Дарья Донцова - Вставная челюсть Щелкунчика Страница 12

Татьяна потупилась:

– Это интимная вещь. Не при детях.

– Вытаскивай! – повторила дочь. – И уйдем.

– Там упаковка презервативов, – выдавила из себя старшая Григорьева.

– Вы всегда носите кондомы при себе? – прищурилась Елена. – Вдруг подходящий случай подвернется?

– Как вы смеете? – побагровела Татьяна. – Я замужняя женщина, налево не заруливаю.

– Тогда по какой причине у вас под рукой презервативы? – поинтересовался Егор. – Вашего супруга рядом нет. С кем планируете сексом заняться?

– Мама! – хихикнула Марина. – Ну ваще! Отдай им презики, и валим отсюда.

– Не стесняйтесь, Татьяна, – заявил Савченко, – что естественно, то не стыдно. Вы же не хотите, чтобы дочь опоздала к началу конкурса.

Татьяна запустила руку за пояс, вытащила что-то блестящее и швырнула на пол.

– Подавитесь, сволочи!

– Вот и второй ключ, – констатировал Владимир, – Елена, проверь.

Марина уставилась на мать:

– Где ты его раздобыла? Зачем он тебе?

Татьяна села на диван и закрыла лицо руками.

– Хороший вопрос, – кивнул Савченко. – Зачем вам ключи, женщины?

Вера молчала, Таня залилась слезами.

– Алиса, ступай переодеваться, – скомандовал Владимир, – а то еще опоздаешь.

Горюнова бросилась к двери. Соня вскочила и кинулась за ней.

– Стоп, – скомандовал Егор, – Яковлева, тебя не отпускали.

– Мама, – захныкала девочка, – если все не расскажешь, я пролечу мимо Гран-при, …!..!

– Софья, – перебила я матерящуюся школьницу, – сомневаюсь, что девочкой года может стать та, кто виртуозно владеет ненормативной лексикой.

Яковлева прикусила губу.

– Я же не при всех! Только тут выражалась.

– Отличное оправдание, – вздохнула Елена.

– Вера, где вы взяли ключ? – повысил голос Савченко.

Яковлева молчала, вместо нее ответила Григорьева:

– Неделю назад, в последний день третьего тура… Девочки на сцене стояли, родители в зале сидели, а у меня живот прихватило, я побежала в туалет, гляжу, на раковине ключ лежит. Я сразу поняла, что его Анюта забыла, но решила проверить, вдруг он от другой комнаты…

– А где наши финалистки? – спросила Алла Константиновна, входя в холл. – Девочки! Почему вы еще не готовы?

– Нас тут насильно держат, – со слезами в голосе пожаловалась Соня.

– Вы можете остаться и послушать, – предложил Мироновой Владимир. – Продолжайте, Татьяна.

Григорьева всхлипнула:

– Ключ подошел к двери раздевалки, и я подумала: вот у меня живот прямо скрутило на нервной почве. Очень за Марину нервничала, вдруг ее в финал не пропустят? Так в сортир потянуло, что я вынуждена была убежать из зала. Если у Алиски понос начнется, она же тоже удерет, так?

– Вероятно, – согласился Володя.

Татьяна шмыгнула носом:

– Я ключ схватила и живо в торговый центр сносилась, он тут в пяти шагах, заплатила мастеру за оперативность, мигом получила дубликат ключа, а оригинал в туалет на рукомойник вернула.

– Так, – протянул Савченко, – дальше.

– Марина тут ни при чем, – каялась Григорьева, – она ничего не знала.

– Не знала, – эхом повторила девочка.

Таня скрючилась в кресле.

– Сегодня, когда начался первый тур, я вышла из зала, открыла гримерку и подлила во фляжку Горюновой слабительное. Оно сладкое и действует быстро, сама его давно принимаю, срабатывает безотказно. Галина постоянно Алиску отваром поила, я знала, что она ей его перед вторым выходом точно даст. Но начался скандал, и бабка сама настой выхлебала.

– Отлично, – кивнул Савченко. – Что дальше?

Татьяна сцепила пальцы в замок.

– Когда Галина Сергеевна упала, я очень испугалась, что ей стало плохо из-за слабительного. Подумала, наверное, Вера права, Петрова Алисе «Анталазин» давала. Ну с чего ее внучка на глазах таяла? Два размера за семь дней не потеряешь. Вдруг желудочные капли соединились со средством для потери веса и получилось… то, что инфаркт вызвало… Ну… очень мне страшно стало… И… и… и…

Таня вытерла лицо ладонями.

– Когда все ушли на второй тур, я прибежала в раздевалку. Думала, Галину Сергеевну «Скорая» в больницу увезла, открыла дверь! А она на полу! Я сразу поняла: бабка мертвая! Я чуть сама не скончалась от страха! Вот жуть! Но пришлось идти мимо тела, чтобы фляжку взять. Я ее в туалете гелем для рук помыла, скрутила кусок бумажного полотенца, запихнула внутрь, потрясла, чтобы высушить, на место ее водрузила и убежала. До сих пор ноги от страха трясутся. Все. Честное слово! Я ни в чем не виновата. От слабительного умереть нельзя.

