круто!

– Жив! Цел! Невредим! – ликовала я.

– Тетя Таня, не шумите, – прошептал Веня. – Бежим отсюда!

– Извини, ноги трясутся, – призналась я.

– Лучше нам смыться, – озабоченно сказал паренек. – Я когда из-под фуры выползал, видел, сколько машин побилось. А у бабы Зои нету денег на оплату ремонта.

Я нежно погладила мальчика по голове.

– Приятно, что ты волнуешься о Зое Владимировне, но ей никто претензий не предъявит.

Веня схватил меня за руку.

– Вы не понимаете. Водитель затормозил, когда я упал, а потом в грузовик десять или больше машин врезалось. И получается, что из-за меня все началось!

Я ойкнула, стиснула ладошку своего маленького спутника, и мы оба со скоростью быстроногих оленей кинулись в глубь квартала серых блочных домов.

– Дай честное слово, что больше никогда не будешь скакать безумным зайцем в потоке машин! – с трудом отдышавшись, потребовала я, когда мы вошли в вестибюль больницы и свернули в коридорчик, где располагалась детская травматология.

Веня кивнул. И в то же мгновение, задев боком здоровенную никелированную урну, стал заваливаться на бок. Я успела подхватить невезучее создание и сердито выговорила:

– Когда идешь, смотри под ноги!

– Зырю во все гляделки, – надулся Веня.

– Тогда почему ты налетел на мусорницу? – не удержалась я от замечания.

– Не заметил ее, – закручинился мальчик.

Я хотела сказать, что круглая бандура в два раза его шире, но промолчала.

Когда Веню вызвали в кабинет к врачу, я слегка расслабилась, вынула мобильный и позвонила Коробкову.

– Привет, сладкоголосый пряничек! – донеслось из трубки.

– Боюсь лишить тебя иллюзий, но пряник не способен беседовать, – остановила я не в меру развеселившегося Димона.

– Никакой фантазии у тебя нет, – грустно отметил хакер.

– Обратимся к работе.

– О! Йес, босс! – заорал Коробок. – Пионер, всем ребятам пример!

– Прекрати, – прошипела я.

Но компьютерщика понесло:

– Знаешь, чем отличается пионер от котлеты? Дети в галстуках всегда готовы. Помнишь девиз? «Будь готов! Всегда готов, как Гагарин и Титов». Имеется в виду, конечно, Герман Титов, космонавт, а не нынешний футболист.

– Сию же секунду замолчи! – потребовала я.

– Хорошо, мой пупсик! – промурлыкал Димон.

– Перестань! – рявкнула я.

– Борись со вздорностью в характере, – посоветовал Коробок. – Начинаю официальный разговор – тебе не нравится, шучу – ты злишься. Сходи к врачу, проверь щи… бр-бр-мр-ку…

– Что проверить? – переспросила я. – Не расслышала.

– Ухо! – гаркнули из трубки.

– Сейчас оно не болит, но появилось ощущение, будто внутри кто-то ползает и царапается маленькими лапками, – пожаловалась я.

– Ерундовина, – сдавленным голосом сказал компьютерщик. – Ты разве к ним еще не привыкла?

Меня охватило удивление:

– К кому?

– К тем, кто лапками в голове скребет.

– Нет, – поразилась я. – А кто они?

– Тараканы, – невозмутимо заявил Димон. – У многих в мозгу эти насекомые гнезда вьют. Твоим, наверное, тесно стало, вот в уши и полезли.

– Дурак, – обиделась я.

– Только не пшикай на башку дихлофосом, – заржал Коробков.

– Все, теперь давай о работе, – каменным тоном возвестила я. – Не нарыл ли чего?

– По какому делу? – посерьезнел хакер.

– У тебя их несколько?

– Три. А что? – уточнил Димон.

– Я занимаюсь только Звонаревой.

– Знаю. И чего?

– Пока вообще ничего, – грустно призналась я. – Похоже, Эдита была замечательной женщиной. Во всяком случае, для своих. Дочь Ляля ее обожала, приемный сын тоже, мама в актрисе души не чаяла. И я абсолютно не понимаю, что искать в квартире покойной…

Внезапно из кабинета врача раздались грохот, звон и вопль. Забыв попрощаться с хакером, я сунула телефон в карман, бросилась к двери, дернула за ручку и увидела Веню, который сидел на странной У-образной конструкции. Две фигуры в белых халатах наклонились над мальчиком, который жалобно твердил:

– Вау! Вау! Вау!

– Неужели нельзя уколоть обезболивающее, если проводите болезненные манипуляции? – налетела я на медиков. – Или боитесь, что я вам не заплачу? Как не стыдно мучить малыша!

