Иоанна Хмелевская - Алмазная история [Великий алмаз, Большой алмаз] Страница 12

Мариэтта на цыпочках вышла из гардеробной через другую дверь. Не отдавая пока себе отчёта почему, она не хотела, чтобы кто-либо знал о её присутствии при этой короткой сценке.

Арабелла достала клубок, только когда осталась совсем одна, и, осмотрев его, похолодела.

Через проеденные молью глубокие дыры просвечивали как бы искорки. Мисс Дэвис наверняка их заметила. Что она подумала?…

Не более полугода прошло с тех пор, как дело об алмазе немного поутихло, а до этого все вокруг прямо-таки сотрясалось от слухов и домыслов. Мисс Дэвис памяти за эти полгода отнюдь не потеряла.

Наоборот, она никак не могла пережить самоубийства полковника, ещё больше подогревшего скандал, и продолжала делать замечания, на первый взгляд безобидные, а по сути весьма и весьма ядовитые.

«Надо её выгнать, — подумала Арабелла. — Избавиться от неё, не сейчас, конечно, через некоторое время. Сейчас было бы слишком опасно: ещё начнёт болтать…» Как же она могла забыть об алмазе и не проверить, в каком состоянии шерсть! Такой отменный тайник пропал! Или нет? Любой решит, что теперь она сменит место, а вот и не сменит…

Мариэтта была абсолютно уверена: мисс Дэвис заметила что-то в клубке, и прямо-таки сгорала от любопытства, что же там могло быть. Существовала, конечно, вероятность, что экономка язык проглотила от возмущения и своим молчанием давала понять, насколько глубоко она осуждает безалаберность хозяйки, но Мариэтта мало верила такому объяснению.

Интуиция подсказывала ей — не иначе как обнаружила что-то в клубке.

Уборку в спальне хозяйки на следующий день догадливая горничная проводила чрезвычайно тщательно, но чёрного клубка в комнате не нашла. Не было его, пропал. Наткнулась на него только через день в будуаре, где за изящным столиком Арабелла обычно писала письма. В корзинке; под рваной и смятой бумагой лежали чёрные нитки.

Клубком это уже никак нельзя было назвать: разрезанные и разорванные клочки спутанных чёрных волокон. Моль и впрямь постаралась на славу, размотать шерсть не представлялось возможным, пришлось раздирать. Мариэтта унесла клочки в свою комнату и там внимательно исследовала, Твёрдый предмет за двадцать лет отпечатался на плотно смотанной шерсти. Арабелла со свойственным ей легкомыслием даже не попыталась уничтожить эти следы. Разрезав ножницами и разорвав изъеденные нитки, она извлекла алмаз, а ненужную упаковку выбросила в корзину.

Мариэтта не пользовалась ни лупой, ни тем более микроскопом, но следы разглядела. Были они слабые, едва различимые, как бы лёгкие сгибы шерсти под углом, заметные в некоторых местах — не ищи она специально, ничего бы не обнаружила.

Хорошенько присмотревшись к чёрным клочьям при дневном свете, горничная теперь была абсолютно уверена: в клубке что-то находилось, мисс Дэвис это заметила, а миссис Блэкхилл достала и перепрятала в другое место.

Интересно, куда?… И интересно, что же это было?…

Мариэтта поняла, что умрёт, если не разгадает эту тайну.

Многочисленные и частые отлучки Арабеллы из дому оставляли горничной много свободного времени, так как далеко не всегда её брали с собой. Особенно удобны в этом смысле были верховые прогулки и скромные визиты к соседям, где смена туалета не предполагалась. Все это свободное время, особенно поздним вечером и ночью, когда прислуга уже ложилась спать, а она дожидалась хозяйку, Мариэтта посвящала поискам.

Арабелла после замечания мисс Дэвис кое-что изменила. Она проявила внимание к своей шерсти, ниткам и лентам от всяких начатых и брошенных на полпути рукоделий и лично навела в них порядок: тронутые молью выбросила, часть всего этого хлама оставила в корзинке, а часть заперла в шкатулке из сандалового дерева, где до сих пор хранились старые банты и прочие безделушки. Все это она проделала одна, без помощи горничной, но Мариэтта уже научилась подглядывать, чем занимается её хозяйка.

Шкатулка из сандалового дерева представляла собой, собственно говоря, небольшой сундучок, правда, весь резной и благоухающий, с замочком и ключиком. Для Мариэтты замки препятствием не являлись. Папашу-кузнеца навещали люди из самых различных слоёв общества, его сообразительная дочурка училась очень быстро, а посему открывать всевозможные запоры подручными средствами, хоть согнутой булавкой, она умела, можно сказать, с раннего детства.

