Ради подруги - Мадунц Александра "avrorova" Страница 11

— Значит — в сейфе на работе, — сделала вывод я. — Оттуда тебе стащить даже легче, да?

— А ты была у меня на работе? — вопросом на вопрос ответила Света.

— Сама знаешь, что нет. У вас там охранники.

— Вот именно. Даже по моей просьбе тебя отказались пустить. Идиоты какие-то! Так не могу же я у них на глазах сидеть и подбирать шифр к Эдикову сейфу. Даже они что-то заподозрят.

— А ночью? Ночью тоже охрана?

— Ночью всего двое. Один на входе, а другой внутри. Правда, войти незаметно я могу. У меня есть ключ от второй двери. А внутри пост как раз у кабинета Эдика, так что кранты.

— И охранник всегда на посту? — не поверила я.

Глаза у Светы неожиданно засияли:

— Слушай, а не всегда! Особенно если это Вадик! Вадик — халтурщик, каких мало. Наверняка дрыхнет полночи на диване. Только нам надо идти вдвоем. Ты сторожишь, а я граблю. А то вдруг кто-то из них заявится? Получится неудобно. Но ты здорово придумала, честное слово! Давай не будем откладывать, а?

Придя в себя от шока, я холодно высказала все, что думаю о попытке втянуть меня в очередную авантюру. Потом добавила, что только совершеннейшая дура, один раз попавшись на Светину удочку, согласится на такое вторично. И что за страдания позавчерашнего вечера Света обязана выплачивать мне пенсию до конца моих дней. Каковой, впрочем, не за горами, если я послушаюсь ее еще хоть когда-нибудь. И что…

Короче, на следующую ночь мы дружно крались к Эдикову офису, и мне чудилось, что весь город дрожит от гула наших шагов. Назад пути не было — мы приехали на последнем электропоезде метро, и до пяти утра в любом случае деться было некуда.

— Если нас поймают, — в последний раз инструктировала Света, — стой смирно и поднимай руки вверх. Охранники меня знают, и я им что-нибудь наплету. Что мне срочно понадобились какие-то бумаги, вот я и пришла.

— И это будет правдой, — согласилась я. — А если меня поймают, пока тебя не будет? Я ведь буду сторожить, а ты отправишься на промысел.

— Главное — не убегай. А то они парни не очень интеллектуально развитые, у них сплошные рефлексы. Натренированы на движущуюся цель.

Мне стало не по себе. Раньше из рассказов моей подруги образы охранников вырисовывались несколько иначе. Два безобидных лентяя, мирно дрыхнущих на диване. Такие если и увидят движущуюся цель, так только зевнут ей вслед. Новые сведения не преисполнили меня восторгом.

— Ладно, убегать я не стану. А что же мне делать?

— Объясни, что ты здесь вместе со мной. И позови меня. Погромче, чтобы я быстренько замела следы и пришла к тебе.

— И зачем, интересно, я б могла тебе ночью в офисе понадобиться? Ты не считаешь, что это их удивит?

Света вздохнула:

— Вечно ты выдумываешь какие-то проблемы! Ну, мало ли, зачем. Чтобы не скучно было. Зачем еще женщине подруги?

С подобным суждением я вынуждена была согласиться. Действительно, скучать мне сейчас, к сожалению, не приходилось, и, кроме подруги, мне некого было за это благодарить.

Начинались белые ночи, и в их призрачном свете мы прошмыгнули через арку и вынырнули у черного хода, в заставленном помойками дворе. Света пошебуршила ключами, открыла дверь и быстро щелкнула какими-то рычажками внутри помещения — скорее всего, отключила сигнализацию. Спросить я не решалась, опасаясь, что у малоразвитых парней реакция не только на бег, но и на голос. Подруга молча втянула меня в офис и тихо двинулась вперед. Я — за ней. Мы заранее договорились, что она поставит меня на стратегически выгодный пост при пересечении двух коридоров — один ведет к главному входу, а второй к кабинету шефа. Дома эта идея казалась мне исключительно удачной. Действительно, предположим, ленивый Вадик неожиданно решит-таки проснуться и навестить доверенный его заботам кабинет — ему не останется ничего другого, кроме как пройти мимо меня. Если же что-нибудь насторожит охранника, чье место у главного входа, и он направится все в тот же кабинет, я тем более успею его заметить и заблаговременно предупредить Свету. В общем, все дороги ведут в Рим.

