Карл Хайасен - Двойная наживка Страница 12

После похорон Отт отправился в отдел новостей и некоторое время поварился в собственном соку. Некрологи в «Сентинел» были тем, чем им полагалось быть: у него было два дня на то, чтобы поиграть с некрологом Клинча. Перелистывая свою записную книжку, Отт понимал, что из интервью с Клариссой он сможет выколотить пятнадцать-двадцать строчек. Только это. В необычном для него порыве упорства он решил, что сделает еще один наскок на Клариссу Клинч.

Он обнаружил, что в доме у нее хаос. Желтый фургон для перевозки мебели стоял перед домом: толпа кряжистых мужиков очищала дом от вещей. Кларисса заняла командный пункт на кухне, грузчики, слушая ее язвительные указания, работали слаженно и быстро.

– Прошу прощения за вторжение, – сказал ей Отт. – Но я вспомнил еще пару вопросов.

– У меня нет на них ответов, – огрызнулась Кларисса. – Мы переезжаем в Валдосту.

Отт попытался представить себе Клариссу в обтягивающем, платье, проскальзывающей своими длинными ногами в спортивную машину мандаринового цвета. Он не смог этого вообразить. Эта женщина была совсем другой породы, чем Лэни Голт.

– Мне надо узнать еще немного о хобби Клинча, – сказал Отт, – несколько анекдотов.

– Анекдотов! – сказала Кларисса резко. – Вы пишете книгу?

– Только сенсационную статью, – сказал Отт. – Друзья Бобби говорят, что он был заядлый рыболов.

– Вы видели гроб, – сказала Кларисса, – и видели его друзей. – Она дважды громко хлопнула в ладоши. – Эй! Последи за оттоманкой, Пабло, если не хочешь покупать мне новую!

Человек по имени Пабло пробормотал какую-то непристойность. Кларисса снова повернулась к Отту.

– Вы занимаетесь рыбной ловлей?

Он покачал головой.

– Слава богу, есть хоть один среди вас нормальный человек, – сказала она.

Ее глаза метнулись к книжному шкафу в гостиной. Отт заметил, что на его полках не было книг, только трофеи. Каждый из трофеев увенчивало дешевое, намалеванное золотом изображение прыгающей рыбы. Окуня – понял Отт. Он посчитал трофеи и записал в своем блокноте цифру 18. Один из грузчиков раскрыл большой картонный ящик и начал завертывать и упаковывать трофеи.

– Нет! – сказала Кларисса. – Эти пойдут в грузовик с покатым полом.

Грузчик пожал плечами.

Отт последовал за вдовой в гараж.

– Этот хлам здесь, – сказала она. – Мне надо его продать.

Рыболовное снаряжение Бобби Клинча. Тростниковые шесты, спиннинги, складные удочки, удочки для забрасывания наживки, удочки-поплавки, летающие удочки. Отт Пикни посчитал их и записал в своем блокноте: 22. Каждый из комплектов, по-видимому, был в безупречном состоянии.

– Они стоят уйму денег, – сказал Отт Клариссе.

– Может, мне поместить объявление в вашей газете?

– Да, хорошая мысль.

Все репортеры «Харни Сентинел» в процессе своей деятельности насобачились составлять объявления и могли это сделать в случае надобности в любой момент. Отт достал бланк для составления заказов из ящика своего грузовика.

– Двадцать две удочки, – начал он.

– Три пары болотных сапог до бедер, – сказала Кларисса, копаясь в ящике мужа со снаряжением для охоты на окуней.

– Две сети, – заметил Отт.

– Четыре жилета, – сказала она, – один с карманами.

– Это электрическое точило для крючков?

– Совершенно новое, – сказала Кларисса, – обязательно пометьте, что оно совершенно новое.

– Помечено.

– И я не знаю, что делать с этим. – Она вытащила из-под верстака нечто, похожее на пластиковый чемоданчик, на котором было отпечатано слово «ПЛАНО». – Я не могу даже поднять проклятую штуку, – сказала она, – и боюсь заглядывать внутрь.

– Что это? – спросил Отт.

– Главные залежи, – сказала Кларисса, – ящик для снастей Бобби.

Отт поднял его за ручку и поставил на кухонный стол. Должно быть, он весил фунтов пятьдесят.

– Он держал в нем всякую всячину с тех пор, как ему исполнилось десять лет. Наживку и все такое. – Голос Клариссы звучал тихо. Она часто моргала, как будто собиралась заплакать или, по крайней мере, боролась со слезами.

Отт расстегнул замки на ящике и открыл крышку. Он никогда не видел такую хаотичную коллекцию снастей: черви, лягушки и пластиковая блесна всех цветов радуги, и даже маленькие резиновые змейки, все утыканные остро отточенными крючками. Наживка была аккуратно разложена на восьми складывающихся подносах. Дно ящика заполняли ножи, плоскогубцы, щипцы из нержавеющей стали для снятия крючков, грузила, шарниры и катушки с леской.