Поиски свои находчивая горничная начала весьма логично с того же самого типа тайника. Клубков не разматывала, а поступала умнее: прокалывала их просто-напросто спицей, поскольку раз уж тот загадочный предмет в чёрной шерсти отпечатался, значит, был твёрдым. В первую очередь исследованию подверглось содержимое шкатулки.

Через все мотки спица проходила свободно, пока, наконец, в одном, на этот раз в бирюзовом, во что-то не упёрлась. Сердце у Мариэтты забилось сильнее, на щеках выступили красные пятна. Украсть клубок сразу? Нет, лучше подменить. На всякий случай не следовало оставлять никаких следов своей деятельности…

Она сдержала нетерпение и дождалась подходящего случая, который представился очень скоро.

Хозяйка отправилась вместе с ней за очередными покупками в Лондон. Как нарочно, её отправили к портнихе за образцами материи на платья, пока госпожа примеряет шляпки. За этим занятием Арабелла могла провести полдня, поэтому у горничной было достаточно времени, чтобы зайти в магазин и сделать собственную покупку. Нитку от бирюзового клубка она предусмотрительно захватила с собой и купила точно такие же, старательно рассчитав необходимое количество.

Запершись в своей комнате на ключ, она смотала шерсть в клубок. Чтобы заменить мотки, хватило минуты. Той же ночью, страшно волнуясь, Мариэтта начала разматывать клубок Арабеллы, на всякий случай предпочитая его не резать.

Из-под шерсти показалась бумага, так как Арабелла, наученная горьким опытом, решила на этот раз быть осторожнее. Она отлично знала, что мисс Дэвис могла разглядеть сквозь проеденные молью дыры, ведь и сама заметила поблёскивающие искорки. Поэтому и обернула камень сначала в бумагу, а потом уже обмотала нитками.

Мариэтта, увидев бумагу, удивилась и занервничала, любопытство так и кипело в ней, заставляя ещё быстрее разматывать шерсть. Под бумагой прощупывалось нечто твёрдое. Девушке не хватило терпения размотать все до конца, она разодрала ножницами освобождённый от ниток кусок бумаги и застыла, ослеплённая сказочным сиянием.

От всех этих переживаний и волнений горничной чуть плохо не сделалось. По пресловутому алмазному скандалу годичной давности, по косым взглядам мисс Дэвис, по штучкам, что откалывала Арабелла, Мариэтта сразу догадалась, с чем имеет дело. В её руках была та драгоценность, из-за которой застрелился полковник и которой так интересовались как минимум две страны, крупнейшие ювелиры и вся Вест-Индская компания.

Горничная сбавила темп, поостыла и уже спокойно, без спешки размотала шерсть до конца. Клубок, понятное дело, стал в два раза меньше. Мимоходом она подумала, где его теперь спрятать или куда выбросить. Наконец бумага была снята, и алмаз предстал взору во всей красе. У Мариэтты от радости и волнения мурашки по спине побежали.

Ей выпал шанс — один на миллион: завладеть невиданным сокровищем.

Почти до рассвета просидела девушка, глядя на камень горящими глазами. Первый час она только смотрела, наслаждаясь зрелищем, на второй — задумалась.

Прежде всего необходимо было убраться отсюда, унося с собой добычу. Это — главное. И в то же время на неё не должна пасть и тень подозрения, иначе бы её стали разыскивать по всему миру, а роль загнанной дичи Мариэтте совсем не улыбалась. Причём охотились бы за ней не только власти, но и всякого рода злоумышленники…

Вообще-то неприятностей со стороны Арабеллы опасаться не стоило. Если до сих пор алмаз пролежал столько лет в чёрном клубке, мог бы с таким же успехом пролежать столько же и в бирюзовом. Хозяйка, по всей видимости, ничего не собиралась с камнем делать, что было очень даже объяснимо, так как появление драгоценности вызвало бы страшный скандал, а вся вина свалилась бы на неё. А посему велики были шансы, что Арабелла свой клубок проверять не станет и кражи не обнаружит, а если и обнаружит, то никому не скажет. Не враг же она себе!

Гораздо большую угрозу представляла мисс Дэвис. Пока она ещё молчала, возможно, не слишком была уверена, а возможно, хотела получить неоспоримые доказательства или обдумывала какое-то решение. Но Мариэтта не сомневалась — как только старая грымза примет решение, её ничто не остановит и скандал будет гарантирован. Арабеллу экономка ненавидела, полковника обожала, а потому счастлива будет очистить светлую память своего идола, свалив всю вину на проклятую хозяйку…

Разве что…

Разве что все-таки виноват сам полковник. И правильно его подозревали, алмаз находился у него, или, во всяком случае, он был в курсе, где камень.