Однако при соприкосновении с реальностью достоинства плана внезапно стали выглядеть недостатками. Подруга моя, значит, благополучно смоется, а я останусь одна на таком замечательном перекрестке, который не минует ни один из типов с рефлексами. Разумеется, убегать я не собираюсь, но кто знает, что примерещится им в темноте… может, лучше на всякий случай замаскироваться? Как же я раньше об этом не подумала! А теперь уже поздно. Где спрячешься в голом коридоре? Я прислонилась к стенке и горестно проводила взглядом исчезающую Свету.

Не знаю, чем объяснить, но, стоило ей уйти, и со всех сторон возникли странные шорохи. По логике вещей, должно было случиться наоборот — ведь с ее исчезновением исчез и последний источник шума. Однако факты — упрямая вещь и с логикой считаться не желают. На меня нахлынуло море таинственных и пугающих звуков.

Первое, что я сделала — это на всякий случай подняла руки, любезно улыбнулась и набрала в грудь побольше воздуха, дабы успеть выпалить заготовленную речь раньше, чем меня пристрелят. «Я — подруга Светы Барской. Она пришла сюда по делу, а меня взяла с собой, чтобы не скучать». Честное слово, человека, сообщившего подобное на полном серьезе, грех убивать! Его надо срочно сдавать в паноптикум. За большие деньги.

Но минуты протекали за минутами, а повода блеснуть замечательной речью мне не предоставлялось. Так что воздух я выпустила обратно. Поразмыслив, убрала также и любезную улыбку — все равно здесь недостаточно светло, так стоит ли стараться. Шорохи не прекращались. Судя по всему, их издавали не охранники — охранники бы не ограничились шуршанием, правда? Так кто это? Мыши?

Я пошарила по полу ногой. Мышей я боюсь умеренно. Точнее, визуально не боюсь их вовсе. Симпатичные животные! Когда я была маленькой, я однажды обнаружила мышонка у нас в ванне. Я тут же решила поймать его и приручить. Поэтому я нашла большую банку и попыталась засунуть туда зверюшку рукой. А она, несчастная, испугалась и по одежде залезла мне на воротник. И все бы хорошо, да я не выношу щекотки. Вот с тех пор я и предпочитаю не иметь с мышами физических контактов. А того мышонка под давлением мамы пришлось выпустить. Я уговаривала маму хотя бы выпустить его в нашей парадной, чтобы он не замерз, но мама твердо запретила. Поэтому пришлось выпустить его в соседней парадной — о ней мама мне сказать не догадалась.

Кого я действительно боюсь, так это змей. Но откуда здесь змеи, правда? У нас ведь не Бразилия. Это в Бразилии, если верить журналу «Наука и жизнь», во многих магазинах вместо охраны держат пресмыкающихся… и они, наверное, точно так же шуршат… Я почувствовала себя неуютно и инстинктивно поджала левую ногу, оставшись, как аист, на одной. Однако почему левая нога должна быть в привилегированном положении? Правой и так больше достается, еще не хватало, чтобы за нее цапнула змея! И я встала на левую. Вокруг ползали змеи, шаркая хвостами по покрытому ковровыми дорожками полу. Шершавый ковер вызывал их недовольство, и они бодали меня холодными твердыми носами… бодали и бодали… бух!

Я в ужасе тряхнула головой. Сердце мое колотилось, как бешеное. Теперь, наверное, охранники даже если и спали, то проснулись от шума. Проснулись, зарядили оружие и мчатся ко мне. А я стою тут на голом перекрестке. Господи, что ж это так грохотало? Да еще и змеи!

Я протерла глаза. Змей не было. Ковровой дорожки, впрочем, тоже — обычный линолеум. Я что, заснула, стоя? Да еще на одной ноге? Немудрено, что я чуть не упала и громко бухнулась о стенку. Ну, что ж эти гады не идут? Все равно спрятаться некуда, так уж пускай все кончится быстрее! Одна радость — не надо предупреждать ни о чем Свету. Если она не глухая, то сама должна заподозрить неладное.

Я стояла и стояла, а шагов не раздавалось. Никто ко мне не спешил. Не друзья, не враги. Я стояла на перекрестке, как одинокая сирота. Глаза слипались. Но спать на посту нельзя — в этом я убедилась на собственном опыте. И опять эти шорохи! И что-то светится в темноте… фонарик… нет, оно не электрическое… привидение, что ли?