– Спокойно, мамаша, – пробурчал врач, выпрямляясь, – вашему сыну только гипс снять предстояло.

– Я тоже так считала, – не сбавила я тон, – всех дел лишь молоточком постучать…

– У нас в первый раз такой случай, – заморгала медсестра, – надо завотделением сообщить.

– Вау! Вау! – не успокаивался Веня.

– Тут одним Иваном Сергеевичем не обойтись, – прищелкнул языком врач, – до главврача все равно дойдет.

– Ой, мамочки! – закатила глаза медсестра. – Может, все-таки своими силами обойдемся, а, Андрей Петрович?

– Нет, Маша, – отрезал травматолог, – не тот случай. Пусть и не хочется, а Олега Семеновича необходимо в курс ввести.

– Вот беда! – чуть не зарыдала Маша. – Такой хороший, симпатичный, только появился – и ему каюк! Разве это справедливо? Сколько вокруг старых, на ладан дышат, и ничего, скрипят, не разваливаются. А здесь… Вот не повезло!

Глава 7

Я рухнула на круглую табуретку и прошептала:

– Что с мальчиком?

– Совсем умер, – кручинилась Маша.

– Вау! Вау! – ныл Веня. Если честно, он мало походил на смертельно больного ребенка и уж тем более на умершего, но ведь врачи лучше меня, бездетной женщины, разбираются в недугах малышей.

– Вы хотите госпитализировать мальчика? – спросила я. – Сейчас попробую найти его бабушку.

– Хоть кого зовите, не поможет, – стонала Маша. – Нас накажут, премии лишат! Вот ведь не повезло… Я рассчитывала новый телевизор купить, а из-за этого случая ничего не выйдет. Точно премии лишат!

– Неужели вам не стыдно? – вскипела я. – Ведете откровенный разговор при мальчике, он же все слышит.

– Подумаешь! – фыркнула Маша. – Мы его знаем. Два раза в неделю приходит, наказание, а не ребенок.

– И поэтому вы решили ему в лицо сообщить о скорой смерти? Зовите сюда главврача! – раскипятилась я.

– При чем здесь летальный исход? – устало вздохнул Андрей Петрович. – Гипс мы вашему мальчику сняли. Прощайте. Уходите скорей. И постарайтесь не возвращаться!

Я вскочила на ноги.

– Минуточку, а кого вы сейчас на все лады жалели?

Травматолог махнул рукой и вышел из кабинета.

– Расстроился, бедненький… – сочувственно сказала Маша. – Понимаете, стол у нас сломался. Видите, на полу лежит?

Я пригляделась и поняла, что У-образная конструкция представляет собой сложенный под углом стол, а в углублении сидит Веня.

– Новый совсем, – плаксиво продолжала медсестра, – только купили. Андрей Петрович его еле-еле у главврача выпросил, и вот… полюбуйтесь! Два дня радовались, а сегодня Веня пришел. Тридцать три несчастья, а не парень! Сел – и конец столу! Уходите, пока главный не припер, тут сейчас атомная война начнется.

Я схватила парнишку в охапку, натянула на него куртку, выбежала с ним во двор, поставила на мостовую и строго сказала:

– Десяток разбитых машин и поломанный стол. На сегодня подвигов хватит!

– Я не виноват, – затараторил мальчик, – грузовик сам затормозил, его никто не просил. А со столом вообще глупо вышло. Мне велели на него залезть…

– Дальше! – прошипела я.

– Я сел на клеенку…

– Дальше! – сквозь зубы процедила я, понимая, что совершенно не желаю обзаводиться когда-либо потомством.

– Я чихнул! – коротко сообщил Веня. – Вот так: апчхи…

– Дальше! – твердила я.

– Все.

– Что все? – не поняла я.

– Стол и развалился, – сообщил невезунчик.

– Значит, так… – я схватила его за руку. – Сейчас мы идем домой, ты держишься рядом, молча, внимательно смотришь под ноги, не кашляешь, не чихаешь, не сморкаешься. Понял?

– Ага, – мрачно подтвердил Веня. – У вас мобильный орет.

Я вынула аппарат.

– Тебя интересует блог, в котором предсказывалась смерть Звонаревой? – безо всяких предисловий спросил Димон.

– Блог? – переспросила я. – Это кто?

Коробков издал протяжный стон.

– Понятно, мамо… Объясняю для неандертальцев: в Сети можно вести личный дневник, он называется блог.

– Зачем? – спросила я.

– Оригинальный вопрос! Чтобы записать свои мысли, рассказать о чувствах, сокровенных желаниях. Ты разве в юности не грешила сочинением стишков и не прятала от мамы общую тетрадь, где на закапанных слезами страницах писала «Обожаю Петю, а он со мною дружить не хочет»?