В фиолетовом бархатном футляре лежали маленькие бронзовые весы для взвешивания окуней. Отметки на шкале были оптимистично проставлены аж до двадцати пяти фунтов, хотя никто никогда не ловил большеротого окуня таких размеров.

О весах Кларисса заметила:

– Эта дурацкая штука стоит сорок долларов. Бобби сказал, что они имеют сертификат турнира, не знаю, что это значит. Он сказал, что у всех ребят весы той же модели, чтобы никто не мог мухлевать с весом.

Отт Пикни тщательно уложил бронзовые весы обратно в мешок. Потом он вернул мешок в ящик для снаряжения и закрыл защелки.

Кларисса села на цементные ступеньки гаража и печально уставилась на бушель осиротевших удочек. Она сказала:

– Вот, мистер Пикни, в чем был смысл жизни Бобби. Не я или дети, или его работа в телефонной компании... только это. Он не был счастлив, если не выходил на лодке на озеро.

Наконец-то приличная цитата, подумал Отт и судорожно начал записывать ее в свой блокнот. «Он не чувствовал себя счастливым, если не выходил рыбачить на озеро». Достаточно близко к оригиналу.

Только позже, когда Отт Пикни ехал назад в редакцию газеты, его как будто ударили кулаком под дых: Р. Дж. Декер был прав. Происходило что-то странное.

Если бы Бобби Клинч взял свой ящик со снаряжением в эту свою злополучную поездку, то он бы, разумеется, пропал во время несчастного случая с лодкой. Так почему же он уехал на озеро Джесап без него?

Лодка Скинка была голым двенадцатифутовым скифом с облупившимися веслами и занозами на досках скамьи.

– Садись, – сказал Р. Дж.

Декер уселся на носу, и Скинк оттолкнулся от берега. Была прохладная ночь, и небо было обложено; сплошное покрывало высоких серых облаков, которые слегка двигались под дуновением холодного бриза. Скинк поставил фонарь Коулмана в центре скифа, рядом с водонепроницаемым мешком Декера для камеры.

– Никаких насекомых, – заметил Скинк, – никаких – при таком ветре.

Он взял с собой две удочки, выглядевшие так, словно они были куплены на блошином рынке. Стекловолокно побурело и выцвело, катушки были в пятнах и потускнели. Это снаряжение совсем не походило на сверкающий шедевр, который Декер видел столь благоговейно выставленным для обозрения в гробу Бобби Клинча.

Скинк греб без усилий, волны целовали нос маленькой лодчонки в то время, как она пересекала озеро Джесап. Декер наслаждался спокойным движением в прохладе ночи. Он все еще чувствовал некоторую скованность в обществе Скинка, но ему начинал нравиться этот малый, даже если он и был немного не в себе. Декеру не часто доводилось встречать таких, как Скинк, эксцентричных седых отшельников. Некоторые скрывались, другие убегали, третьи ждали кого-то или чего-го, догоняли... Таким был и Скинк. Он ждал. Декер ожидал бы от него большего.

– Похоже, что сегодня больше никого нет, – сказал он Скинку.

– Ха, они везде, – сказал Скинк. Он греб, сидя спиной к Декеру. Декеру хотелось, чтобы он снял эту проклятую шапочку для душа, но не звал, как об этом заговорить.

– Как ты знаешь, куда плыть? – спросил он.

– К северо-западу отсюда должна быть стоянка трейлеров. Огни видны сквозь деревья, – сказал Скинк. Они их оставляют на всю ночь. Старики, которые здесь живут, боятся остаться без огней. В темноте шумы кажутся слышнее – ты когда-нибудь это замечал, Майами? Теперь обрати внимание: лодка – это циферблат часов, ты сидишь как раз на полуночи. Огни стоянки трейлеров – это десять часов.

– Ясно.

– Хорошо. Теперь посмотри и найди примерно два часа тридцать минут, видишь, где это? Там еще огни. Это Зиппи Март на шоссе 222. – Скинк говорил все это, не поворачивая головы. – Куда мы направились из лагеря, Майами?

– Похоже, на север.

– Хорошо, – сказал Скинк. Похоже, я заполучил себе в лодку чертова Игл-Скаута.

Декер не знал, что этот верзила собирался предпринять, но эта ночная поездка на лодке, конечно, была много занятнее ночного бдения с целью получить улики для дела о разводе.

Через двадцать минут Скинк перестал грести. Он укрепил фонарь на планке сиденья и взял одну из удочек. Сидя на носу, Декер наблюдал, как тот колдует над леской, потом услышал, как он тихонько выругался. Наконец Скинк повернулся на сиденье и передал Декеру спиннинг. К концу лески была прикреплена удлиненная резиновая наживка пурпурного цвета. По-видимому, она должна была изображать угря, змею или червя со щитовидной железой. Узел, сделанный Скинком, был чуть ли не самым крепким, который Декеру доводилось видеть.