– Можно, – не согласилась Елена, – если есть непроходимость кишечника или аллергия на препарат, то влегкую.

– Отпустите Марину, – взмолилась Татьяна, – она ни в чем не виновата, я одна все придумала. И вот еще что! Когда я фляжку вымытую на место поставила и дверь заперла, мне плохо стало.

– С чего бы это? – фыркнула Лена.

– Это вы трупы каждый день видите, вам по барабану, – обозлилась Таня, – а я настоящий шок испытала. Полетела в сортир, меня вывернуло там наизнанку, умылась я, хотела выйти, дверь приоткрываю, слышу шаги и в щелочку вижу, как Верка мимо сортира чапает. Потом слышу: трык-трык. Сразу догадалась: Яковлева раздевалку отпирает, ключ у нее есть.

– А ты видела, как я это сделала? – зашипела Вера.

– Нет, – честно ответила Таня, – но мне хватило, что ты мимо тубзика в левый конец галереи унеслась. Там одна дверь всего, вход в гримерку. Я подождала немножко и убежала, а Яковлева осталась в комнате. Спросите у нее, чего она там делала?

– Спрашиваю, – кивнул Владимир. – Вера, зачем вы в гримерку ходили? И где ключ взяли?

Яковлева демонстративно отвернулась.

Савченко улыбнулся:

– Марина, твоя мама рассказала, как обстояло дело, можешь идти готовиться к конкурсу. А Софья останется здесь.

Дочь Григорьевой молча выскользнула в коридор.

Глава 10

– Мать! – застучала кулаком по спине Веры Соня. – Я не успею. Хватит сопли жевать. Рассказывай! Или я от тебя уйду! Навсегда!

Вера потерла лоб рукой.

– Анюта нам сама дверь раздевалки открывает. И это очень неудобно. Если первая приедешь, надо Королевой звонить, а она не сразу трубку берет. Или потребуется что-то срочно днем взять, а створка на замке, ищи Анюту. На втором туре я решила облегчить себе жизнь, купила брикет слепочной массы, подстерегла момент и сделала оттиск, когда ключ без хозяйки остался. Королева его часто забывает, положит на столик у зеркала, уйдет, а потом назад несется: «Ой, ой, потеряла!» Я получила возможность в течение дня сама в гримерку заруливать. Соня не в курсе, я ей ничего не рассказывала. Сегодня, когда первый тур шел, я потихоньку из зала выскользнула и пошла… вот… ну… в гримерку.

Яковлева замолчала.

– И зачем? – поинтересовался Владимир.

Вера перевела дыхание.

– Колготки участницам прямо в раздевалках кладут. Я рассчитывала, что их уже приготовили, и не ошиблась, у каждой на кресле по две пары висело. Я их спреем Перкинса[2] обпшикала. Хотела, чтобы они обе на втором туре проиграли.

Алла Константиновна вскочила.

– Господи! Надо скорее у Марины и Алисы колготки поменять.

Хозяйка «Красавицы» убежала.

– Что это за дрянь? – не понял Савченко.

– Раздражающее кожу средство, – пояснила Лена, – продается в Интернете как прикол. Точный состав не назову. Запаха, цвета, вкуса не имеет. При нанесении на одежду не оставляет следов, высыхает мгновенно. Им обпшикивают внутренности шапок, если хотят подшутить над лысым человеком, колготки, нижнее белье, изнаночную сторону одежды. Женщина натягивает, допустим, лосины и уходит на работу. Первые минут десять-пятнадцать она не ощутит дискомфорта, потом начнется почесуха, которая перейдет в неудержимый зуд. Если бедолага догадается стащить с ног колготки, легче не станет. И мытье в душе не очень поможет. Чесотка продлится более суток, люди иногда в кровь раздирают тело.

– Хорошая шуточка! – возмутилась я.

– Ах ты сволочь! – заорала Татьяна, вскакивая. – Решила свою уродливую дочурку королевой сделать?

Егор схватил Григорьеву за руки.

– Сядьте!

– Сама такая, – вызверилась Вера, – разливалась тут соловьем, как слабительное одной Алиске во фляжку налила. Ага! Как же! Неужели только Горюновой понос организовать решила? Никогда не поверю! Куда ты, скотина, Сонечке лекарство набухала? А? Дрянь!

– Эвона, какая она, материнская любовь, могучая, – вздохнула Елена. – Ради победы дочерей очаровательные дамы на все готовы. Колитесь, Григорьева!

Татьяна отвернулась к окну и зашептала:

– У всех на столиках стояли бутылки с минералкой. Один из спонсоров конкурса, фирма «Пей до дна», девочкам бесплатно предоставляет свою продукцию. Алисе бабушка ни пить, ни есть ничего из того, что всем предлагали, не разрешала. Она говорила, что некоторые мамаши могут какую-нибудь гадость конкуренткам подсыпать. Поила внучку из фляжки и кормила только тем, что принесла из дома. А вот Сонька общественную воду пила. Я ей туда капли наплескала. Но Софья косорукая, захотев пить, уронила бутылку, и вода вылилась на пол.