Дарья Калинина - Дело гангстера боится Страница 13

– В корзину никто больше не помещался.

– Кто вам сказал такую чушь? – удивилась Марина. – Шары обладают грузоподъемностью до двухсот килограммов. Туда запросто могли поместиться двое взрослых мужчин и ребенок.

Значит, Федор нарочно запутал всех в поселке, сказав, что в корзину, кроме него и Виталика, никто не может сесть, иначе шар не поднимется в воздух. Федору надо было остаться с Виталиком наедине. А зачем? Небось он планировал похитить ребенка, увезя его на воздушном шаре, а потом… Что собирался сделать Федор с малышом потом? Ясно, что ничего хорошего.

И все же подругам надо было еще о многом расспросить Марину.

– Федор любил деньги?

– Конечно. Как и всем людям, они были ему нужны.

– И остро он в них нуждался?

– Я давала ему какую-то сумму на карманные расходы, кроме того, что-то он зарабатывал в клубе. Хотя и немного, потому что в последнее время, как мы стали жить с ним вместе, вообще редко там бывал.

– Значит, ваш Федор мог решиться на преступление, если ему за это заплатили!

– Что вы такое говорите? – взвилась Марина. – Убить ребенка из-за денег? Нет, я еще могу предположить, что мальчик выпал из корзины случайно.

– И веревка, которой был привязан шар к земле, порвалась тоже случайно? А ведь она была перерезана. И сделать это мог Федор, который единственный имел доступ к шару.

– Федор никогда не стал бы зарабатывать деньги таким образом! Да, он не очень-то любил работать, и в голове у него было полно фантазий, но он был человек неплохой. И уж точно, что зарабатывать на смерти ребенка он бы не стал.

– Даже если бы ему за это пообещали очень много денег? Скажем, тысяч сто. Ведь сто тысяч для вашего Федора были большие деньги?

– Да. Большие.

– И за эти деньги он мог пойти на сделку с заказчиком преступления?

– Нет, никогда!

– Вы так уверенно говорите за человека, которого знали всего год.

– Иногда достаточно и одного дня, чтобы понять, на что этот человек способен, а на что нет. Федор не был способен на убийство ребенка!

– Но деньги-то вашему любовнику были нужны?

Марина ничего не ответила. Вместо этого она наклонила голову и глухо произнесла:

– В последнее время у нас с Федором вопрос о деньгах вставал все острей и острей. Мне надоело, что он постоянно бездельничает. К тому же мне казалось, что человек, который не работает и сам не зарабатывает, не может себя уважать. А ведь на самоуважении основывается абсолютно все!

– Понимаем. Вам не нравилось, что ваш любовник сидит у вас на шее.

– Да нет, не в этом дело! – с досадой произнесла Марина. – Хотя вот и Федор понял меня именно так. Обиделся, раскричался.

Последний разговор на эту тему состоялся между Мариной и ее другом не далее как неделю назад. Марина пыталась донести до своего мужчины ту простую истину, что ни одна женщина в мире не будет уважать мужчину, который не способен быть добытчиком. А если она мужчину не уважает, то и любить его не сможет. Максимум – это жалеть. Ну а на жалости далеко не уедешь.

– Ты всегда будешь просто игрушкой, если не научишься зарабатывать, как ты этого не понимаешь!

– Я так и знал, что я для тебя всего лишь развлечение.

Разговор был тяжелый, любовники разошлись в разные стороны, обиженные взаимным непониманием.

– А буквально на следующий день Федор вернулся сияющий и заявил, что ему подвернулась отличная халтурка. Он будет катать сынишку какого-то банкира, которому понадобился шар Комарова – разноцветный слон. Что другого шара мальчишка наотрез не хочет, а сам Комаров находится в больнице, но заработать все равно желает. И поэтому Сергей дает шар ему – Федору.

– Как же этот Комаров не побоялся доверить свой летательный аппарат Федору?

– Банкир предложил очень хорошие деньги. А дело-то в общем не хитрое. Поднять, опустить. Хотя у меня еще в тот момент шевельнулось неприятное чувство. Я даже хотела позвонить Сергею и сказать, что не того человека он просит об услуге. Ведь Федор и на ровном месте способен вляпаться в неприятность. Но потом подумала, что об этом разговоре неизбежно станет известно Федору. Он решит, что я специально ему все порчу. И… И я не стала ничего предпринимать. Решила для себя, что довольно мне носиться с Федором, он уже не мальчик, пусть думает и действует сам.

– Неужели владелец шара, этот Комаров, не понимал, что сильно рискует, доверяя дело такому человеку, как Федор?

