Татьяна Луганцева - Объятия удава Страница 11

Михаил Борисович, пока она размышляла, позволил себе вольность, положив ладонь на ее мягкую пятую точку.

– А я по стоматологии ничего не умею! – заявила она, сбрасывая его руку.

– Как это ничего? А как же ты собираешься работать? – непомерно удивился Михаил Борисович.

– А зачем красивой девушке что-то уметь? Вы, Михаил Борисыч, не забывайте, что я протеже самого шефа! Усекли?! У меня свои таланты, понятно? Я думаю, что шеф не одобрит такого вашего близкого ко мне расположения? – Голубые глаза Яны строго посмотрели в сальное лицо Михаила Борисовича.

Тот закашлялся и отодвинулся от Яны на достойное расстояние. Она не могла не заметить улыбку, блеснувшую на смугловатом лице Гриши.

– Браво! – хохотнула Альбина. – Съел, мужлан?

Михаил Борисович не успел отреагировать на выпад старой подруги, поскольку лифт остановился и двери открылись.

– Загружайтесь! – скомандовал Григорий, и они вошли в грузовой лифт. – Нам на последний, – сказал сам себе патологоанатом и нажал на кнопку.

Они поднялись на верхний этаж и пошли, ведомые Гришей, в дальний конец коридора.

Стояла глубокая ночь, народу в коридоре не наблюдалось никакого, да здесь и не было палат, только операционный блок.

– Пойдем в маленькую операционную, нам всего лишь тройку швов наложить, – объявил Гриша.

Но внезапно Михаил Борисович остановился и захныкал, словно маленький ребенок. То ли у него началось протрезвление, то ли прошел первый шок от сотрясения мозга.

– Боже! У меня же кровь! Я ранен! Я истекаю кровью! Я умираю! Мне плохо!

– Михаил Борисыч, успокойтесь! Возьмите себя в руки! Вы же сами говорили, что ваше ранение – сущая ерунда! Не паникуйте! Легкий ручеек крови – это еще не река! Сейчас обработаем рану, и все будет в порядке! – пытался успокоить его Гриша, но настроение у Михаила Борисовича менялось, как у истеричной барышни.

Теперь он стал агрессивным и принялся упираться всеми ногами и руками:

– Я не пойду в операционную! Я боюсь! Я там умру!

– Не веди себя как идиот! – залепила ему пощечину Альбина.

Заведующий вдруг зарыдал в три ручья:

– Не бейте меня! Мне и так досталось! Я действительно боюсь… Стойте! У меня нет крестика!!! Где же он! Он всегда висит у меня на шее! Наверное, я его обронил там, в морге. Это – плохая примета! Я не пойду в операционную без крестика. Мне он нужен! Это не прихоть!

Решение проблемы быстро нашла Яна:

– Успокойтесь, Михаил Борисыч! Пока располагайтесь в операционной, а я быстро сгоняю вниз и поищу ваш крестик.

– Хорошо, держи, – протянула ей ключ Альбина.

Михаил Борисович несколько поутих и смиренно побрел в операционную, поддерживаемый с двух сторон Альбиной и Григорием.

Яна быстро прошла по чистому прохладному коридору и вернулась к лифту. «Я даже забыла, что два дня лежала без сознания и что привезли меня на день рождения в коляске, и бегаю уже, как скаковая лошадь».

Она дождалась лифта и нажала самую последнюю кнопку. Лифт долго думал, затем закрыл двери, снова подумал и пополз вниз.

Лифт остановился, и Яне пришлось попереживать, поскольку какое-то время было непонятно, откроет эта старая развалина двери или нет. Лифт заскрипел, вздохнул и все-таки выпустил свою пленницу.

Яна быстро пошла в ту сторону, откуда они пришли к лифту.

Она не очень хорошо ориентировалась в пространстве, все эти безумные коридоры сводили ее с ума. Но хотя и с большим трудом, морг она нашла и открыла дверь ключом, который ей дала Альбина Аркадьевна.

Только сейчас Яна подумала, что не стоило бы в одиночестве идти в морг. Но она прогнала все мрачные мысли прочь, напомнив себе, что попадала в передряги и пострашнее и негоже ей, медику, пугаться каких-то там покойников.

Внутри помещения она не нашла, где включается свет, поэтому опустилась на коленки и принялась шарить рукой по холодному кафелю пола в том месте, где упал Михаил Борисович, в надежде нащупать цепочку. Яна вляпалась во что-то липкое и чертыхнулась, подавляя приступ тошноты.

– Вот ведь, твою мать! Извините… Хотя здешним постояльцам уже все равно, ругаются в их присутствии или нет, но мне – стыдно…

И тут холодная волна ужаса накрыла Яну с головой. Нет, не от того, что до нее вдруг дошло: она испачкала руку в крови своего будущего начальника. Яна явственно услышала приближающиеся шаги и глухие голоса.

Она, сжавшись в комок, заползла в угол за дверь и тут же была ослеплена ярким электрическим светом.

