Дарья Калинина - Берегись свекрови! Страница 13

Следующим пунктом на пути следования подруг был «срамной» театрик, как его окрестил бармен Дима. Едва подойдя к вывешенной перед театром афишей, Мариша поняла, почему его так окрестили. Все актеры на плакате были голыми. И их причиндалы закрывали разные и, по большей части, совершенно для этого не подходящие вещички.

У одного, стоящего на четвереньках, на попе красовался старинный чугунный утюг. Другой прикрывал свой срам пышным букетом гладиолусов в нарядной серебристой обертке. Девушки, которые тоже на афише имелись, закрывались косметичками, корзинками с маргаритками и даже самими маргаритками. А одна – наиболее стыдливая – спряталась за огромным эмалированным тазом, из-за которого торчала только ее голова и длинные руки и ноги.

– Фотомонтаж или они реально так фотографировались? – задумалась Леночка.

– Тебе нравится? – спросила Мариша.

– Сени тут нет.

Сени на театральной афише действительно не было. Разве что чья-то голая задница, выглядывающая из-за декоративной пальмы, могла условно считаться принадлежащей Сене.

– В принципе запоминается, – авторитетно произнесла Леночка, разглядывая афишу. – Такое представление уж точно ни с одним другим не спутаешь!

– Экспериментальный театр природной сущности человека, – прочитала Мариша. – Фу, как длинно и скучно!

– Спектакль «Розы и Мимозы».

– Интересно, они и на сцене выступают вот так же… с тазиками и цветочками? Или там они предстают перед зрителями… м-м-м… во всей красе?

Но найти ответ на этот вопрос подруги не смогли. Театр был закрыт.

– Гастроли у нас, – пояснила пожилая вахтерша на входе. – В город Нижний Новгород уехали все.

Подругам оставалось только посочувствовать актерам, которых их, видимо, полубезумный режиссер отправил на гастроли в глубинку. Ведь у нас в российской глубинке все как? Там у нас народ до сих пор простой и к театральным изыскам особо не приученный. Как бы не разгромили они театральный реквизит да не набили бы актерам их смазливые мордашки!

– А актеры? Кто-нибудь из них остался в городе?

– Все уехали.

– Когда?

– Намедни и уехали. Третьего дня.

– А Сеня? – воскликнула Мариша, совершенно позабывшись.

Но вахтерша неожиданно заулыбалась и кивнула головой:

– И Сенечка тоже. Говорю же, все уехали.

Это было очень интересно! Куда же уехал Сенечка? И почему он ни словом не обмолвился о своих гастролях родным, заставив их так переживать?

– И Сенечка, и дружочек его – Антошка, все они уехали на гастроли, – монотонно бубнила вахтерша, явно не собираясь критиковать такого сорта отношения между молодыми людьми.

А вот интересно, родня Леночки знала о том, что в их семье завелся гей?

– Не думаю, – покачала головой Леночка, когда Мариша задала ей этот вопрос. – Игорь, например, резко отрицательно относится к голубым. Он бы Сеню на порог к нам не пустил.

– Значит, Игорь не в курсе. А про этот театр он знает?

Леночка молча пожала плечами.

– Звони! – велела ей Мариша. – Звони и узнавай!

Игорь трубку снял лишь с третьего раза. Но побеседовать с женой он не захотел.

– Уйди, зараза! – заорал он в трубку. – Без тебя проблем выше крыши. Скройся!

И бросил трубку. Леночка удивилась, решила, что муж разговаривал не с ней, и перезвонила еще раз. Во второй раз муж пообщался с ней более приветливым образом, но все же не скрывая своего неудовольствия.

– Зря позвонила! Занят я, очень сильно. Домой приду, тогда поговорим! – выпалил он скороговоркой.

И, услышав, что жена все равно пытается что-то ему сказать, заорал:

– Сказал же уже, занят! Чего ты вяжешься?!

– Игорь! Игорь! – надрывалась Леночка. – Послушай меня, ты знал, что Сеня играет в театре с голубыми?

– Чего?! Какой еще театр, дура? – окончательно вызверился на нее Игорь. – Сиди дома с детьми. Денег на няньку у меня скоро не будет. Без театра обойдешься!

И опять шваркнул трубку. Послушав несколько секунд короткие гудки, Леночка растерянно взглянула на Маришу:

– Что это с ним? Никогда он не позволял себе таких грубостей!

– Видимо, что-то случилось. И что-то очень серьезное!

– Что могло случиться? – заплакала Леночка. – Он меня разлюбил? У него появилась другая?

Ну вот, пожалуйста! Почему женщины всегда думают в первую очередь о самом плохом? Ведь могли же быть у мужика неприятности на работе. У него мог страшно разболеться зуб. В конце концов, Игорь просто элементарно мог проголодаться. А многие душевные и мирные (в сытом состоянии) мужики, оголодав, способны растерзать всех вокруг себя.

