Елена Логунова - Ванна с шампанским Страница 11

– А как бы ты сказала сильнее? – подружка заинтересовалась.

– Мы нашли мертвым труп убитого насмерть покойника без признаков жизни!

– Ого! А чей он?

– Отличный вопрос! – похвалила я. – Теперь – наш! Не знаем, что с ним делать.

– Ну-у-у, что можно сделать с трупом?

Трошкина добросовестно задумалась.

Я с интересом ждала продолжения.

– А он какой? – спросила она через минуту.

– Холодный.

– Это понятно, а… мужской или женский?

– Ты не поверишь, Трошкина! Он карликовый! Самый настоящий лилипут мужского пола! С бровями, как у Брежнева!

– Только один?

Я возмутилась:

– Нам мало не показалось!

– Просто обычно маленькие люди – а это, чтобы ты знала, политкорректное название карликов, – держатся кучно, – просветила меня Алка. – В цирковых труппах, например, в фильме про Белоснежку, в стране Лилипутии…

– Ты еще Хоббитанию вспомни! – фыркнула я. – Нет! Слава богу, этот был один!

– А где вы его нашли?

– Еще один отличный вопрос! – одобрила я ее. – Знаешь, что бы там ни говорили об итальянской мафии, а трупы тут на дороге не валяются! Этого мы обнаружили в ванне.

– О! В ванне? В какой ванне?

Трошкина всегда была похвально обстоятельной и дотошной.

– В старинной, мраморной, сидячей, – охотно ответила я, радуясь возможности как следует выговориться.

– Он сел в нее, уснул и утонул? – предположила Алка.

Она опрометчиво решила, что располагает достаточным количеством фактов, чтобы начинать строить версии.

– Нет, в этой ванне никакой воды не было, мы едва успели выгрести из нее землю.

Трошкина замолчала.

– Ванна была в чемодане, – добавила я. Подождала немного и встревоженно спросила: – Эй! Алка, ты меня слышишь?

– Слышу, – донесся слабый голос.

– А чего молчишь?

– Думаю.

– А чего думаешь?

– Думаю, что ты с ума сошла, Кузнецова! – гаркнула подруженька. – Какая ванна с землей, какой труп с бровями, ты чего мелешь?!

– Эх, Алка, Алка, а наша школьная математичка еще хвалила тебя за аналитический склад ума, – посетовала я. – Ладно, давай-ка я тебе все по порядку расскажу, недотепа.

Я обстоятельно поведала подружке о наших с Зямой римских приключениях и в итоге почувствовала-таки облегчение. Это было именно то, в чем я так остро нуждалась!

А в качестве непрошеного бонуса я получила от лучшей подруги условно добрый совет:

– Позвони Кулебякину!

– Ни за что!

– Хорошо, не звони, тогда держи в курсе меня, а я, если что, подключу Кулебякина!

– Это можно, – согласилась я.

Закончив разговор, я уже более спокойно, без нервных взбрыков, двинулась в отель, озадаченно размышляя: какого рода отягчающее обстоятельство подошло бы под это Алкино «если что»?

Внутренний голос мне подсказывал, что придумывать свои варианты осложнений не стоит – у мироздания довольно фантазии, оно как-нибудь справится и без моих подсказок.

Внутренний голос опять оказался прав.

Кто поймет ход мыслей одного обманутого мужа лучше, чем другой – такой же?

Саньку-то уже не надо было объяснять, что «следить за каждым шагом» ветреной женщины – это не фигура речи, а конкретная инструкция.

Дамочка, не дорожащая семейными узами, способна выпутаться из них, как кошка из шлейки, одним ловким движением. И много времени на это ей не понадобится: грехопадение может быть непредумышленным, неожиданным и стремительным, как полет в канализационный люк. Это на то, чтобы полностью одеться за две минуты, нужны недели казарменных тренировок, а вот обратный процесс у некоторых происходит как бы сам собой. С распутницы Наташки, к примеру, нижнее белье опадало, как сухие листочки с березки на ветру!

Короче говоря, Санек понимал, что гарантированно надежно уследить за Викой-ежевикой можно только в том случае, если буквально не спускать с нее глаз. А она ведь подолгу находится без присмотра в отеле! В котором, кстати говоря, дамочка уже обзавелась очаровательным знакомым с такой соблазнительной наружностью, какую любой уважающий себя муж охотно попортил бы парой-тройкой синяков, а то и переломов! Не по злобе, разумеется, а сугубо из похвальной предосторожности – как бы чего не вышло.

Сопроводив русских красавиц Вику и Настю до отеля, Санек метнулся в ближайшее интернет-кафе и отправил заказчику первую партию снимков «шагов» и разных прочих поползновений его супруги.

