Валентина Андреева - Краткий экскурс не в свое дело Страница 13

– Ага! – с готовностью отозвалась Наташка. – А как? Жалко балалайки нет. Ир, ты умеешь тренькать на балалайке?

– Я умею на пианино.

– Увы, его тоже нет под руками…

Бывший летчик завозился между сиденьями, укладываясь поудобнее.

– Только не нервничайте. Женщина за рулем в состоянии нервозности сродни взбесившемуся танку.

– Тебе там легко вещать из подполья. Сзади сплошные «мокрые асфальты». Я даже не знаю, куда ехать. О! Впереди пост патрульно-постовой службы, сейчас остановимся и спросим…

– Ты уверена, что инспектор знает, куда нас несет нелегкая? – засомневалась я. – Давайте просто остановимся и подождем развития событий. Заодно и обдумаем свое положение.

– А если инспектор заметит меня? Я еще без паспорта, – запаниковал Петр Васильевич, заметив, что Наталья останавливает машину.

– Не ты один. Я еще и без прав, – отрешенно заявила Наташка. – Они у меня в бардачке в «Ставриде» остались. С прошлого воскресенья, когда за опятами ездили. А «Ставрида» у Лешика. А Лешик на даче. А я, значит, здесь. Блин! И инспектор здесь!

– Здравствуйте! Старший инспектор Зуев, – козырнул скучающий страж правопорядка на дороге, с любопытством заглядывая в окно.

Наташка сидела по стойке смирно, вперив задумчивый взгляд в никуда. Инспектор проследил за ним, ничего интересного для себя не увидел и вернулся к личности подруги.

А личность, надо сказать, была очень симпатичная, хотя и слегка невменяемая. Пепельные волосы, приведенные полотенцем в состояние первобытного хаоса, несколько портили впечатление от нежного румянца на щеках, но мои были еще хуже.

– Проблемы? – доброжелательно спросил гаишник и кинул взгляд на заднее сиденье. В ту же секунду доброжелательность улетучилась, он резко рванул переднюю дверцу на себя и приготовился строго спросить, чье тело втихаря перевозим.

Я вжалась в кресло, представив всю череду неприятных последствий. Судорожно вздохнув, вытаращила глаза на инспектора в надежде, что его облаченная в форму богатырская фигура сказочным образом растает.

Гаишник Зуев так ничего и не рявкнул. Наташка приложила указательный палец к губам, призывая его соблюдать тишину.

– Мужа везу. С дружеской попойки. Три раза поднимали – сваливается, козел! Только что опять навернулся. Вот остановилась и думаю – поднимать, или так доедет? – Она оглянулась ко мне, как бы спрашивая совета.

Я сглотнула комок в горле и мигом затараторила:

– По-моему, и так доедет. Все равно вниз загремит. Зря ты его приучила спать на двуспальной кровати, да еще у стенки.

Петр Васильевич издал снизу несколько музыкальных мычаний, свидетельствующих о том, что если он и труп, то весьма жизнерадостный.

Инспектор расслабился, хмыкнул, но тем не менее потянул носом воздух из салона.

– А пивом-то несет! – завистливо заметил он.

– Это муж в салоне пролил. При погрузке, – с готовностью подсказала Наталья.

Инспектор с сожалением закрыл дверцу, козырнул и пожелал нам счастливого пути.

Какое-то время мы бесцельно катались по улицам в поисках тупиковой ситуации. В том плане, чтобы впереди и по сторонам был тупик, а сзади дорога просматривалась, как на ладони. Петр отказывался разговаривать в ином месте.

Потом эта затея надоела – сделали вывод, что тупики возникают исключительно в те моменты, когда выступают в роли абсолютно ненужного, но непреодолимого препятствия к продвижению вперед. Прямо как с развитием социализма в нашей отдельно взятой стране.

Наконец выехали к каким-то первобытным гаражам, обитым неровными кусками ржавого железа. Мы с Наташкой вышли прогуляться, чтобы проверить наличие посторонних личностей и через минуту убедились, что их в этом диком оазисе всего две: я и она. Возвращались бегом, стараясь не вступать в перепалку с местными псами. Под собачий лай и улюлюканье каких-то нарисовавшихся на горизонте пьяных отморозков вскочили в машину, рванув с места, как на ралли…

В девять часов вечера я с беспокойством напомнила Наталье, что муж и сын ждут ее на даче. Как и водительские права, отсутствия которых у нее, в свою очередь, ждет в душе каждый инспектор ГАИ. О себе уже и не заикалась. Моя семья, включая клан кошек, давно глаза проглядела. Все за исключением нас с Наташкой уехали еще в пять часов, будучи уверенными, что мы рыскаем по магазинам.