– Нет, мой Игорь не такой, – плакала Леночка. – Он всегда приходил по вечерам с цветами. Не забывал меня поцеловать! И потом до самого вечера оказывал мне знаки внимания.

– Наверное, он и ночью развлекал тебя, как мог, – предположила Мариша, но Леночка в ответ отрицательно помотала головой:

– Нет. Ночью Игорь был не со мной.

– Нет? Как это – нет?!

– Мы с ним не занимаемся любовью, – покраснела Леночка. – Спим на разных кроватях.

– Но почему?

– Мне врачи не разрешают. Говорят, что это может повредить моему состоянию.

– Секс повредит твоему здоровью?! – изумилась еще больше Мариша. – Да он же только лечит! Лично у меня все болячки проходят, стоит моему Смайлу…

Тут она тоже слегка зарумянилась и решила не болтать понапрасну. У Ленки, вон, вообще секса уже сколько времени не было. Позавидует еще! Потому что Смайл, если честно, хотя цветов и не дарил ей уже давно, но долг свой супружеский выполнял исправно, никогда от этого занятия не отлынивал и всегда выказывал похвальное рвение к нему. За это Мариша его и любила, и прощала ему все прочие его недостатки.

– Ладно, с мужем твоим и с его дурным настроением мы потом разберемся. А сейчас нам нужно узнать адрес этого Сениного приятеля – Антошки.

– Зачем? Ты хочешь к нему наведаться в гости? Но он же уехал! На гастроли!

– Так же, как и Сенечка? Мертвым?

– Ой! Почему мертвым?!

– Потому что в твоей истории все весьма запутанно, – произнесла Мариша. – И то, что случилось с Сеней, мне совершенно непонятно. До мамы ты дозвониться можешь?

– Нет. Она вне зоны досягаемости сети.

– Жаль. У нее тоже стоило бы спросить насчет этого театра.

На всякий случай Леночка позвонила еще своей свекрови. И сказала, что у нее появились проблески памяти. И ей эта самая память подсказывает, что ее брат Сеня работал в каком-то театре. Свекровь выслушала Леночку довольно внимательно. А потом вежливо посоветовала ей не забивать свою больную голову такими вещами.

– Братик твой о своей работе никогда не распространялся. Но мне казалось, что он учится. И твоя мама говорила, что он студент. Так что театральные подмостки – это всего лишь твои фантазии.

– А какого учебного учреждения он студент?

– Вот этого, извини, я тебе не скажу.

– Не хотите сказать или не знаете?

– И то, и другое.

В общем, родня Леночки приятельницам в их расследовании никак не помогла. И пришлось им снова идти за милостью к старушке-вахтерше.

– Да откуда же у меня адреса мальчиков? – захихикала та. – Я уже дама в возрасте. И хотя мужчины, скажу смело, до сих пор на меня с известным интересом поглядывают, Антоша все равно для меня слишком молод. Да он мне в сыновья годится!

На взгляд Мариши, парень, бывший ровесником Сени, скорей уж годился бабульке во внучки#. Но вслух она этого не сказала и продолжала настаивать на своем.

– Нету у меня телефона Антошеньки, – развела руками бабка. – Нету, что я могу поделать! Но зато у меня есть телефон Анжелочки.

– А это кто такая?

– Анжелочка у нас в театре – звезда! Все женские роли – ее. Такая милая и обаятельная девушка! Если хотите, я дам вам ее номер. Наверное, у нее есть телефоны и Антошеньки, и Сенечки. Она со всеми дружит! Очень милая девушка.

– Разве Анжела не уехала на гастроли?

– Нет! Она-то как раз и не уехала! Такая неприятность с бедной девочкой приключилась.

– Что такое? – насторожилась Мариша.

– Упала! Упала и повредила себе ногу. Гипс ей наложили. И сказали, что раньше чем через месяц нечего ей даже и думать о сцене.

– Значит, театр уехал на гастроли без нее?

– Именно!

Заручившись телефоном очень милой девушки, подруги сразу же почувствовали себя как-то богаче. По крайней мере, нашелся человек, пусть пока всего один, который сможет рассказать Леночке истинную правду хоть об одном ее родственнике.

Глава 5

Анжела сняла трубку сразу же.

– Сестра Сени? Поговорить? Конечно, приезжайте! Лежу я тут одна-одинешенька, прикованная к постели, скучаю страшно. Буду рада любому обществу.

На всякий случай подруги захватили с собой бутылочку мартини, торт со сливочным кремом и красиво уложенными на его поверхности фруктами в желе, а также огромную коробку конфет. Снабженные таким набором, они почувствовали себя во всеоружии. Ни одна женщина не устоит перед такой атакой сладкого!