– Ну, в клубе у Федора неплохая репутация. Как-то так получалось, что там почти со всеми поручениями он справлялся. А с Серегой его к тому же связывают приятельские отношения. О, господи, Сергей в больнице, кому-то надо же будет ему помочь забрать шар! Не хватало, чтобы что-то еще случилось с самим аппаратом!

– Виктор Васильевич уже собирался это сделать.

– Да? – быстро успокоилась Марина. – Это хорошо. Одной проблемой для меня меньше. А что касается дружбы Комарова с моим Федором, то я вам так скажу: Федор вообще очень быстро завязывает… то есть завязывал… с людьми тесные отношения. Я вот так не могу, просто не умею. У меня очень мало друзей. А у Федора их так много, что иной раз я даже не понимала, о ком именно из его друзей идет речь.

– Значит, не со всеми своими друзьями он вас знакомил?

– Нет, не со всеми. Про некоторых я знала только как их зовут. А про иных не знала и того.

– Но у вас на даче частенько появлялись дружки Федора.

– Кто?

– Те, с кем он сидел. Нам об этом сказала ваша подруга.

– Лида?

И понизив голос, чтобы ее не услышала подруга, Марина почти прошептала, наклонившись поближе к девушкам:

– Понимаете, я Лиде не сказала, но с теми людьми Федор давно порвал. Это было моим условием нашей с ним связи. Друзья друзьями, но продолжать отношения с людьми, с которыми вместе сидел, это не дело. Хватит и тех новых знакомых, которых он завел в клубе. А Лиде я не сказала, потому что не хотела… не хотела…

– Не хотели, чтобы она появлялась у вас на даче и мешала вашей идиллии. Так?

– Ну, примерно так. Лида бывает очень прилипчива. Да и Федору она не нравилась. В общем…

В общем, с этим вопросом было ясно. И подруги задали следующий.

– А за что сидел Федор?

– Да за глупость. Я же вам уже говорила о страсти Федора впутываться в чужие проблемы? Вот и в тот раз он вмешался в чужую драку. Просто шел себе по улице, увидел, что пятеро бритоголовых отморозков избивают двух иностранцев, армян, и вмешался. Федор не выносит несправедливости. А тут была явная несправедливость, пятеро на двоих! Вот он влез. Но набежали друзья этих армянских мальчиков, завязалась крутая потасовка. В результате получилось, что пострадали как раз бритоголовые, которые оказались в меньшинстве. Один из них серьезно пострадал. Приехала полиция. Все участники драки получили разные сроки, в том числе и мой Федор.

И Марина снова подавленно замолчала, глядя на ослепительно-белую простыню, под которой лежало тело ее любимого мужчины. Зрелище это было тяжелое. И Марина поспешно отвела глаза, прерывисто вздохнула и заговорила вновь:

– Знаете, я ведь всю эту неделю провела буквально как на иголках. Федор ничего мне не говорил, но я чувствовала, что он что-то затевает. У него был такой вид… такой гордый. Он буквально светился, раз за разом говоря мне, что скоро я ахну, какой он настоящий добытчик. И что я наконец его оценю. И что у него есть прекрасный план, как одним махом заставить меня поверить в его значимость.

– И что он имел в виду?

– Тогда я думала, что все это относительно катания банкирского сынка на шаре. Еще усмехалась про себя, какое значение придает глупый Федор этой разовой халтуре. Но теперь… Теперь я уже не знаю, что мне и думать.

И Марина опять взглянула в сторону тела. На ее глазах вновь выступили слезы. Но разрыдаться женщина не успела. На улице раздался шум – это приехала полиция. И Марине пришлось собраться и выйти к ним на правах хозяйки дома, она должна была это сделать.

Глава 5

Полицейские быстро заполонили маленький домик Марины. Вмиг в нем не осталось ничего от тишины, окружавшей подруг прежде. Теперь им не было страшно, ведь в каждой комнате кто-то находился. Полицейские суетились, допрашивали, снимали отпечатки пальцев, что-то изучали, снова расспрашивали и переспрашивали.

В общем итоге подругам и Лиде с Мариной пришлось пересказать свои истории не меньше пяти раз. И всякий раз им в рот смотрели с таким вниманием, что будь ситуация немного другой, женщинам такое внимание даже бы и польстило. Но все эти мужчины лишь желали уличить их во лжи.

– Чего они от нас хотят? – разнервничалась Лида.

– Чтобы мы признались в убийстве Федора, подписали чистосердечное признание и облегчили им работу.

– Вот еще! Не дождутся! Мы этого не делали!

Между тем полицейские раз за разом все пытливей допрашивали подруг и Лиду, зачем они появились поздним вечером в «Геройской». А Марину так и вовсе попросили предъявить чек из магазина, в котором она покупала свой коньяк.