– Ну, наконец-таки! Приехали! – заявила Наташка, притормозив у сверкающего огнями «Перекрестка». Темнело с каждой минутой. – Или мы вылезаем и идем в торговый центр, или я сразу же еду на дачу! Еще ни один шпион так не петлял. Будь я «хвостом», давно бы скопытилась. Летчик! – обратилась она к Петру. – Давай вылетай по-хорошему! – Летчик упорно молчал. – Та-а-ак! – протянула подруга, испепеляя меня взглядом. – Иди, моя дорогая, на перехват. Я нашего Петюнчика спроважу в рейс, а посадочную полосу вместе согласуете. Хватит из меня идиотку делать! – гаркнула она для большего эффекта.

Если у Петра Васильевича и были нервы, то наверняка железные. Он не испугался.

Наталья со своего водительского сиденья сыпала угрозами, я старалась уговорить его выползти по-хорошему, пока не пришло в голову перегнуться пополам и пошарить под задним сиденьем. Там было пусто.

Подуставшая Наталья щелкнула выключателем. Петюнчика действительно и след простыл. Внизу лежал только белый конверт. Я с трудом до него дотянулась.

– Не легче было бы достать послание, открыв заднюю дверцу? – бесцветным голосом спросила Наташка и неожиданно прослезилась: – Где же мы его могли выронить, а? Может, он сам? Куда же Петенька в ночь без документов? Я-то думала его оставить в Москве переночевать. У тебя дома. Все равно никого нет.

– Почему у меня? – оторопела я. – У тебя тоже никого нет.

– Ты ж у него в гостях была? Была! – возмутилась Наташка. – Ответный визит. С каких пор ты такая негостеприимная? И что ты вообще на рожон лезешь? Все равно мужика где-то потеряли. – Она взяла из моих рук плотный конверт, повертела его, понюхала и, испуганно оглянувшись по сторонам, сунула к себе в сумку. – Ты потеряешь! Если Петр Василич так конспирировался, случилось нечто жуткое. И лучше бы нам этого не знать. С другой стороны, не можем же мы отказать человеку в помощи? Можешь не отвечать. И не сиди с таким вытянутым лицом! Конверт вскроем позднее. Вдруг там такие сведения, что и у меня физиономия вытянется! Куда ж мы потом в таком виде? Значит, так: летим в магазин. Я набираю продукты на двоих, ты делаешь вид, что набираешь. Твою каталку потом «забудем» в торговом зале. Твоя задача обеспечивать мою неприкосновенность.

Наташка повесила сумку на шею перед носом и решительно вышла из машины, гордо взглянув по сторонам, где в общем-то никого и не было. После нас никто не припарковался. Пятнадцать пустующих машин, к которым мы примкнули, скучали без хозяев.

Наверное, я слишком старалась обеспечивать Натальину безопасность. Рыскала по всем укромным уголкам торгового зала, ведя оттуда наблюдение за всеми покупателями подряд. Поди разбери, кто из них является сомнительной личностью.

На Наташку никто не смотрел. Ни прямо, ни косо. Но минут через десять следом за мной стали ненавязчиво прогуливаться три работника магазина.

Рассерженная подруга заалела яркой пятнистостью на щеках, пару раз, поджав губы, исподтишка покрутила пальцем у виска, и я стала еще бдительнее нести службу.

Через пять минут ко мне подошла вежливая девушка и предложила свою помощь в выборе товара. Я растерянно оглянулась. Взгляд уперся в плотную стенку аж из шести особей обслуживающего персонала.

– Освободите проезжую часть, – как нельзя во– время рявкнула Наташка, и стенка моментально распалась. Подруга решительно въехала с тележкой в образовавшееся свободное пространство и, не обращая внимания на почетный караул, стала перекидывать часть продуктов в мою тележку, где одиноко торчал поникший куст укропа. – Зачем нам этот веник? – фыркнув, спросила она. Я пожала плечами. Договорились же, что тележку «забудем». Не все равно, что в нее положить? – Возьмите свой, как написано на ценнике, укроп назад. – Наталья, не глядя, протянула его в сторону, и поникший букетик тут же подхватили услужливые руки торгового работника. Следовать за нами до кассы, наступая на пятки, караул не решился. Провожал взглядами на расстоянии. – Когда надо, их не дозовешься, – пробурчала Наталья. – Но ты-то хороша! Единственный положительный момент – если кто и следил за моей сумкой, то наверняка про нее забыл. Все взоры посетителей были прикованы только к тебе. Я и сама чуть не увлеклась твоими прятками…

Уже сидя в машине, прозвонились на дачу. Алена сообщила, что у них все хорошо. То, что выгребли дома из холодильника, дома же и забыли. Эта патология у нас носит хронический характер… Долго искали «рыжего». Пару часов назад поиски увенчались успехом. «Рыжим» единогласно избрали меня. Я же за отсутствием не могла представить сколько-нибудь убедительных доводов «против». Поделили последнюю горбушку хлеба. Папик лег спать, велев не будить. Я приеду – сам встанет. На запах. Славка, не дождавшись бабушкиной «каши из топора», озверел и вышел в люди. До сих пор там и сидит – у Лешки, бутербродами объедается. А вообще следует поторопиться. Бабушка сделала замечательные блинчики с капустой…