Полсотни фотографий запечатлели вполне невинное, если не считать посиделок на высоких барных стульях в мини-шортиках, утреннее дефиле по центру города. Тем не менее Санька ничуть не удивила реакция клиента на полученный фотоотчет. «А это что: чья-то ширинка?!» – заволновался ревнивый муж.

Санек срочно пересмотрел фотографии.

Некая джинсовая ширинка крупным планом присутствовала только на одном снимке. Собственно, именно эту фотографию надо было заранее отбраковать, потому что основного объекта наблюдения на снимке не было вовсе. Зато на следующих фотографиях появлялись новые знакомые Вики и Насти – Инна и Казимир.

«Это что за хлыщ?!» – заметно напрягся Бигмен, особо выделив групповые снимки руссо туристо с участием белокурой бестии Зямы-Казимира.

«Это парень из того же отеля, – написал в ответ Санек. – Тоже русский. Утром он вышел в город с Викой, Настей и еще одной девушкой, но расстался с нашей парочкой на углу».

«Увидишь этого типа рядом с моей – следи до победного!» – велел заказчик.

Понятливый Санек не стал уточнять, что это значит – «до победного», только пробормотал досадливо:

– Что ж мне, свечку им держать? – и письменно попросил у клиента прибавки, которой хватило бы на антикварный канделябр.

Потом он вновь с относительным удобством устроился на крылечке базилики, лицом к гостиничной двери.

Скорого появления объектов наблюдатель не ожидал, так как час был послеобеденный – святое время отдыха, сиеста. Однако руссо туристо еще не привели свою гиперактивность в соответствие с местными обычаями.

Рослый красавец Зяма и его долговязая спутница выскочили из отеля, точно гренадеры из горящей казармы, скрылись за углом и спустя десять-пятнадцать минут промчались обратно, как вызванная по тревоге пожарная команда, разве что без сирены.

Санек задумался: что бы это значило? Ему, уже проникшемуся расслабляющей философией послеполуденного пофигизма, было трудно придумать неотложную надобность, потребовавшую высокоскоростной пробежки на сорокоградусной жаре.

После такого марш-броска нормальные люди итальянской национальности отлеживались бы в прохладном помещении с хорошей вентиляцией не менее часа. Поэтому Санек смежил веки, намереваясь тоже немного подремать на посту.

Не тут-то было!

Торопливый стук подметок вынудил утомленного солнцем наблюдателя распахнуть глаза.

Из приятного взору полумрака за дверью отеля выскочила неугомонная северная дева!

Это была не Вика и не Настя, а третья русская прелестница, спутница красавца Зямы, но Санек подобрался и занервничал, не зная, что предпринять.

В понимании любого ревнивца это был тот редкий случай, когда третий – никак не лишний: все-таки присутствие этой дамочки как-то снижало потенциальную опасность соблазнителя Зямы. А ну как в отсутствие своей штатной подруги он обратит манящий взор на чужую жену?!

Мужская солидарность, долг чести и обещанная прибавка к гонорару хором требовали от Санька невозможного: немедленно установить наблюдение за объектом в стенах отеля.

– Миссия невыполнима! – сам себе сказал Санек.

А потом, к счастью, вспомнил, что в старом здании есть черный ход.

Пробовали ли вы когда-либо одеть в льняной костюм по фигуре хладный скукоженный труп?

Если нет, считайте, что жизнь и смерть еще не бросали вам серьезного вызова.

Мы решали крайне непростую задачу по облачению опрометчиво раздетого нами усопшего недружной командой, состоявшей из одного неловкого камердинера (Зяма) и двух неумелых горничных (Вика и я).

Обежав круг вокруг отеля, поговорив с Алкой и немного выпустив пар, я вернулась в гостиничный номер и категорически потребовала – пора заняться делом! То есть телом!

И мы им занялись – втроем. А излишне чувствительная, нервная Настя лежала в полуобмороке в глубоком кресле и лишь изредка подавала голос, реагируя на происходящее пустейшими, на мой взгляд, репликами вроде: «О боже мой!» и «Черт возьми!».

Взывать к высшим силам не имело смысла. Господь или Дьявол уже прибрали к рукам душу покойного, предоставив нам, несчастным, заботу о его бренном теле.

С явно привычным вниманием к обнаженной мужской натуре оглядев труп перед началом церемонии одевания, Вика заметила:

– Выглядит неповрежденным!

– Мы старались, – коротко ответил Зяма.

И тут же посмотрел на меня гипнотическим взглядом, упреждая мой вполне возможный шокирующий рассказ о том, какому насилию подвергался труп на стадии «закладки» его в холодильник.