– Проходи сюда, Алиса, – раздался женский голос.

– Где мой папа? – отвечал ей вопросом детский голос.

– Скоро узнаешь, детка… Проходи! – Женский голос был очень настойчивым.

– Я хочу к папе! Вы обещали мне, что отведете меня к папе! – захныкал ребенок.

«Что происходит? Кто эта женщина? Почему она привела ребенка в морг?» Яна, задавая себе эти вопросы, пока понимала только одно: очень хорошо, что в углу, где она прячется, ее не видно даже при таком ярком освещении.

– Папа скоро придет, он занят. Ты же знаешь, что папа работает?

– Да, папа много работает, но я так давно его не видела… Я хочу к нему! – Девочка заплакала.

– Заткни ей рот! – пролаял злой мужской голос.

– Успокойся! Алиса – хорошая девочка, и она хочет поскорее увидеть папу? Так?

– Так! Я хочу к папе!

– Тогда ты должна вести себя тихо, поняла? Давай поиграем в прятки. Сейчас ты ляжешь сюда, на стол, а я задвину тебя внутрь. Там совсем темно, и тебе легко будет спрятаться. Идет?

Яна похолодела и вспотела одновременно. Она сразу поняла, что ребенка уговаривают залезть в ящик-стол для трупов. «Для чего? Что происходит?»

– А когда я вылезу из ящика, папа уже будет здесь? – спросила девочка.

– Конечно! Папа обязательно появится, как в фокусе-покусе! В этом-то все и дело, – убеждала женщина ребенка.

– Тогда хорошо… Я согласна, только я буду считать до десяти.

– Очень хорошо! – обрадовалась обманщица.

Яна негодовала, но понимала, что сейчас ее появление будет явно неуместным. Ей оставалось только внимательно слушать.

Раздался звук, словно что-то выдвинули на рельсах, затем какой-то шорох и снова тот же звук.

– Наконец-то избавились от этой проклятой девчонки, – буркнул мужчина.

– Избалованная папина дочка. – В голосе женщина прозвучал металл. – Но ничего, она оттуда уже не выберется. Выдвинуть ящик можно только снаружи, выход для покойников не предусмотрен.

– Там же холодильник? – уточнил мужчина.

– Да, там не тепло… Но оно и лучше, сама помрет, не надо будет руки марать. Или замерзнет и сознание потеряет – кричать не станет, когда мочить ее будем.

– А она не начнет сейчас кричать и стучать так, что сбежится вся больница?

– А звукоизоляция на что?! Да и нет здесь никого… Пока ее папаша будет оперировать, а это займет, по предварительным подсчетам, часов шесть, девчонка уже сто раз замерзнет. Этот идиот повелся на наш развод, милиции ничего не сообщил и считает, что после операции мы на самом деле отпустим его дочь.

– Я не думаю, что он уверен в этом на сто процентов, на дурака он не похож.

– Похож, не похож, но ему остается только верить нам на слово!

– Мне всё равно как-то не по себе… – Мужчина был настроен явно менее решительно.

– С чего это вдруг?

– Мочить ребенка – не мой стиль.

– Хочешь чистеньким остаться? Не выйдет! Мы все вместе утонем или все вместе выплывем. А свидетелей оставлять нельзя. Ни одного! От этого зависят наша жизнь и безопасность. Так что или будешь жалеть девчонку, или проведешь много-много лет в тюрьме. Выбирай!

– Если вопрос ставить таким образом, то тогда, конечно, убьешь любого, – неохотно согласился мужчина и, уже воспрянув духом, добавил: – Да я что? Я – ничего! Уберу всех! Но вот девчонку как-то не хочется…

– Хочется, не хочется, а девчонку, хирурга и медсестру придется убрать. Да не бледней ты так, Вова. Сейчас холодильная камера сделает за тебя всю грязную работу.

Яна слушала ее и не верила своим ушам. «Что же делать? На моих глазах творится страшное зло, а я лежу, забившись в угол! Неужели я потом спокойно смогу жить на свете, зная, что при моем попустительстве погиб ребенок? С другой стороны, а что я могу поделать? Разогнать целую банду голыми руками? Они собираются убивать людей и должны быть вооружены… И себя сгублю, и девочку не спасу. Единственная надежда, что бандиты сейчас уйдут… Но что-то они не уходят…»

И тут раздался телефонный звонок. У Яны потемнело в глазах от ужаса – показалось, что это ее телефон, который ее сейчас и выдаст. Но выяснилось, что мобильник принадлежал мужчине, поскольку именно он стал отвечать на звонок:

– Алло?.. Что?!. Что?!. – Он ничего толком не говорил, а только с возмущением переспрашивал.

Яна затаилась еще больше: было понятно – что-то у них пошло не так.

Затем мужчина разразился проклятиями.

– Что случилось?! – заволновалась женщина.

– Нашего клиента увидели еще трое чудиков!